Орда встречного ветра - Ален Дамасио

¬ Я достал из сумки треногу и секстант, сделал несколько подсчетов. Вытянутый с востока на запад эллипс идеальной формы. Двенадцать километров в ширину. Двадцать один в длину. Перепад высот от бортика кратера до

160

его дна — тысяча шестьсот семьдесят метров, возможно, с небольшой погрешностью. Три центральных конуса возвышались на триста сорок, двести девяносто и триста семьдесят метров. Стенки кратера, слегка вогнутые к центру, шли в вертикаль по мере приближения к линии хребта: 40° уклона на шестистах метрах над самой нижней точкой кратера; 50° — на тысяче метров и 60° начиная от тысячи двухсот и выше. Что беспокоило меня больше всего, так это анабатический ветер, что поднимался вдоль стенок кратера. Аэротор Ороси показывал термический поток куда выше обычного для этого времени суток.

— Вы слышите?

— Нет.

— Ничего не слышите? Если бы Силамфр был с нами, он бы…

x Я, конечно, все слышала, но к чему нагнетать атмосферу еще больше? Они и так были потрясены увиденным и пока еще не вполне отдавали себе отчет в том, что нам предстояло. Караколь все сразу понял. Он держался в стороне от обрыва, подальше от нараставших с каждой минутой терминов. Я спрятала назад аэротор, мамин подарок, — пока было рано им пользоваться, к тому же я хотела сначала все прочувствовать, перед тем как замерять. Пользуясь тем, что бриз был еще относительно стабильным, Эрг развернул крыло, и, пролетая по внутренней стороне бортика, стал изучать стенки кратера в поисках выступов, в надежде на проход по косой. Эрг, осторожнее… Первый короткий термический поток сотряс воздух…

— Эрг, давай назад!

Он отреагировал незамедлительно. Он тоже почувствовал термик. Но внезапный порыв ветра подхватил его в конечной фазе приземления и швырнул кувырком

159

по заснеженному склону. Эрг слишком устал за последние пару дней.

) Я постепенно начинал привыкать к гигантским размерам пейзажа и чуть лучше фильтровать стресс нереальности, внушаемой этим местом, как вдруг в середине кратера, далеко-далеко, в самом низу, взорвалась ледяная шапка жерловины! Обломок серака взмыл вверх до самого гребня, а затем рухнул вниз в ледяную котловину со звуком стальной ягоды, падающей на кафельный пол. Гигантская трещина пробежала по ледяному дну кратера, выпуская на поверхность скрипящий, режущий выброс жестких осколков. Слуховая камера, окруженная стенками кратера, была настолько хорошо защищена от рассеивания звука, что он поднялся к нам нетронутым, прокатившись волной по нашим костям. От силы тектонических волн глухие лавины раскатились по ободу кратера единым фантастическим потоком. Ороси схватила меня за руку и стала оттягивать всех нас назад, говоря привязаться для страховки. Арваль остался один, в сотне метров, у самого края котловины, созерцая феномен.

— Арваль, отойди! Слышишь? Отойди! — закричала она.

— Иди сюда, Светлячок!

— Там опасно!

— Да отойди же ты, ради бога!

Он рысцой направился к нам вдоль бортика кратера, с улыбкой на устах, полный энтузиазма, но вдруг откуда ни возьмись налетел шквальный ветер. Он с ревом поднимался из самого центра кратера. Мы упали там, куда успели добежать, и как можно крепче рефлекторно врылись в землю. Я видел, как чудовищная масса лавины, летевшая вниз по южной стенке кратера, вдруг зависла на середине

158

склона, и на несколько секунд снег вспенился, разбиваясь о волну летящего на него ярветра, срывающего на пути ледяной нарост предгорья, словно его соскоблили лопатой, размером с Бракауэрский столб…

— Арваль!

Поглощенный этим зрелищем, Арваль сидел на корточках на краю обрыва и наблюдал за последним чудом в своей жизни разведчика, которая показала ему столько чудес. Он наверняка разглядел, как под силой напора перевернулись сераки, как снег, гонимый ветром, пронесся назад вверх по склону и вырвался с бешеной силой в воздух. Лично я не видел, как он поднялся вверх, я давно уже закрыл глаза, зарывшись в снег, будто это могло помешать ветру оторвать меня от земли, но Эрг говорит, что видел, как Арваль молнией метнулся в небо. И я ему верю.

x Извержение продлилось с полминуты, не больше. Но как же было страшно… Я боялась, что мы недостаточно далеко отошли. Линию гребня снесло на полтора метра. Арваль задохнулся от распыленности частиц еще до того, как его накрыло обратной лавиной. Он не успел испугаться. Это была внезапная смерть без мучений… Светлячок, почему он? Он избежал стольких смертельных опасностей за свою жизнь! У него был темперамент истинного первооткрывателя, у него был нюх! Я его обожала. В нем было больше животного начала, чем во всех нас, он обладал немыслимой интуицией… Но в этот раз не почувствовал опасности. Это я виновата. Я должна была ему сказать, предупредить, он бы отошел. Нужно всем было сказать с самого начала, даже еще до Бракауэра. Сразу,

157

Ороси! Все не сейчас… А что теперь? А теперь слишком поздно.

— Уходим за холм! Привал! — бросил Голгот, поднявшийся первым.

Он пытался сдерживать мощность контрудара, что валила его к земле, но покачнулся и повалился в гору нанесенного контрлавиной снега у нас за спиной. Не совещаясь, мы инстинктивно принялись утрамбовывать снег в большой прямоугольник пять на шесть, выстраивая оградительную стену из блоков, что Тальвег механически нарезал шлифмашиной. По щекам его катились слезы. Ларко и Кориолис вытащили палатку из рюкзака Горста, который, отвернувшись, что-то бормотал, обращаясь к Карсту, он все время с ним разговаривал еле слышными фразами, в которых ничего нельзя было разобрать. Сокольник позвал назад своих птиц, он, наверное, здорово за них испугался. А чуть поодаль сидел на снегу ястребник и гладил ястреба. В такие моменты полного отчаяния нам особенно не хватало тепла Альмы, заботы Аои, и Каллирое не могло быть замены. Они умели разделить случившиеся с другими беды, без них мы все съеживались, уходили в себя. Нас осталось всего двенадцать. Каждый день с нашего выхода из лагеря мне казалось, что среди нас кого-то не хватает, я то и дело вынуждена была себя контролировать, чтобы с моих уст не срывались неуместные вопросы «А куда делся?.. А где запропастилась?..», которые и так часто звучали от Голгота. Он до сих пор думал, что ему достаточно в ладоши хлопнуть, и Каллироя из-за холма