Тучи сгущаются - Лориана Рава

-- Киноа, я вспоминаю Алого Мрамора. Он когда-то также в людей верил. И в Горного Льва верил, не думал, что тот способен на убийство... И вот ты знаешь, чем всё кончилось. Мне страшно, Киноа, в том числе и за тебя. Я-то хотя бы понимаю, что надо беречься и "ходить опасно", а ты... вот я к тебе зашёл запросто, никто и слова не спросил, куда мол, зачем... может, они меня узнали даже в дорожном платье, но думаю, так к тебе может зайти любой... А ведь ты теперь не просто носящий льяуту, вроде Золотого Слитка, ты ведь мой вероятный наследник. Случись со мной что, как с Рудным Штреком, и вся власть у тебя.

-- Не думаю, что мне сейчас сильно поможет усиление охраны у дверей, -- возразил Киноа, -- злодей их перехитрит, а честных людей они отпугнут. Так что не буду я от народа запираться, будь что будет.

-- Ладно, вернёмся к делу. Что всё-таки произошло на этих растреклятых шахтах?

-- Асеро, ты не бойся, история со взрывом к этому отношения не имеет. Там никого из англичан и близко не было. А с англичанами и Аметистом ерунда там произошла. Насколько я понял, Дэниэл и Аметист, инженер главной изумрудной шахты из Изумрудов, напились вместе, и Аметист подписал подсунутую Дэниэлом бумагу. Дэниэл, видимо, так до сих пор и не понял, что подпись нижестоящего может отменить вышестоящий. Без одобрения сверху эта подпись не имеет никакой силы. Так что дело яйца выеденного не стоит, зря Аметист так переживает.

-- Не зря. Если не имеет силы, то зачем тогда Дэниэлу эта подпись, или он не понимал, что не имеет? Нет, должен был понимать.... -- Асеро вспомнил слова Дэниэла, где тот сравнил Тавантисуйю с поместьем, а его, Первого Инку, с владельцем этого поместья. -- А что, если Дэниэл почву для будущего готовит? И эта бумажка ему после переворота будет очень кстати? Если тогда вышестоящих просто не будет.

-- Асеро, мне это кажется бредом. Никаких заговорщицких планов за этим не стоит. Англичанам и так выгодно торговать с нами.

-- Выгодно? Ты уверен? Хорошо, скажи тогда, что именно им выгодно продавать нам? Наше преимущество в том, что мы всё необходимое для себя можем производить сами. Но как раз англичанам и другим европейцам это крайне неудобно.

-- Ну, пока мы не знаем, что они что-то изобрели, мы в этом и в самом деле не нуждаемся. Но теперь трудно представить свою жизнь без ножниц и многих других приятных мелочей. Асеро, сам подумай, вот мы пишем сейчас пером, на бумаге, латинским алфавитом, а всё это изобрели в Европе! А сколько всего мы ещё не заимствовали! Там наверняка найдётся ещё немало полезного! Это просто бездонный колодец усовершенствований.

-- Увы, Киноа, тут-то и кроется твоя главная ошибка. Думаю, что этот колодец мы уже вычерпали досуха. Ножницы, бумагу и прочее мы заимствовали давно, а что нового за последние месяцы?

-- Наша беда, Асеро, что они изначально смотрели на нас как на дикарей, и потому не удосужились прислать сюда нормальных технических специалистов. Дэниэл очень удивился, когда узнал, что у нас в шахтах тоже насосы есть. Правда, он говорит, что они у них лучше...

-- Ты сам говорил, что он тут не разбирается, значит, насчёт "лучше" может и ошибаться. Я уже понял, что с гидравликой у них не очень. Или всё-таки разбирается? Мог он лично подрыв в шахте организовать?

-- Лично он ? нет, у него неколебимое алиби. Асеро, пойми, мы всё равно должны торговать с ними, чтобы войны не было.

-- И быть готовыми свернуть торговлю в любой момент, когда поймём, что война неизбежна. И понимать это должны трезво. А ты слишком обольщаешься возможными выгодами, Киноа.

-- Да, я возлагаю большие надежды на книжный обмен. Так мы поймём, что у них есть и чего нам не хватает, в полном объёме.

-- Ну а если ничего такого не обнаружится? Тогда как? Ведь это значит, что война неизбежна! Если мирная торговля для них менее выгодна...

-- Я понимаю, что ты хотел бы прикрыть лавочку. Однако Горный Ветер на корабле своего человека к англичанам отправил. Если прикрыть сейчас -- значит, его погубить.

-- Понимаю. Я не говорю про сейчас. Однако я думаю о будущем, и ты тоже должен думать о будущем. А если Горный Ветер сумеет доказать, что Рудного Штрека убили этим обвалом? И найдет, кто убил и зачем?

-- Когда он что-то выяснит, тогда и поговорим об этом. Как у тебя Луна себя чувствует? Как она пережила случившееся? И она действительно мальчика потеряла?

-- Чувствует себя нормально, выкидыша у неё не было, это был ложный слух.

Киноа вздохнул с облегчением, и Асеро ясно увидел, что облегчение у того непритворное. Вообще, Киноа притворяться не умеет. На его должности это ещё терпимо, а вот с Алым Льяуту это плохо совместимо.

-- Асеро, у меня просто гора с плеч свалилась. Я не хочу, чтобы мои сыновья, которые сейчас ещё малыши, наследовали Алое Льяуту. Слишком это всё-таки трудно...

Асеро улыбнулся:

-- Да полно Киноа, разве у нас с тобой такая уж плохая жизнь? Конечно, когда не надо возиться с англичанами. На отдыхе у меня была возможность подумать об одном проекте усовершенствования транспорта...

-- Асеро, не стоит об этом думать... Я знаю, о чём ты. Делать деревянные дорожки для колёс нельзя, горы облысеют... уже считали.

-- Но там было предложение не из дерева, а из железа делать. И топить углём.

-- Ну, если уголь древесный, то опять же горы облысеют, а если уголь в шахтах добывать, то всё-таки слишком велики трудозатраты по сравнению с результатом.

-- Допустим, ты прав, но вот что я понял -- стране необходимы крупные проекты. Иначе у нас молодёжь закисать начинает. Почему при Манко мы не так боялись рисковать, как теперь?

-- Потому что понимали, что от этого зависит само наше существование. А сейчас любой крупный проект воспринимается с сопротивлением. Это означает пусть временно, но откусить кусочек от своего благосостояния. Не всем хочется жертвовать собственным благополучием ради покорения вершин. А не учитывать народное мнение мы не можем.

Асеро на секунду задумывался, переваривая эту новую для него мысль. Неприятно, но в данном