Сопротивление большевизму 1917 — 1918 гг. - Сергей Волков

Вскоре после октябрьского переворота в Нижний Новгород приехали из Петербурга и из Москвы юнкера разогнанных большевиками военных училищ и школ прапорщиков, а с фронта много штаб- и обер–офицеров.

Поздней осенью 1917 года офицеры из Нижнего в других городов России уезжали на Юг к генералу Корнилову. Но пробраться из Нижнего на Кубань было в то время трудно. Некоторые группы офицеров, чудом избежав в Царицыне ареста и расстрела, возвращались в Нижний.

Чтобы сохранить тайную офицерскую организацию «до нужных дней», офицеры–воспитатели Нижегородского кадетского корпуса организовали в Нижнем завод — мастерскую жестяных изделий. На этот завод принимались только офицеры, юнкера и кадеты старших классов закрытых «военных гимназий». Эти временные рабочие изготовляли из жести чайники, кружки, кастрюли и керосиновые коптилки.

С весны 1918 года тайное офицерское вербовочное бюро в Нижнем Новгороде стало направлять «военных специалистов» уже не к Деникину, а в Ярославль, Рыбинск, Владимир, Муром, Калугу и другие города.

В Ярославле в то время находился штаб Северного фронта Красной армии. В этот штаб, его отделы снабжения и артиллерийские склады, в городские управления милиции, поступали на службу направляемые в Ярославль бывшие офицеры и юнкера. Тайными офицерскими организациями ведали кадровые офицеры, частично связанные через савинковский Союз защиты Родины и свободы [229] с союзниками, главным образом французами.

К концу мая 1918 года в тайных офицерских группах насчитывалось более пяти тысяч офицеров, разбросанных в 34 провинциальных городах России.

В марте 1918 года, после заключения большевиками мира с Германией, занятия немцами Киева, Одессы, Харькова, Ростова, переезда советского правительства из Петербурга в Москву, офицерские организации вместе с эсером Б. Савинковым подготовляют в 23 городах вокруг Москвы восстания. Идея заговорщиков: расстроить транспорт, отрезать центр от продовольственных баз и топлива, свергнуть в Москве и окужжающих ее городах большевиков, восстановить русскую армию и совместно с союзниками продолжать войну с Германией до победного конца.

В ночь с 5–го на 6 июля 1918 года во Владимире, Муроме, Рыбинске, Ярославле и некоторых других городах заговорщики приступили к действию. В Москве 6 июля восставшие заняли телефонную станцию и взяли приступом Покровские казармы. После получасового артиллерийского обстрела казарм они были взяты большевиками. В этот же день в Москве был убит германский посол граф Мирбах, приехавший в Москву 24 апреля. Во Владимире, Муроме и Рыбинске восстания были быстро подавлены. Только в Ярославле восставшим удалось полностью захватить центр города и установить в нем свою власть.

Несмотря на большие жертвы среди восставших офицеров и юнкеров, а также и среди городского населения, сильно страдавшего от артиллерийского обстрела города большевиками, в почти полностью горевшем Ярославле восставшие продержались 16 дней — с 6–го по 21 июля. Офицерство и молодежь, будучи отрезанными от всего мира, жертвовали собою в надежде, что союзники из Архангельска придут им на помощь. Но, как потом оказалось, союзники высадились в Архангельске только 2 августа.

Не успел поддержать ярославцев и полковник Муравьев, командовавший войсками на фронте против чехословаков. 10 июля он поднял восстание в Симбирске и потребовал немедленного заключения мира с чехословаками и продолжения военных действий против немцев. Благодаря предательству полковник Муравьев был быстро уничтожен большевиками.

Участники Ярославского восстания так описывают подробно первые дни жестокой борьбы. За полчаса до рассвета с 5–го на 6 июля 105 невооруженных офицеров и юнкеров, во главе с полковником Перхуровым, [230] атаковали склады оружия на окраине Ярославля.

Обезоружив караул, охранявший склады, и вооружившись винтовками и револьверами, офицеры разделились на «роты» по 11 человек в каждой. Всех участников этой смелой операции полковник Перхуров здесь же наградил Георгиевскими ленточками. Малочисленные роты сразу заняли почту, городской телеграф и другие советские учреждения в центре города. Забыли только занять банк, оставив большевикам пятьдесят шесть миллионов рублей.

Через несколько минут после взятия артиллерийского склада 30 кадет Ярославского корпуса въехали на автопулеметных машинах в город. К полудню, приказом полковника Перхурова, было мобилизовано около 1500 офицеров из различных учреждений штаба Северного фронта. К ним присоединились 600 железнодорожников и около четырехсот матросов Волжской флотилии, защищавших заволжское пространство.

В ту ночь в губернаторском доме происходил съезд полковых комиссаров — около 120 человек. Восставшим легко удалось арестовать комиссаров, посадить на баржу и, отведя ее от берега, поставить на якорь. Арестованных стерег только один часовой. Восставших вначале было мало, и каждый боец был на счету.

Не хватало и оружия. Артиллерия состояла только из двух трехдюймовых орудий. Организованная конная охрана города была безоружна. Одиннадцать всадников, под командной корнета Нуса, составляли кавалерийскую часть у восставших. К этой коннице присоединились все кавказцы, проживавшие тогда в Ярославле. Как писала в то время советская печать, в первый же день восстания на стенах зданий и заборах были наклеены объявления: «Граждане! Власть большевиков в Ярославской губернии свергнута во имя свободной России! Долой большевиков!» Первый советский Ярославский полк, размещенный в здании кадетского корпуса, с самого начала восстания объявил нейтралитет.

Хоть городская телефонная станция была захвачена восставшими в первый же день, но железнодорожная телефонная связь осталась в руках большевиков и первое время продолжала работать на них. Они запросили помощь из Ростова, Костромы, Рыбинска, Иваново–Вознесенска и Кинешмы. Через день весь город был уже окружен частями Красной армии, только железнодорожный мост через Волгу удерживали восставшие. Части Красной армии состояли главным образом из китайцев, мадьяр, латышей и бывших немецких и австрийских военнопленных.

17 июля, на одиннадцатый день героической защиты города, как выяснилось позже, день зверского убийства Царской Семьи, полковник Перхуров, видя большие потери среди восставших бойцов и населения, потеряв надежду на помощь союзников из Архангельска, сдал командование генералу П. П. Карпову. [231] Сам же вырвался из города за Волгу, в надежде поднять на восстание ярославских и вологодских крестьян.