Балтийцы сражаются - Владимир Трибуц

Одна из основных трудностей была связана с необходимостью сосредоточить высадочные средства в Бьёркезунде, в то время как противник своими батареями на самом острове Бьёрке пока прочно прикрывал узкий вход в этот пролив.

В короткие светлые ночи, прикрываясь дымовыми завесами, нам удалось перебазировать в Хумалиоки несколько десантных тендеров, морских бронекатеров, катеров-дымзавесчиков, а на автомашинах перебросить по берегу батальон морской пехоты.

Оставался открытым главный вопрос: куда высаживаться?

Самую сильную оборону противник создал в южной и юго-восточной частях острова. Здесь располагались основная часть войск, укрытые батареи, противодесантные укрепления. Лезть в лоб на оборону противника, да еще с одной бригадой, было неразумно.

Я спросил Ралля, как он смотрит на разведку боем острова Пиисари. Этот остров, самый северный в архипелаге, расположенный ближе к финскому побережью, занимает тыловое положение. Наверное, там и оборона слабее, и войск меньше.

Юрий Федорович оживился:

- Неплохая идея! Удар в тыл вражеской обороны всего архипелага, а потом с тыла же удар на Тиуринсари. И знаете, с Бьёрке финнам придется самим уйти...

Мнение Юрия Федоровича было для меня всегда ценно. Я привык прислушиваться к его умным советам еще тогда, когда он был начальником штаба флота. Эти обязанности он передал Петрову после того, как трагически погиб командующий эскадрой, большой мой друг, вице-адмирал Валентин Петрович Дрозд, человек разносторонних флотских знаний, большой личной смелости и внутреннего обаяния.

Зимой, в блокадных условиях, связь Кронштадта с Ленинградом осуществлялась по льду, через залив, от дачного поселка Горская на северном берегу Невской губы. Трассы и берег обстреливались. В полынью, образовавшуюся в результате артиллерийского обстрела и затянутую нетвердым льдом, и попала машина командующего эскадрой.

Мы похоронили нашего дорогого товарища в сумрачный февральский день 1943 года на военном кладбище возле Александро-Невской лавры.

С нелегкой душой отпустил Военный совет Юрия Федоровича Ралля с должности начальника штаба флота на эскадру. Ралля я знал очень давно. Один из специалистов старого русского флота, он руководил первыми заграничными походами советских военных кораблей. Им было воспитано не одно поколение военных моряков.

Когда мы отходили в 1941 году из Таллина, вице-адмирал Ралль командовал кораблями прикрытия. Корабль, на котором он шел, подорвался на мине. Юрий Федорович был тяжело контужен, но поста не оставил... И вот после гибели Дрозда он, обычно мягкий, с суровой убежденностью доказал мне и всему Военному совету необходимость его перехода на эскадру.

- Отдыхать вы там не будете, - говорил я ему в сердцах, - но и воевать или вообще решать крупные задачи тоже пока не придется.

- Как смотреть, Владимир Филиппович, - возражал он. - Прежде всего нужно основательно заняться корабельной артиллерией, восстановить полную готовность кораблей для похода. Вот подняли лидер "Минск" - хорошо! А "Стерегущего" не надо поднимать? И ремонтировать линкор "Октябрьская революция" надо. И крейсера должны быть в готовности к боям. Могу вам пообещать подготовку на эскадре специалистов для кораблей, хороших специалистов. Эскадра станет также головным строителем морских броневых катеров, тральщиков. Достроим другие корабли, восстановим ряд транспортов... Вице-адмирал Ралль не убедил бы меня даже этой своей деловой программой, но в это время нарком Военно-Морского Флота прислал в наше распоряжение опытных флагманов. Это позволило сделать ряд кадровых перестановок и без большого ущерба для дела удовлетворить просьбу Ралля...

... Итак, направление удара выбрано. Но опять проблема: как в светлую ночь выйти из залива Олалахт с десантом на тихоходных тендерах, незаметно для противника пройти изрядную часть пролива и на рассвете высадиться? Не так-то просто и точно рассчитать время поддержки десанта штурмовой и истребительной авиацией. Рано начнут - плохо, опоздают - еще хуже.

Все эти соображения, доводы, сомнения были учтены в детальном плане первого этапа боевых действий - освобождения островов Бьёрке и Тиуринсари, который разработали штабы флота и Кронштадтского морского оборонительного района.

К 17 июня наши катерные тральщики очистили узкие фарватеры в бухту Олалахт (ныне залив Ермиловский). Траление производилось под прикрытием дымовых завес. Артиллерия с острова Бьёрке вела сильный, но безрезультатный огонь. Противник не смог помешать тралению, зато наши артиллеристы засекли вражеские батареи. Пока все шло нормально.

При очередном докладе, исходя из нашего плана внезапно овладеть островом Пиисари, Ю. Ф. Ралль сообщил, что на Тиуринсари и Бьёрке имеется до 3 тысяч солдат и офицеров. Противодесантная оборона основательна - дзоты, траншеи, береговые батареи насчитывают до 40 стволов калибром от 45 до 250 мм. Много линий проволочных заграждений. Корабли в Котке, Хамине и шхерах.

- Попрошу, - сказал Ралль, - товарища Самохина уточнить.

- Уже уточнили, - заметил я. - Выявлены по крайней мере 2 миноносца и 5 канонерских лодок, 5 десантных барж, вооруженных артиллерией, 15 сторожевых кораблей и до 50 катеров различного назначения.

- Терпимо, - резюмировал Ралль. - Конечно, если генерал Самохин будет принимать наши заявки.

- Такой приказ уже направлен. Начальник штаба авиации КБФ генерал Шугинин запасся всеми необходимыми данными, чтобы своевременно и активно поддержать высадку десанта и его продвижение на островах.

В распоряжение вице-адмирала Ралля мы передали довольно крупные силы бригаду морской пехоты генерала И. Н. Кузьмичева, соединение шхерных кораблей под командованием капитана 1 ранга С. В. Кудрявцева с дивизионами канонерских лодок, морских бронекатеров, отрядами тендеров, дымзавесчиков и катерных тральщиков.

Военный совет флота одобрил решение вице-адмирала Ралля создать плацдарм на острове Пиисари, вначале внезапно высадив для этого усиленную разведывательную роту морской пехоты.

Как я уже говорил, белые ночи облегчали противнику наблюдение за движением в проливах. Вдобавок, как выяснила разведка, в различных пунктах пролива Бьёркезунд было установлено несколько сот мин. Мины были с ловушками, предназначенными для подрыва катеров, имеющих малую осадку. Поэтому рассчитывать на внезапность высадки было трудно...

К исходу суток 20 июня участники боя за высадку сосредоточились в Хумалиоки. Командовать десантом поручили капитану 3 ранга П. Ф. Мазепину, поддерживать его - капитан-лейтенанту А. И. Потужному. Разведротой, разместившейся на тендерах, командовал майор А. П. Романцов.