'Фантастика 2025-124'. Компиляция. Книги 1-22' - Павел Кожевников

потом поманил меня за собой. Мы ушли с территории, выделенной под рынок, и некоторое время петляли среди жилых палаток. Я заметила, что уже могу отличить «наши» от «чужих». У знакомых мне по ночевкам шатров ткань была использована одинаковая, будто ее закупали оптом. Кое-где с течением времени, конечно, ставили заплатки, меняли какие-то прохудившиеся детали, но в целом палатки моего каравана были узнаваемы по основному темно-синему цвету с кремовой подкладкой. Я заметила еще несколько условных разновидностей шатров: некоторые были явно отдельными, а не сшитыми массово, другие однотипными. Не знаю, сколько караванов пришло на ярмарку, но я могла выделить примерно три-четыре четких группы торговцев и даже примерно прикинуть, какие из них были победнее, а какие более богатые. Да, этот навык – определять состоятельность человека по его внешнему виду и аксессуарам – я не утратила и в другом мире. Здесь даже было проще – никаких поддельных шмоток, сумок и часов, только натуральные ткани, металлы и камни, никакого авангардного искусства и моды на псевдо-бедность.

Палатка, к которой мы подошли, показалась мне одной из самых дорогих, если не самой дорогой из встреченных по дороге. Вход был пафосно украшен куском красно-золотого шелка, на стенках не было ни заплат, ни потертостей, будто шатер только-только сшили, да и размер его был внушителен, раза в три больше моей палатки.

Откинув полог, Халмир пропустил меня внутрь, залез следом и тут же бухнулся на колени, уперев взгляд в ковер.

Внутри обнаружился начальник моего каравана, явно слегка не в себе. Я бы подумала, что он пьян, судя по странному расфокусированному взгляду, но в палатке витал странный сладковатый дымок, кажется, идущий от стоящей посреди низкого столика курительницы, и мне это сразу показалось подозрительным. Я решила не отходить далеко от входа, потому что в центре палатки в потолке было проделано отверстие как раз для дыма от костра, который могли зажечь в холодные ночи, туда же вверх стремился подозрительный дымок из курительницы.

Сбоку от моего… хозяина, нужно было уже признать этот факт, хоть говорить это слово даже про себя было противно, сидел толстый мужчина с аккуратной бородкой и унизанными золотыми перстнями пальцами-сардельками. Он что-то сказал, указывая на меня. Я нахмурилась. Повторил – уже в тоне приказа, толкнул хозяина. Тот буркнул что-то едва слышно… и мои ноги сами собой понесли меня вперед, а потом подогнулись, и я упала на колени прямо перед незнакомцем. И замерла, не в силах пошевелиться. Не потому что испугалась, а потому что мне было так приказано.

///

Отвратительный толстяк стянул с моей макушки на затылок платок, а потом и выпутал из-под него кончик косы. Подергал, будто веревку какую на прочность проверял. Я никогда не стеснялась своих волос, но сейчас мне хотелось замотаться в чадру по самые глаза. Потом он ощупал мои крылья, больно выворачивая их и, мне казалось, пытаясь сломать. Он даже посмел расстегнуть сзади пуговицы на моем халате и нижней рубахе, наверное, чтобы проверить, что крылья действительно растут на спине, а не прикреплены каким-то хитрым способом. При этом он провел пятерней по моей голой коже и пошловато причмокнул, так что меня бы передернуло, если бы тело мне подчинялось.

При этом он комментировал свои действия на непонятном мне языке, но я почему-то чувствовала, что ничего хорошего там не звучало. Хозяин то самодовольно ухмылялся и что-то отвечал, то похихикивал, показывая свое неадекватное состояние. А в конце… в конце толстяк передал хозяину звякнувший мешочек, а тот ему в ответ до боли знакомый свиток.

В тот же миг, как они, что-то синхронно говоря, будто заклинание произнося, пожали руки над свитком, я ощутила, что способна двигаться. Подхватив рубашку на плечах, я рванула прочь, спряталась за тщедушным Халмиром, кое-как застегивая верхнюю пуговицу на халате. Мне было до ужаса страшно от того, что происходит. Я думала раньше, что смогу, что это будет как-то иначе, но вот так просто и обыденно ощутить себя вещью было шокирующе.

Завязался какой-то спор, а потом Халмир вырвался из моих рук и бухнулся перед хозяевами на колени. Я попятилась на выход, но новый хозяин отдал приказ, и я не смогла покинуть палатку. Вскоре на столик легла еще монетка, и еще один документ. Я поняла, что Халмира купили со мной вместе, так сказать, в нагрузку. Даже прослезилась – преданный старик так привязался ко мне за несколько дней пути, что не пожелал отпускать в одиночестве. Я была рада, что со мной останется хоть один знакомый человек. Когда Халмир, понурив голову, подошел ко мне, я клещом вцепилась в его локоть, чуть успокаиваясь.

Получив инструкции, что делать дальше, Халмир вывел меня из шатра. Вскоре мы переехали. Нам выделили небольшую палатку, установленную рядом с жилищем нового хозяина. Халмир оставил меня сидеть у палатки на солнышке, а сам забегал туда-сюда: принес мою одежду, вытребовал с местных какие-то ковры и подушки – в общем, обустраивал мой быт.

Вышедший через несколько часов из шатра толстяка начальник привезшего меня сюда каравана выглядел явно шокированным, по тону я поняла, что он ругается себе под нос. Глянул на меня почему-то злобно, будто это я виновата, а потом быстрым шагом ушел в сторону своих синих палаток. А нечего было позволять накачать себя какой-то дрянью! Я злилась на него, хотя и понимала, что все произошло закономерно: я была ему не по карману, логично, что меня перекупил более состоятельный человек. Но все равно было противно.

Вечером оказалось, что новый хозяин желает не отпустить меня в палатку, а поужинать вместе. Мне принесли новое платье, и я сомневалась, что по местной моде оно выглядит приличным. Наряд состоял из алой расшитой блестящими нитями юбки в пол и топика с полностью открытой спиной и без рукавов. Халмир, которому приказали подать мне этот наряд причитал, будто старуха на похоронах, а потом, сбегав куда-то, выдал мне заодно шаль прикрыть это все безобразие. Однако, едва мы вместе вошли в палатку нового хозяина, Халмира он отослал, а мне приказал отбросить тряпку и идти к столу без нее. Нет смысла его слов я не понимала, просто наблюдала за тем, что выполняет по его воли мое тело и пыталась сопоставить звучание слов с поступками.

На ужин было жареное мясо с какими-то мелкими зернами, вроде кунжута, в кисло-сладком соусе, лепешки, несколько видов каш, вареные овощи и еще что-то непонятное. Все это полагалось есть руками, от чего меня передергивало, но я старалась