История России с древнейших времен. Книга V. 1613-1657 - Сергей Соловьев

Богдан Хмельницкий. — Его ссора с Чаплинским; его сношения с королем Владиславом и бегство в Запорожье. Хмельницкий в Крыму и получает помощь от хана. — Рада в Запорожье; Хмельницкий гетман. — Движение гетмана Потоцкого, его письмо к королю. — Битвы при Желтых Водах и у Корсуни. — Письмо Киселя. — Универсалы Хмельницкого и восстание хлопов в Малороссии. — Смерть Владислава. — Опасение Киселя насчет Москвы. — Первые сношения Хмельницкого с московскими воеводами. — Сношения его с польским правительством. — Переписка с Киселем. — Князь Иеремия Вишневецкий свирепствует против восставших русских. — Князь Доминик Острожский; письма его, киевского воеводы Тышкевича и Киселя. — Неудачи последнего относительно мирных переговоров. — Битва под Пилявцами. — Хмельницкий отступает от Замостья по желанию нового короля Яна Казимира. — Торжественный въезд Хмельницкого в Киев. — Поведение его на радостях. — Переяславские переговоры с комиссарами королевскими. — Приготовление к войне с обеих сторон. — Збараж и Зборов. — Мир. — Сношения Хмельницкого с Москвою. — Посольство Неронова в Украйну. — Писарь Выговский. — Посольство боярина Пушкина в Польшу. — Тимошка Акундинов у Хмельницкого. — Сношения его с князем Прозоровским, путивльским воеводою. — Посольство Протасьева и Унковского к Хмельницкому с требованием выдачи самозванца. — Непрочность Зборовского мира. — Нерешительность Москвы. — Польша старается поссорить Москву с козаками. — Новая война у Польши с козаками. — Битва при Берестечке. — Литва в Киеве. — Старания побудить Москву к решительному шагу. — Белоцерковский мир. — Сочувствие к делу козаков в Белоруссии. — Новые попытки Польши поссорить Москву с козаками. — Посольство Прончищева в Польшу и Пенцлавского в Москву. — Предлог к разрыву остается. — Хмельницкий считает Белоцерковский мир только перемирием. — Переселение малороссиян в московские украйны. — Предложение Хмельницкому со стороны царя выселиться со всем войском в московские пределы. — События при Батоге. — Затруднительное положение Хмельницкого: он сильно упрашивает царя принять Малороссию в подданство. — Посольство князя Репнина в Польшу для окончательных переговоров. — Царь объявляет Хмельницкому, что принимает Малороссию в подданство. — Собор по этому случаю. — Третья война Хмельницкого с поляками. — Дело под Жванцом. — Посольство Бутурлина в Малороссию. — Переяславская рада. — Бутурлин в Киеве; митрополит Сильвестр Коссов. — Пункты челобитной Войска Запорожского, утвержденные царем. — Донесение князя Куракина из Киева о поведении Коссова. — Приезд игумена Гизеля в Москву. — Обзор сношений Московского государства с европейскими державами до начала польской войны

Никон стал верховным пастырем церкви и главным советником царя в то время, когда Алексей Михайлович должен был решить великий вопрос о соединении Малой России с Московским государством. Мы видели, что в сороковых годах XVII века государство Польское, по-видимому, достигло своей цели относительно козаков: число последних сильно ограничено и небольшая толпа находится в повиновении у офицеров, от правительства назначенных; реестровых, настоящих козаков мало, они спокойны. Но условия, которые заставляли простой люд Украйны бежать в козаки, существовали по-прежнему, и знамя, под которое эти беглецы могли становиться, знамя религиозное, по-прежнему было готово; недоставало человека, вождя восстания. Вождь нашелся. Зиновий Богдан Хмельницкий, сын козацкого сотника Михайлы Хмельницкого, убитого в сражении с турками при Цецоре, сам попался в этом сражении в плен к татарам, скоро, впрочем, освободился от него, возвратился к своим козакам и получил звание войскового писаря. Хмельницкий был козак видный во всех отношениях: храбрый, ловкий, деятельный, грамотный; у него было и состояние, хутор Субботово в Чигиринском старостве. За это-то Субботово началась у него ссора с Чаплинским, подстаростою чигиринским. Известно, как в это время в Польше действовали друг против друга враждующие, и понятно, кто должен был осилить в борьбе — шляхтич или козак? С шайкою голодных людей наехал Чаплинский на слободы Хмельницкого, завладел гумном, на котором находилось 400 копен хлеба, и всех домашних Хмельницкого заковал в цепи; самого Богдана держал четыре дня в тесном заключении и освободил только по просьбе жены своей. Богдан подал жалобу в суд; в отмщение за это Чаплинский приказал своей дворне схватить десятилетнего сына Хмельницкого и высечь плетьми среди базара; приказ был исполнен так хорошо, что мальчика чуть живого принесли домой и скоро после того он умер. Зять Чаплинского клялся не раз пред козаками, что Хмельницкому не быть в живых. Поедет ли Богдан куда по делам службы, воротится домой, а на конюшне нет серого коня: взяли за поволовщину. Отправится он в поход против татар, сзади подъедут к нему и стукнут по голове так, что не быть бы живому, если б не защитил железный шлем, да и скажут в оправдание, что приняли его за татарина. Но частной вражды с Чаплинским было еще мало: свой козак донес польскому начальству на Хмельницкого, будто он замышляет старые козацкие проказы, хочет отправить на море вооруженные суда. Действительно, шел слух, что король Владислав, замышляя войну против турок, на которую не согласился, однако, сейм, прислал козакам позволение готовить суда для выхода в море и прислал даже деньги на постройку судов. В Варшаве рассказывали московскому гонцу Кунакову, что зимою 1646 года Хмельницкий с десятью товарищами приезжал в Варшаву в челобитчиках от всего Войска Запорожского, бил челом королю Владиславу на обидчиков своих и на жидов в их налогах. Владислав король в то время гнев держал на сенаторов и на всю Речь Посполитую за то, что ему не дали воли войны вести с турками и собранное для этой войны немецкое войско приговорили на сейме распустить, а немцам он давал деньги из приданого жены своей. Так, призвавши Богдана Хмельницкого и черкас челобитчиков, Владислав говорил им, что сенаторы его вдались в свою волю, панства его пустошат, а его мало слушают; написав саблю, король дал Богдану Хмельницкому и сказал: «Вот тебе королевский знак: есть у вас при боках сабли, так обидчикам и разорителям не поддавайтесь и кривды свои мстите саблями; как время придет, будьте на поганцев и на моих непослушников во всей моей воле». И пожаловал Владислав Богдана Хмельницкого атаманством и отпустил его и всех челобитчиков, одаривши их сукнами и адамашками. Осенью 1647 года замыслил король Владислав войну вести с турским султаном, пожаловал Богдана Хмельницкого гетманством запорожским, послал ему свое жалованье и вперед обещал прислать на жалованье черкасам и на челновое дело 170000 злотых польских к лету 1648 года. Богдан за эти деньги обещал королю изготовить на полгода Запорожского Войска и с вольными 12000 да к морскому ходу сто челнов. Узнавши об этом, Конецпольский замыслил Богдана убить и послал звать его к себе на банкет, но Хмельницкий, зная умысел, на банкет не поехал. Тогда Конецпольский послал 20 человек людей своих взять Богдана силою, но Хмельницкий вступил в битву с этими посланными у себя на дворе, убил 5 человек, а 15 убежало, тогда как с Хмельницким на дворе было только четыре человека. После этого Хмельницкий тотчас же побежал в Запорожье.

Отсюда явились от Богдана грамоты к разным лицам; к Ивану Барабашу, полковнику черкасскому, он писал: «Так как на многократные мои советы и предложения ваша милость не изволили склониться, чтоб по давним грамотам королевским, у вас в сохранении бывшим, просить короля и сенаторов о новой привилегии на утверждение прав и вольностей козацких и малороссийских и на удержание людских обид и разорений, особенно же превращения православных церквей в униатские, то я, сожалея об этом и потерпевши бесчестие и разорение от негодяя Чаплинского, должен был придумать средство, как бы забрать в свои руки королевские привилегии, валявшиеся между платьем жены вашей, и с их помощью сделать что-нибудь лучшее для погибающей Украйны, выпросить ласку и милость у королевского величества, панов сенаторов и всей Речи Посполитой. Утешаюсь тем, что бог помог мне высвободить из вашей неволи и привезти к Запорожскому Войску привилегии королевские. А что ваша милость таил привилегии, нужные всему народу малороссийскому, и для своих выгод не хотел просить королевской милости за наших людей украинских, плачущих от поляков, за это все Войско Запорожское считает вас годным в полковники не над людьми, а над овечками либо свиньями». К польскому комиссару Шембергу, поставленному над козаками, Хмельницкий писал, что он принужден бежать от насилий Чаплинского и что на днях запорожцы отправляют послов к королю и сенаторам просить о привилегиях. О том же писал к Потоцкому, гетману коронному, распространяясь о насилиях Чаплинского, который притесняет не только мирян, но и священников: где случится ему видеться и говорить с православным священником, то никогда не оставит его, не обесчестивши, волос и бороды не вырвавши и палкою ребер не пересчитавши.