Пришествие необычайного - Василий Головачев

Первым в квартире Тарасова появился Хан, сердитый и раздраженный. Оказалось, что он ехал на метро, и сотрудники милиции метрополитена заставили его предъявить документы.

– Козлы! – заключил он после того, как рассказал об инциденте. – Пока не показал им «корочки» – не хотели отпускать.

– Больно физия у тебя специфическая, – улыбнулся Тарасов. – За версту видно, что ты «лицо кавказской национальности».

– Ни хрена подобного, я татарин.

– Тем более. А почему ты не со всеми?

– У девушки ночевал.

– И давно ты с ней знаком?

– Вчера познакомился, – ухмыльнулся лейтенант.

– Быстро ты с ними…

– А чего лясы точить, цветочки дарить? Понравились друг другу – и в постель. Поэтому и пришлось ехать на метро. Кстати, ты сам давно в метро не спускался?

– Да уж порядочно, а что?

– Эти идиоты – метрополитеновцы стали дублировать надписи на латинице. Представляешь? В парижском метро все надписи только на французском, в Нью-Йорке – на английском, а у нас почему-то решили выпендриться.

– Там уважают свой язык, а наши чиновники – нет.

– Скоты!

– Полностью согласен. Жаль, что всех дураков и сволочей не «перемочишь».

– Но работать в этом направлении надо. Зачем вызывал?

– Едем в Кострому.

– Куда?!

– Сейчас приползут остальные, и я все расскажу.

– У тебя пиво есть?

– Отставить пиво, с этой минуты пьем только соки.

– Туркменбаши нашелся, понимаешь… – проворчал Хан. – Тот вон тоже запретил пить пиво «настоящим» туркменам. Вспомнил, наверное, как в советские времена устраивали антиалкогольные кампании.

– У него получится.

– Эт точно, всех задавил своей простотой.

Через несколько минут заявились остальные бойцы группы. Гроза и Хохол веселились, Инженер и Батон выглядели как всегда, Нос был мрачен.

– В чем дело? – осведомился Тарасов.

– Им бы только поиздеваться… – отвернулся белорус.

– Ты глянь, командир, в чем он пришел, – хихикнул Гроза. – То ли сослепу, то ли с перепою.

– Склероз, однако, – добавил Хохол.

Тарасов перевел взгляд на ноги лейтенанта и невольно улыбнулся.

Нос был обут в летние туфли.

– Почему не по форме?

– Промахнулся, – подсказал Гроза, давясь от смеха.

– Сам дурак, – огрызнулся Нос.

– Почему же вы не вернулись, чтобы переобуться?

– Заметили, когда уже полпути проехали, возвращаться не стали – плохая примета.

– Ладно, найдем мы ему зимние сапоги, у меня запасные есть, а размер носим одинаковый.

– Анекдот вспомнил, про сапоги, – вставил слово Хохол.

– Отставить анекдоты!

– Он короткий и смешной. Генерал говорит солдатам: «Хочу иметь крокодиловые сапоги!» Ночью рота спецназа десантируется на берег Нила. Проходит день, другой, третий, никаких новостей. Генерал сам летит к месту высадки. Весь берег реки завален трупами крокодилов. Спецназовцы в воде, выгоняют крокодилов на берег. Из воды показывается очередной крокодил, его бьют по башке дубиной, вытаскивают, и старший группы кричит: «Давай следующего! Этот тоже без сапог».

Засмеялись двое – Батон и сам Хохол. Остальные знали этот анекдот давно.

– Пошутили? – оглядел команду Владислав. – А теперь за дело. Час на экипировку, четыре часа на дорогу. В два часа дня мы должны быть в Костроме. Вопросы – в машине.

Кострома встретила их снегопадом.

Тарасов ехал на своей голубой «Субару Импрезе» вместе с Инженером, поэтому снегопад его не напрягал. Но остальные сидели в салоне минивэна «Баргузин» отечественного производства, не рассчитанного на эксплуатацию в экстремальных условиях, и Тарасову приходилось сдерживать прыть своего «мустанга», способного двигаться вдвое быстрей.

В Костроме разделились на пары.

Гроза с Инженером поехали в гимназию, где работал Данилин, Батон с Хохлом – к нему домой, Носова Владислав отправил в городскую прокуратуру, а сам с Ханом направился в Управление внутренних дел Костромы.

Дежурный долго вертел в пальцах удостоверение Тарасова, утверждавшее, что он является полковником Управления антитеррора ФСБ Макаровым. Потом все же пропустил обоих в здание, назвав номер кабинета начальника УВД.

Начальник встретил их, стоя.

– Подполковник Браверман. Какими ветрами занесло вас в наши края?

– Попутными, – туманно пояснил Тарасов. – Я бы хотел получить от вас кое-какую информацию.

– Весь штат Управления в вашем распоряжении.

– Весь не нужен. – Владислав сел, Хан тоже. – Во-первых, покажите нам сводку по городу и району за последние десять дней. Во-вторых, предоставьте доступ к базе данных. В-третьих, о нашем визите рядовые сотрудники вашего управления знать не должны.

– Само собой разумеется, с этим проблем не будет. – Лысый, но усатый Браверман почесал затылок. – Но вот с доступом…

– Нам не нужны кадровые файлы, нас интересуют контакты ваших сотрудников с приезжими. Я хочу знать, кто приезжал в Кострому с документами типа моего, с кем из ваших подчиненных встречался, что это были за люди.

– Не понимаю, при чем тут мои…

– Потом поймете. Добавлю: количество звездочек на ваших погонах находится в прямой зависимости от вашего желания помогать нам. Дело серьезное, так что давайте обойдемся без удивленных взглядов и вопросов.

Подполковник вспотел, но сохранил лицо: возражать не стал и качать права не решился.

– Сделаю все, что в моих силах. Вот сводка криминогенной обстановки в городе за последнюю декаду декабря.

На экране монитора появился текст, фотографии, схемы происшествий.

– Садитесь на мое место, удобнее будет… – Браверман приподнялся.

– Не беспокойтесь, только поверните монитор.

Подполковник с готовностью повиновался.

– Что-нибудь еще?

– В вашей конторе варят приличный кофе? – впервые подал голос Хан.

– Сделаем, – кивнул начальник УВД, нажал клавишу селектора. – Татьяна, принеси кофе на двоих… нет, на троих, только свари настоящий.

– Сейчас принесу, Вадим Аркадьевич, – ответила секретарша.

Вскоре в кабинете запахло кофе.

Тарасов с удовольствием опорожнил чашку, продолжая читать сообщения о разбойных нападениях, кражах, угонах автомобилей и убийствах. Наконец, в сводке мелькнула фамилия Данилин.

– Что у вас на этого человека?

Браверман пожал круглыми плечами.

– Его делом занимается майор Гарин. Данилин подозревается в убийстве ученого Федорова и его жены, а также своей квартирной хозяйки Анны Игнатьевны Горобец. Кроме того, ему инкриминируется убийство четверых молодых приезжих, в том числе – женщины.

Тарасов покачал головой.

– Крутой парень! У вас есть доказательства?

– Прямых нет, но… могу вызвать майора, он знает все подробности дела.

– Вызывайте.

Браверман нажал клавишу:

– Таня, найди мне Гарина, срочно.

– Хорошо, Вадим Аркадьевич.

Через десять минут в кабинет вошел небольшого роста, лысоватый, как и его начальник, с резкими чертами лица майор.

– Николай Сергеевич, вот товарищи из Москвы интересуются делом Данилина. Расскажи о нем, что знаешь.

– Не они первые интересуются Данилиным, – пробурчал Гарин, окидывая Тарасова и Хана неласковым взглядом.

Владислав и лейтенант переглянулись.

– Интересно, – сказал Тарасов. – Это кто же еще им интересуется?

– Ну, во-первых, наша прокуратура. Во-вторых, мне звонили из Москвы, из главной конторы…

– Какой?

– Из Федерального агентства расследований, генерал Махневский. Ему нужны были сведения о Данилине. Я дал.

Браверман побагровел.

– Почему же меня не предупредил?!

– Он сказал, что с вами согласовано… – Гарин понял, что попал впросак, сделал каменное лицо. – Я готов понести наказание.

– Да я тебя, майор!..

– Подождите, подполковник, – остановил Тарасов начальника УВД, – потом разберетесь, кто прав, кто виноват. Я не знаю в агентстве генерала по фамилии Махневский. Но не суть. Давайте поговорим о Данилине, чисто конкретно. Что это за человек?

– Учитель физкультуры, – сказал Гарин, вздыхая с облегчением. – Мастер рукопашного боя, тренирует в городе пацанов. По нашим данным, он бывший инструктор ГРУ, но по какой причине уволен – неизвестно. Его хорошо знал наш сотрудник капитан Скрылев.

– Могу я с ним побеседовать?

– Вы не дочитали сводку, – сказал Браверман, недовольный своим подчиненным. – Скрылев убит. И в этом деле тоже не все ясно. Такое впечатление, что все знакомые Данилина вдруг начинают погибать. Непонятно, за что он их убивает и он ли, но тенденция странная.

– Я с ним беседовал, – сказал Гарин. – С виду вполне нормальный мужик. Но ведь недаром говорится: в тихом омуте…