Любовь как закладная жизни (СИ) - Горовая Ольга Вадимовна

Никольский натренировал пацанов, ничего не скажешь. Охрану поселка обеспечивали ребята из агентства, которое он организовал для Соболева. Да и себе, личную охрану, чтобы обеспечить безопасность Агнии, Боруцкий нанял у них же, больше никому не доверяя. Подтвердив личность визитера, он отбросил трубку и опустил глаза, глядя на Бусинку, еще дремавшую на его плече, несмотря на звонок телефона и его разговор. Ее волосы, уже немного отросшие за это время, совсем чуть-чуть, растрепались вокруг личика и так забавно торчали, видно щекоча малышку, потому что иногда она морщила нос и пыталась стряхнуть, не просыпаясь при этом. Вячеслав пригладил ладонью эти непокорные и упрямые пряди, точно, как их хозяйка, когда что-то себе вобьет в голову. Провел тыльной стороной пальцев по щеке, наслаждаясь теплом своей девочки. Она же только вздохнула и сильнее вжалась в его плечо, словно пыталась зарыться в его кожу. Усмехнувшись, Вячеслав крепче обнял ее, прижавшись губами ко лбу Бусинки. Она каждую ночь спала так, часто еще и складывала на Вячеслава руки и ноги, порой почти полностью забираясь сверху. Точно, как раньше. А ему все равно было мало этого ощущения, он еще не насытился, не напитался тем чувством, как она прижата к нему крепко-крепко. И если честно, иногда сомневался, что после этого кошмарного года, ему хоть когда-то будет достаточно.

Но все-таки сейчас, с неохотой оторвав губы от ее лба, он попытался осторожно отодвинуться. Бусинка тут же нахмурилась и сонно глянула на него сквозь ресницы.

— Федот приперся. — Голос со сна хрипел, а может, виной тому были полпачки сигарет, выкуренных ночью, пока к нему не спустилась малышка. — Пойду, выясню, чего ему надо. Ты еще спи.

Агния, видно совсем не выспавшись, только согласно вздохнула и не особо охотно освободила его плечо. Но тут же устроилась щекой на его подушке, стоило Вячеславу сесть.

— Вам ничего не надо? — сонно поинтересовалась его малышка, зарываясь глубже в простыню.

Он усмехнулся:

— Мы взрослые мальчики, малышка, как-то разберемся, — еще раз поцеловав ее, теперь в щеку, он укрыл ее плечи, помня, как Бусинка мерзнет теперь, хоть кондиционеры были выставлены вовсе не на холод.

И натянув штаны, пошел вниз.

Федот как раз заходил в кухню, таща какую-то коробку. Следом за ним шел один из охранников, тоже с коробкой, но поменьше.

— Ну, типа, с новосельем вас, — оглянулся Федот, заметив его. — Это вам, подарочек, — махнул он головой на коробки, уже принявшись распаковывать одну.

Охранник кивнул Вячеславу и быстро вышел.

Федот же, как и обычно чувствуя себя у них, как дома, уже вытаскивал на свет Божий какой-то агрегат. Вячеслав ухмыльнулся, увидев, что это кофе-машина. Ага, им подарки. Как же. Учитывая, что Вячеслав предпочитал чай, да и Бусинка, взрослея рядом с ним, не особо уважала кофе, пекся Федот в первую очередь о себе. Хотя, вот это, вторая коробка, судя по всему, и правда была для них. Вячеслав достал новенький электрочайник, пока Федот уже бодренько засыпал в контейнер кофемашины зерна кофе, которые тоже привез с собой.

Сполоснув чайник под краном, Вячеслав набрал воды и поставил на подошву, оглянулся, пытаясь вспомнить, куда засунул вчера заварку.

— Ты бы нанял кого-то, помогать малышке, сейчас-то уже, какой смысл таиться, — заметил Федот, вместе с ним осматривая бардак в кухне.

— Найму, — согласился Вячеслав, наконец-то обнаружив банку с заваркой.

— Парни говорят, вы тут вчера пушками махали, — словно невзначай так, заметил Федот, наблюдая, как льется кофе в чашку.

Вячеслав проморозился.

— Короче, я понимаю, что ты пытаешься ее уберечь, но мне надоело смотреть, как вы оба мучаетесь. Вот, — толкнул Федот речь, и сунул ему под нос какую-то бумажку. — Человека, конечно, проверить надо, кто, да че. Но его клинику Соболь спонсирует, между прочим, есть, у кого инфу пробить.

Вячеслав аж ухмыльнулся ненавязчивости друга. Хотя, после этой ночи, веселья в этой ухмылке было мало.

— Ну, давай, узнаем, пробьем, чего это за дядька, — решив не тянуть кота за хвост, Вячеслав вытянул мобильный, набирая Соболя.

Игнорируя временную разницу в восемь часов. Соболь поймет. Да и кроме психолога им было что обсудить.

Соболев поднял не сразу, но все-таки ответил до того, как вызов сбросился:

— Слушаю.

— Слышь, Соболь, а что за человек такой — Валентин Петрович, у которого ты в спонсорах клиники числишься? — не расшаркиваясь, поинтересовался Вячеслав.

Константин на том конце связи хмыкнул:

— Нормальный, вменяемый и понимающий, если ты для жены помощи ищешь. Только, Слав, пистолетом его можешь не пугать, он уже этим пуганный. Разве что и его похитить попробуешь, — поддел Соболев его старым делом, после которого уволил всю свою охрану и перетащил Никольского к себе. — Но, если серьезно, он и так все поймет. И лишний раз ничего говорить или упоминать нигде не будет. Понимает, что к чему.

— Лады, — удовлетворенный такой информацией, Боруцкий отхлебнул чая.

— Ты когда к нему собираешься?

— А, прям сегодня, через пару часов, — лицо Агнии, выражение ее глаз, с которым она на него сегодня ночью смотрела, не давали Вячеславу шанса на промедления. Хватит.

— Мой помощник сейчас свяжется с Валентином, предупредит, так что, думаю, у вас непонимания не возникнет, — еще раз хмыкнул Соболев. — А что там по нашему делу?

Боруцкий кратко обрисовал ситуацию с Шамалко, предложил отправить Соболю экземпляр сегодняшней газеты с информацией по Виктору. Но Константин отказался, сославшись на того же помощника, в чьи обязанности входило и обеспечение Соболева прессой.

К психологу они приехали через три часа после этого звонка. Вячеслав потащил Бусинку сюда, едва разбудил и уговорил позавтракать. И сейчас они шли по пустым коридорам клиники, в которой, определенно, еще велись отделочные работы. Потому, видимо, Валентин Петрович и предложил встретиться им здесь, без лишних свидетелей. Масштаб клиники планировался огромным, судя по тому, что можно было сейчас оценить. Но общая атмосфера помещений успокаивала и располагала. Это не он так решил, Вячеславу все эти краски и мазня на стенах были до фени. Это Бусинка поделилась с ним своими впечатлениями. А он был доволен всем, что радовало его малышку.

Валентин Петрович ждал их в кабинете на втором этаже. Такой себе, малоприметный дядька. Боруцкий таких не особо уважал. Щур был из той же породы — и захочешь, не уследишь в толпе. Но за этого поручился Соболев, так что причин не доверять психологу вроде не было. И все равно, этот дядька Вячеслава напрягал, потому что стоило им переступить порог кабинета, Бусинка вся словно закаменела и сжалась, как-то затравленно глядя то на этого психолога, то на самого Вячеслава. И все равно, стиснув зубы так, что на ее щечках желваки проступили, сжав его руку со всей силы своими пальчиками, Бусинка выше вскинула голову и уверенно заняла место перед психотерапевтом. Вячеслав сел рядом с ней.

Общение явно не завязывалось. Валентин смотрел на семейную пару перед собой и порой жалел, что утром не потерял где-то свой телефон. Или, вообще, когда-то познакомился с Константином Соболевым. Впрочем, что-то во взгляде сидящего напротив него мужчины, говорило ему о том, что Вячеслав Боруцкий и без Соболева достал бы его, если посчитал бы это необходимым.

Валентин перевел глаза на женщину, сидящую рядом с Боруцким. Он знал ее. Агния Сотенко. Молодая певица, талантливая и одаренная. Валентин даже посещал несколько ее концертов, покоренный тем, что несмотря на свою молодость, девушка не шла на поводу у современных тенденций в музыке и придерживалась своего стиля, раскрывающего ее талант. Однако Валентин даже не представлял, что эта молодая девушка, женщина — замужем. Тем более за этим мужчиной. Не то, чтобы он хорошо знал Вячеслава Боруцкого. Боже упаси. Но слухи доходили.

Довольно необычный союз, как ни посмотри.