Хроники Чистокровного - Александр Робский

Малик поднял взгляд, дабы отдать команду бойцам, но не успел он махнуть рукой, или же открыть рот, как перед его взором предстала жуткая картина. Стена в главном зале обвалилась, образовалась широкая дыра, а часть бойцов, что столпились кучей, разорвало на мелкие куски странным энергетическим зарядом из алого огня и золотых молний.

— Какого хе…

Всю комнату резко затопил звук выстрела, послужив самой настоящей заменой оглушающей гранаты.

Малик закрыл уши, и сжал зубы до скрежета. Перед его глазами всё ещё происходят странные события. Из прохода выскочил высокий беловолосый парень в чёрной маске. Он исчезал некими вспышками света, оказываясь в нескольких местах одновременно. Он сорвал с пояса одного бойца нож, и принялся наносить точечный удар либо в сердце, либо в камень жизни. Он за миллисекунды определял, кто человек, а кто бог. Атаковал без зазрений совести, и убивал с одного удара.

Малик моргнул, а как его веки поднялись, все бойцы уже падали на пол, будучи мертвецами со стеклянными глазами.

— Грха!!!

Ноги мужчины оторвало от пола, а его затылок вонзился в металлическую стену. Беловолосый парень в чёрном пиджаке и белой рубахе схватил его за шею, и теперь держит над полом как какую–то игрушку.

Малик начал мотать руками в разные стороны, пытаясь дотянуться до чёрной маски на лице нарушителя.

— Виола Крост… как она сейчас выглядит?

— Гхра!!! Грхра!!!

Парень разжал хватку, и мужчина лишь слегка прокатился спиной по металлической поверхности, как его плечо пробил насквозь острый кинжал, прибив его тело к стене. Стопы так и не коснулись пола, а кинжал застрял ниже ключицы.

— А–А–А!!!

Малик ухватился за рукоять кинжала, и попытался вытащить холодное оружие из своего тела… но всё было тщетно.

Парень снял с трупа бойца новый кинжал.

— Виола Крост… как она сейчас выглядит? Где она⁈

Он швырнул кинжал с такой силой, что левую руку Малика намертво прибило к стене.

— А–А–А!!! Ублюдок!!! Я тебе ничего не расскажу.

— Хорошо, тогда скажи, где сейчас находиться вторая группа. Вы ведь просто наживка.

— Что⁈ — округлились глаза мужчины, — С чего ты взял⁈ Мы «Исток», тупой ты ублюдок!

— Исток — это Абсолюты, что решили переписать истории Энигмы. Ты, и тебе подобные, всего лишь куклы. Такие же марионетки достали Виолу Крост из тюрьмы, пожертвовав своими жизнями. Вас просто зомбируют, и некоторых, якобы, делают главами организации. Всё это, что бы затуманить взор и в нужный момент использовать вас как пушечное мясо. Не больше. Поэтому ты расскажешь мне, как выглядит Виола Крост, и где прячется второй отряд… — парень снял с трупа очередной кинжал и направился в сторону Малика, — И поверь, лучше тебе ответить на мои вопросы… ведь если мне не понравиться наш диалог, ты будешь молить меня о быстрой смерти!

Глава XLVI

Кто ты такой⁈

— Вау!!!

Стоя в обнимку с плюшевыми игрушками, я широко раскрыла рот, и начала кружиться, пытаясь внимательно рассмотреть театр, или как его ещё называют, главный зал. Это место покорило мою душу своей красотой. И оно преобразилось. Раньше тут было пусто, стояла только круглая сцена с фонтаном в виде единорога. Но буквально мгновение, и из пола вылезли мягкие сидения, создав вокруг сцены множество рядов. На стенах появились балконы, в которых расположились более богатые пассажиры. На потолке появилась золотая люстра виде девяти головой гидры. На металлических стенах возникло радужное свечение, что перебегало с одной стены, на другую, изображая поток реки, или же застывая на месте, тем самым напоминая звёздное небо.

Я отдала игрушки роботу-прислуге. Он сохранит их у себя, а после представления я заберу их обратно.

В театре собралось порядка ста тысяч зрителей. Все шесть рас. И я увидела Абсолютов с белыми крыльями, прямо как у Оли. Так же были и другие Абсолюты… из их спины ветвятся шесть щупалец из серой ауры. Видимо это каста «Вершители». Вот их различия: у Судьбы — крылья, у Вершителей — щупальца из серой ауры. Так же в зале присутствуют Тёмные, Боги, Люди, Драгуны и Полубоги. Все они одеты в красивые, пёстрые наряды.

Я вдохнула полной грудью, ощущая, как по всему залу растеклась река из разного рода запахов. Девы, как и мужчины, изрядно подушились на данное мероприятие.

Мы с дедушкой расположились не далеко от круглой сцены. Не стали мы покупать места на балконах, ведь это самый лёгкий способ взять нас врасплох. Теперь я сижу на мягком красном кресле, справа от меня сидит дедушка, а вокруг нас — шесть рас. Все переговариваются, но шёпотом, из–за чего по залу пробегается волна самой настоящей какофонии.

Я поглядываю на балконы, а так же на зрителей по соседству. Я ищу врагов, но больше мне интересно, где сейчас Дориан? Он так и не пришёл к нам. Сказал, что будет держаться рядом, да вот я его вообще не вижу.

— Не переживай, Ева. Внучок рядом, я это знаю, — весело сказал дедушка в белой маске.

— Да не переживаю я!… — надула щёки и сложила руки на груди, — Дедушка, может зря мы так открыто сидим? Да и тут полно зрителей… вдруг кто–то пострадает, — тихо прошептала я.

— Никто не пострадает, даю тебе слово. Просто наслаждайся представление. Ты ведь впервые будешь смотреть на голографическое шоу?

— Ага! — вдруг задумалась я, — Это фильм? Будем смотреть кино?

— Нет, Ева, это кое–что лучше. Главное не своди взгляд с фонтана.

Я сощурила глаза и уставилась на изваяние в виде единорога, что стоит посередине круглой сцены. Из его рта течёт струя воды, а вокруг небольшой ковш. Что я должна увидеть?

Свет в театре погас. Радужное свечение на стенах теперь отчётливо попадается на глаза. Золотая сцена вспыхнула ярким золотым огнём. И я даже на секунду испугалась. Думала, что мы горим. Но никто из зрителей не кричит и не покидает своё место.

Мои глаза округлились, а нижняя челюсть отвисла вниз. Единорог, это каменное изваяние, повернул голову в мою сторону, встал на задние ноги, а из его рта перестала идти вода. Из ковша наполненной водой поднялись люди в чёрных балахонах, встав друг за другом и создав тем самым из своих голов ступени.

Единорог спустился с пьедестала, и каждый раз, как он вступал на лестницу, с его тела слетал каменный покров… и теперь на сцену, покрытую золотым огнём,