Дикая и опасная - Кира Стрельникова

— Да так, снится всякое, — буркнула я, пытаясь привести растрепанные чувства в порядок.

Тим хмыкнул — вот зуб даю, вспомнил тот давний нелепый сон еще летом, когда я от него с Гариком по крышам удирала.

— Не скажу! — поспешно заявила категоричным тоном. — Даже не проси!

— Да ради бога. — Он чуть откинулся, не убирая рук с моей талии, и усмехнулся. — Сонь, — его голос сделался вкрадчивым, и я подобралась, — а кого бы ты хотела, мальчика или девочку?

На секунду онемела, лихорадочно проверив блок — целый, в голову точно не лез.

— Да иди в пень, Верден! — взвилась я, пытаясь настойчиво выпутаться из его рук. — Нашел о чем спрашивать!

И тут мы оба замерли, потому что со стороны Малоохтинского пришло отчетливое ощущение холодного, прямо-таки ледяного ветра. Тим прищурился, сразу став серьезным, мое раздражение тоже как рукой сняло.

— Пора? — тихо спросила я, посмотрев в сторону кладбища.

— Пора, — кивнул он.

Мы быстро вышли из машины и поспешили к входу. Безлюдная улица и какая-то странная тишина нервировали, но я не поддавалась: меня охватил азарт охоты, даже дурные предчувствия почти исчезли. Тим крепко взял за руку, и мы практически бегом направились к тому месту, что он отметил, но чем ближе подходили, тем яснее мне становилось — действо будет происходить не там. Потому что где-то на полпути вдруг потянуло в другую сторону. Однако мы дошли, уже почти не скрываясь, и досада на физии Тима сказала лучше любых слов, что он тоже догадался. Круг деревьев впереди был пуст и тих. Верден поджал губы и пробормотал:

— Вот сволочь продуманная, а… Ладно, фигня война. Сонь, подожди, — попросил он, и я осталась на месте, пока Тим ходил и доставал свою руну. — Кажется, или почувствовал, или интуиция подсказала, а может, где-то поближе место нашел, — нахмурился мой альбинос. — Ему ж еще алтарь тащить.

— Кстати, интересно, а как он его привез сюда и до нужного места доволок? — высказала я вслух мысль, а сама уже медленно оглядывалась, пытаясь поймать направление.

И поймала: справа пришел отчетливый, сильный запах крови. Посмотрела в тонкий мир — оттуда тянулась тонкая черная ниточка, постепенно утолщаясь. Хищно прищурилась и отрывисто бросила:

— Тим, туда.

Мы пошли, и с каждым шагом двигаться становилось все труднее, будто против ветра идешь, а где-то метров за двадцать до нужного места я услышала негромкие заунывные песнопения — Пирс шаманить начал, тварь такая. Еще слышала сдавленные стоны, видимо, жертвы, и волнами накатывал ужас того, кто лежал на алтаре — походу чувствительность у меня сейчас в разы повысилась.

— Соня, блок, — услышала негромкий, спокойный голос Тима.

Свой я укрепила, поставила ему и остановилась, когда впереди среди деревьев и заброшенных могил с покосившимися памятниками разглядела фигуру в каком-то балахоне. Пирс.

— Защита? — отрывисто спросила я, покосившись на Вердена.

Он молча задрал рукав, показав изрисованное запястье. Разглядывать, что Тим там изобразил, не стала — не маленький, думаю, все продумал.

— Вперед, — кивнула я и сделала шаг.

Аккуратно обходя холмики, приблизилась, уже не таясь, — ритуал начался, и горе-шамана сейчас ничто с места не сдвинет. Я прощупала пространство впереди и уперлась в прозрачную, но с первого раза непрошибаемую стену. Ага, защита. Подошла ближе, присмотрелась — купол, круговой.

— Нехило, — обронил Верден. — Будем ломать?

— Будем, — кивнула и посмотрела на место действия обычным взглядом.

Несмотря на сумерки, еще было достаточно светло, чтобы разглядеть картину во всей красе. Между двух могил стоял алтарь, невысокий прямоугольный камень с вырезанными символами, от которого веяло ледяным холодом, пронизывающим до костей, и исходил гнилостный, тошнотворный запах. На нем лежал мужчина с заклеенным ртом и, насколько могла разглядеть, прикрученными веревками к специальным кольцам по углам руками и ногами. Пирс каким-то образом ухитрился сделать так, что жертва вообще не шевелилась — видимо, покопался в мозгу и просто отключил нужные функции. Мужик мог только стонать от ужаса, не сводя с шамана круглых глаз. Его торс был обнажен и покрыт кровью — вырезанные символы тускло светились в тонком мире неприятным ярко-багровым светом, и от них поднимались вверх тонкие, непроницаемо-черные усики, скапливаясь над головой Пирса и медленно закручиваясь в воронку. Сам Пирс, закрыв глаза, монотонно выпевал какие-то слова, орудуя кинжалом, рядом с жертвой стояла с одной стороны лампа Ватара, и над ее носиком теплился синеватый язычок, с другой — чаша, наполненная чем-то темным, от которой тоже поднимались испарения и втягивались в воронку. Даже если Пирс нас засек, он не подал виду, надеясь, видимо, на защиту.

— На крови сделана, — заметил Тим, прищурившись. — Тяжко будет.

— Не дрейфь, прорвемся, — усмехнулась я и встряхнула кистями. — Наш Вован Ильич Ленин-Пирс сейчас крайне занят, как видишь, так что у нас преимущество. — В моем голосе звучала злая ирония.

— Есть идеи, как это взломать? — Верден кивнул на прозрачный купол, по которому время от времени пробегали яркие всполохи.

— Есть. — Я кивнула и начала торопливо объяснять: — Он использует темную энергию, и она будет втягивать в себя все, до чего дотянется и что не защищено. Этим и воспользуемся, если я найду замочную скважину… — Я глубоко задышала, закрыв глаза и входя в некое подобие транса.

— Что мне делать? — Тим, не споря, отдал в данный момент бразды правления мне, потому как из нас двоих у меня сил и возможностей явно больше.

— Следить за Пирсом и, если что, быть готовым помочь мне, — отстраненно ответила я, уже скользя тонким лучиком энергии по куполу, отыскивая слабую точку.

Такие экраны, даже очень грамотно сделанные, не могут быть монолитными, всегда есть уязвимые места. Другое дело, что они будут, скорее всего, едва заметными, и, чтобы их отыскать, требуется время, которого у нас не так уж и много. Посему я решила сделать финт ушами. Окружающие звуки отдалились, словно я нырнула под воду, зато ощущения стали ярче и острее, запах гнили от воронки над головой Пирса усилился. Не-э-эт, паря, обломись, не вылезет твой бог. Подтянула лучик и растрепала кончик так, чтобы он мог распластаться по экрану, влиться в него, просочиться… Есть!! Меня слегка пошатнуло, когда отдача ударила, но татушка на запястье потеплела, а потом и вовсе начала жечь кожу — видимо, защитный круг с сюрпризами. По фигу, я в танке. Голос Пирса стал громче, в нем прорезались злые властные нотки, и ко мне потянулись щупальца из тумана. Я сжала губы и сделала лучик толще, расшатывая точку входа, делая дырку, чтобы изнутри можно было зацепиться, как крючками, и разломать по кускам. На плечо легла ладонь Тима, и щупальца начали распадаться хлопьями, едва коснувшись моей отмычки. Ну же, еще чуть-чуть…