Троецарствие - Ло Гуаньчжун
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Чжугэ Лян приказал причалить к северному берегу, сойти всем на землю и идти вперед. Но Чжоу Юй тоже высадился и продолжал погоню. Все его воины шли пешком, только сам Чжоу Юй и его военачальники были на конях.
— Что это за местность? — спросил Чжоу Юй.
— Граница Хуанчжоу, — ответили воины.
Отряд Лю Бэя шел недалеко впереди, и Чжоу Юй во что бы то ни стало решил его нагнать. Но тут вдруг загремели барабаны, и из ущелья вышли воины. Их вел Гуань Юй. Чжоу Юй от неожиданности растерялся и повернул назад. Гуань Юй бросился за ним. Справа и слева на врагов напали отряды Хуан Чжуна и Вэй Яня и отогнали их. Когда потерпевший поражение Чжоу Юй садился на свой корабль, он услышал насмешливые возгласы:
— Эй, Чжоу Юй! Ловко ты это устроил! Дал своему врагу красавицу-жену, а войско свое потерял!
— Всем на берег! Уничтожить Лю Бэя! — в бешенстве закричал Чжоу Юй.
Хуан Гай и Хань Дан насилу отговорили его.
«Провалился мой план! — в отчаянье думал Чжоу Юй. — Как же теперь мне показаться на глаза своему господину?»
У него вырвался пронзительный крик, рана снова открылась, и он упал. Военачальники бросились к нему на помощь — Чжоу Юй был без сознания.
Вот уж поистине:
Он дважды хитрил и дважды был одурачен.Позор унося, как туча, от гнева был мрачен.
О дальнейшей судьбе Чжоу Юя рассказывает следующая глава.
Глава пятьдесят шестая
из которой читатель узнает о том, как Цао Цао пировал в башне Бронзового воробья, и о том, как Чжугэ Лян в третий раз разгневал Чжоу Юя
Итак, Чжоу Юй на берегу реки потерпел поражение от Чжугэ Ляна и вынужден был бежать, потеряв большую часть своего войска. От волнения и гнева рана его снова открылась, и он без чувств упал на землю. Военачальники с трудом привели его в сознание.
Суда отчалили от берега. Чжугэ Лян не разрешил их преследовать. Он вместе с Лю Бэем возвратился в Цзинчжоу, и там они пышно отпраздновали победу. Военачальников щедро наградили.
Чжоу Юй ушел в Чайсан, а Цзян Цинь и его воины вернулись к Сунь Цюаню в Наньсюй. Сунь Цюань рвал и метал от гнева, он хотел назначить Чэн Пу на должность ду-ду и послать его против Цзинчжоу. В этом решении Сунь Цюаня укрепило и письмо Чжоу Юя. Однако Чжан Чжао возражал.
— Ни в коем случае сейчас не выступайте против Цзинчжоу! — сказал он. — Не забывайте, что Цао Цао дни и ночи думает о том, как бы отомстить нам за поражение у Красной скалы. Только страх, что вы с Лю Бэем действуете заодно, еще сдерживает его. Но стоит вам, господин мой, в припадке гнева рассориться с Лю Бэем, как Цао Цао воспользуется этим и нападет на вас. И тогда наше положение будет очень тяжелым!
— А разве у нас нет шпионов из Сюйчана? — добавил Гу Юн. — Едва лишь они разведают, что вы не в ладах с Лю Бэем, как Цао Цао тут же постарается перетянуть его на свою сторону, а Лю Бэй не задумываясь перейдет к нему, потому что он боится Восточного У. Если это случится, когда же мы обретем покой? Нет! Сейчас благоразумнее всего отправить в Сюйчан письмо и просить Цао Цао назначить Лю Бэя правителем округа Цзинчжоу. Это удержит Цао Цао от похода на нас и смягчит недовольство Лю Бэя. Потом мы как-нибудь постараемся натравить их друг на друга, а сами воспользуемся этим и нападем на них.
— Задумано неплохо! — согласился Сунь Цюань. — Только не знаю, кого мне послать в Сюйчан?
— Тут есть один человек, который преклоняется перед Цао Цао, — подсказал Гу Юн.
— Кто он? — спросил Сунь Цюань.
— Хуа Синь, — ответил Гу Юн.
Сунь Цюань послал Хуа Синя с письмом в Сюйчан.
Прибыв в столицу, Хуа Синь узнал, что Цао Цао уехал в Ецзюнь, чтобы отпраздновать там сооружение башни Бронзового воробья. Хуа Синь также отправился в Ецзюнь. В честь этого события туда съехалось множество гражданских и военных чиновников.
Это было весною пятнадцатого года Цзянь-ань [210 г.].
Величественно возвышалась над рекой Чжанхэ башня Бронзового воробья. Справа и слева от нее стояли еще две башни высотою в десять чжанов каждая. Одна из них называлась башней Яшмового дракона, другая — башней Золотого феникса. Все три башни соединялись между собой мостами. Повсюду сияло золото и лазурь.
Цао Цао, одетый в шелковый халат, в драгоценном, шитом золотом головном уборе, опоясанный яшмовым поясом и в украшенных жемчугом башмаках, восседал на возвышении. Чиновники толпились у подножья башни. Цао Цао желал полюбоваться искусством своих военачальников в стрельбе из лука. В ста шагах в стороне, на ветке тополя, повесили дорогой халат из красного сычуаньского шелка, а под ним поставили мишень. Военные чины разделились на две группы. Те, кто принадлежал к роду Цао, были в красных халатах, остальные — в зеленых. Все они восседали на конях и держали наизготовку резные луки и длинные стрелы.
Ждали приказа начинать состязания.
— Слушайте! — возгласил Цао Цао. — Халат достанется тому, кто попадет в красный центр мишени! А кто промахнется — в наказание выпьет кубок воды!
Вперед выехал молодой воин в красном халате. Имя его было Цао Сю. Он трижды прогарцевал перед Цао Цао, потом остановился у черты, наложил стрелу, выстрелил и попал в красный центр мишени. Сразу же загремели гонги и барабаны. Все присутствующие вскрикнули от восторга.
— А этот «быстроногий жеребенок» из моего рода! — с гордостью воскликнул Цао Цао.
Но не успел он еще распорядиться, чтобы Цао Сю отдали шелковый халат, как из группы воинов, одетых в зеленые халаты, выехал молодой всадник. Он громко крикнул, обращаясь к Цао Цао:
— Господин чэн-сян, присуждать первенство своим не следует!
Цао Цао узнал в говорившем Вэнь Пина.
— Что ж, посмотрим, как стреляет Вэнь Пин! — сказали чиновники.
Вэнь Пин пустил коня во весь опор и, выстрелив на ходу, попал прямо в красный центр мишени. Снова загремели гонги и барабаны; все были восхищены.
— Халат мой! — закричал Вэнь Пин.
— Нет, погодите, дайте и мне выстрелить! — громовым голосом воскликнул воин в красном халате. — Вэнь Пин хочет завладеть тем, что по праву должно принадлежать мне! Я сейчас превзойду его!
Воин быстро наложил стрелу и выстрелил, почти не целясь. Стрела вонзилась в красный центр мишени. Это был военачальник Цао Хун. Он уже собирался взять себе шелковый халат, как вдруг из группы всадников в зеленых халатах вперед выехал Чжан Го. Размахивая своим луком, он громко выкрикивал:
— Какими пустяками вы восхищаетесь? Разве это стрелки? Вот посмотрите, как я стреляю!
Чжан Го повернул коня и поскакал к черте; вдруг он на ходу обернулся и выстрелил через плечо: стрела его попала в центр мишени. Теперь там торчали четыре стрелы. Присутствующие бурными возгласами выражали свое одобрение.
— Шелковый халат мой! — заявил Чжан Го.
— Почему? В твоей стрельбе нет ничего замечательного! — крикнул воин в красном халате. — Ты лучше посмотри, как я умею стрелять!
Это был Сяхоу Юань. Погнав коня во весь опор, он у самой черты изогнулся в дугу и выстрелил. Стрела его вонзилась в мишень между четырех стрел! Опять загремели гонги и барабаны.
— Ну что, разве за такой выстрел я не заслуживаю халата? — крикнул Сяхоу Юань, осаживая коня.
Однако в эту минуту из группы воинов в зеленых халатах выехал вперед Сюй Хуан и крикнул:
— Халат будет мой!
— Если ты выстрелишь лучше, халат будет твой! — согласился Сяхоу Юань.
— Разве трудно попасть в центр мишени? Вот гляди! — и Сюй Хуан выстрелил. Его стрела перебила ветку, на которой висел халат. Сюй Хуан подхватил его и крикнул: — Благодарю за халат, господин чэн-сян!
Цао Цао похвалил Сюй Хуана за ловкость. Но только Сюй Хуан хотел отъехать от башни, как сбоку подскочил другой воин в зеленом халате.
— Как ты посмел взять халат? Он будет моим!
Все узнали военачальника Сюй Чу.
— Халат у меня! — крикнул в ответ Сюй Хуан. — Попробуй возьми!
Сюй Чу молча хлестнул своего коня и бросился на Сюй Хуана. Тот выхватил лук и замахнулся на Сюй Чу. Одной рукой схватив лук своего противника, Сюй Чу быстрым рывком сбросил Сюй Хуана с коня и сам тоже спешился. Оба они вцепились друг в друга.
Цао Цао велел разнять их, но они уже разорвали халат в клочки.
— Подойдите-ка сюда! — подозвал Цао Цао поссорившихся военачальников.
Сюй Хуан, поднимаясь на башню, с ненавистью поглядывал на своего противника, а Сюй Чу скрежетал зубами от злости.
— Я ценю вашу доблесть! — сказал им Цао Цао. — Не стоит жалеть о халате!
Затем он пригласил на башню всех военачальников и каждому подарил по куску сычуаньского шелка. Военачальники поблагодарили его. Цао Цао сделал всем знак сесть. Заиграла музыка. Военные и гражданские чины сидели рядом и поочередно угощали друг друга вином.
— Для воина наибольшая радость — показать свое умение стрелять из лука, — обратился к гостям Цао Цао. — А сейчас я попрошу ученых мужей отметить наше торжество своими прекрасными стихами!
