Лживая птица счастья - Светлана Борисова

— Ты еще не поняла? Я и есть расчетливый взрослый вампир, а мальчишество — чистой воды бравада. Просто окружающих вводит в заблуждение моя внешность морфа, и грех этим не воспользоваться.

— Взрослый говоришь? Сейчас проверим! — хитро прищурившись, сказала Мари и, набросившись на юношу, принялась его щекотать. Тот захохотал.

— Хватит-хватит! Лапуся, перестань изображать из себя кикимору! С ума сошла? Ты же уморишь меня щекоткой!

— Сознайся, что ты мальчишка!

— Сознаюсь. Теперь ты точно в курсе всех моих тайн и я точно должен тебя немедленно ликвидировать, что бы ты их не выдала заинтересованным лицам, — скорчив зверскую физиономию, прорычал он.

— Сапковский, что я тебе сделала? Не смей! — пролепетала Мари. Испуганно шарахнувшись от него, она всхлипнула.

— Эй, лапуся, ты чего? Я же пошутил! — сказал юноша, встревожено вглядываясь в ее лицо. Облегченно вздохнув, он откинулся на подушку и сердито буркнул: — Артистка погорелого театра! Что б тебе пусто было!

— Ага, попался! — весело фыркнула Мари. — Убивец, так ты исполнишь мое последнее желание? Подожди, я быстро!

— Блин! Ты что задумала? Вернись!

Не слушая его, Мари выскочила за дверь и вскоре вернулась с огромным подносом.

— Мед, шоколад, клубника, сливки и прочее — короче, сплошь сексуальные продукты нужные для исполнения моего последнего желания, — деловито ответила девушка и вывалила все разом на Сапковского. — Yes, мой праздничный тортик! Yes, мой сладенький котик! Вот ты и готов к употреблению!

Вымазав его в сладостях, хохочущая девушка свалилась сверху.

— Черт! Я же весь липкий и чумазый с головы до ног!

— Ах ты, мой сладенький! Сейчас я вылижу тебя.

— Ладно. Сейчас и ты у меня будешь не менее липкой и разноцветной, и мы на пару займемся вылизыванием!

Когда они угомонились, от души нахохотавшись и перемазавшись по уши, Сапковский посерьезнел. Поймав девушку в объятия, он внимательно посмотрел в ее веселое лицо.

— Скажи, кого ты любишь, Мари? — неожиданно спросил он.

— Почему ты спрашиваешь?

— Я вижу, что ты носишь подаренный Моррисоном медальон, но ты ни разу не спросила меня о нем, — жестко ответил юноша. — Почему? Он тебе безразличен?

— Н-нет! Совсем нет! — волнуясь, выпалила она и, по привычке схватившись за медальон, потупилась. — Тьен навсегда останется для меня первой любовью.

— Что ж, ничто не вечно под луной, — помолчав, задумчиво произнес Сапковский и тут же требовательно добавил: — Почему ты ни разу не послала ему весточку? Ведь Тьен до сих пор любит и рвется к тебе. Знала бы ты, из какого количества передряг и ловушек мне пришлось его вытаскивать! Удивительно, что он до сих пор остался жив.

— Поверь, я ничего не знала! — с отчаянием в голосе воскликнула девушка. — Честное слово, я использовала любую возможность, чтобы передать ему письма под купол!.. В общем, я отправила их целую кучу, но он ни разу мне не ответил.

— Ясно и ты решила, что Моррисон нашел себе другую, и не хочет поддерживать с тобой отношения.

— Да, — односложно отозвалась Мари и после долгого молчания с горечью добавила: — Видишь ли, Анжей, я с самого начала была не уверена в его чувствах. Да, Тьен весь год ходил за мной как привязанный. Ну и что? Может, он хотел добиться успеха там, где другие потерпели фиаско… По большому счету нас связывал только вечер выпускного бала. Но опять же, праздничная атмосфера, вино и пьянящая музыка… сам понимаешь, что многого не надо, чтобы оказаться в одной постели… а потом Тьен не захотел проводить меня, когда мы улетали домой. Ты пришел, а он нет… Понимаешь, мне не за что было зацепиться и держаться до последнего.

Повисло напряженное молчание. Сапковский внимательно посмотрел на нее.

— Н-да, странная история… до меня доходили кое-какие слухи, но я им не верил. С другой стороны, если принять их на веру, то события очень логично увязываются между собой. И почему Моррисона не выпускают из-под купола и почему к нему не доходят твои письма, и кое-что другое, — он бросил пытливый взгляд. — Мари, ответь мне как на духу, твое сердце кем-то занято? Что ты молчишь?

— Не может быть, чтобы Ник так поступал со мной! — вырвалось у нее.

— Ник — это Старейший? Я прав? — бесстрастно спросил Сапковский.

— Да. Одно время мы были даже помолвлены… о, черт опять я болтаю лишнее!

— Вот как! Тогда мы влипли на пару, — в глазах юноши промелькнуло раздражение. — Если ты влюбилась в Старейшего, то я не завидую тебе. По слухам он даже не землянин.

— Глупости! На самом деле Ник из далекого прошлого нашей планеты.

— Ясно, но сути дела это не меняет, Старейший по-любому чужой для нас, — убежденно сказал Сапковский.

— Смотрю, ты не страдаешь юношеским фанатизмом и не делаешь из него своего идола, как многие из вампирской молодежи.

— Я недостаточно туп для этого, — насмешливо фыркнул он — Черт! Как же я сразу не сообразил! Выходит, ты целый год ошивалась на Старой базе? Теперь ясно, почему ты так сильно изменилась. Старейший готовил тебя на роль своей жены, причем довольно активно…

— Анжичек! Тебя это не касается…

— Если добился таких потрясающих результатов за столь короткий срок, — безжалостно договорил юноша и смерил Мари оценивающим взглядом. — Значит, я прав. Ну-ка, лежи не дергайся, — и он быстро провел руками по ее телу. — Идеальная мускулатура для женщины. Мне ли не знать? У нас спецназовки годами, если не десятилетиями упорных тренировок добиваются такой формы. Черт! Как ему удалось так быстро накачать тебя? Не поделишься методикой? — он насмешливо добавил: — Конечно, если она без элементов прямого физического насилия. Говорят, что только такой подход дает скорый результат. У нас спецназе как-то пробовали провернуть такое, но быстро отказались из-за психических отклонений.

Сапковский посмотрел на помрачневшую девушку и переменился в лице.

— О, черт! Как он посмел? Вот сволочь!

— Успокойся! Что ты придумываешь? Ничего такого не было!

— Ты врешь, Мари. У тебя на лице всё написано.

— Поверь, Ник не выходил за рамки общепринятой системы эрейской методики.

— Может быть, но судя по тебе, она бесчеловечна и ломает изнутри. А я все гадал, почему ты такая пришибленная и во всем стараешься подражать светским курицам. Оказывается, так угодно этой ожившей мумии Старейшему!

— Анжей, не скрипи зубами! Вы сговорились что ли? Никакая я не пришибленная курица!

— Лапуся! Правду нужно принимать такой, какая она есть. Это из-за размолвки со старым хрычом ты бродишь с потерянным видом и втихомолку ревешь? Неужели ты любишь древнюю мумию? Ну, ты и дура, Мари!