Пассажир из Франкфурта - Агата Кристи

Вечер продолжался. Он не узнал почти ничего нового о пассажирке из Франкфурта. Он видел ее фасад, если можно так выразиться, говоря о внешности женщины, очень тщательно отшлифованный фасад. И только. Она интересуется музыкой. Что ж, недаром же он встречался с ней в «Фестиваль-Холле»! Она любит спортивные игры на свежем воздухе. У нее богатые родственники, владеющие островами в Средиземном море. Она занимается благотворительностью и организует акции в поддержку писателей. Короче говоря, она — человек с обширными связями, богатыми родственниками, вхожа в высшее общество. В высоких политических сферах, по-видимому, не вращается и все же, может быть, тайно связана с некоей группой. Постоянно разъезжает по свету, из страны в страну. Общается с богатыми, знаменитыми и интересными людьми.

В какой-то момент у него мелькнула мысль о шпионаже: это был бы наиболее правдоподобный ответ. И все же он его не вполне устраивал.

Вечер близился к завершению. Наконец наступила его очередь пообщаться с хозяйкой; Милли-Джин знала свое дело великолепно.

— Я так давно стремлюсь с вами побеседовать! Мне очень хочется послушать про Малайзию. Я совершенно ничего не понимаю, когда речь заходит обо всех этих азиатских странах! Я их все время путаю. Скажите, что там было? Что-нибудь интересное или сплошная скука?

— Я уверен, что вы без труда угадаете ответ.

— Я догадываюсь, что было очень скучно. Но вероятно, вам не полагается так говорить.

— Да нет, отчего же, только, видите ли, меня все это мало интересует.

— Зачем же вы туда поехали?

— Я просто люблю путешествовать.

— Вы такой интересный человек! И, я уверена, согласитесь со мной, что дипломатическая жизнь — сплошная скука, правда? Мне, конечно, не пристало так говорить, но это я только вам!

Ее глаза, синие-синие, словно лесные колокольчики, раскрылись чуть шире, внешние кончики черных бровей слегка опустились, а внутренние приподнялись. Теперь Милли-Джин напоминала симпатичную персидскую кошечку. Он задумался: интересно, а какая она на самом деле? Говор выдавал в ней южанку. Красиво уложенные волосы на маленькой голове, чеканный профиль — что же она за человек? Неглупа, подумал он.

Может выпустить когти, если потребуется, может очаровать, когда захочет, может сделаться загадочной: в общем, если ей что-то от кого-нибудь нужно, в находчивости ей не отказать. Хочет ли она чего-нибудь от него? Неизвестно, но вряд ли. Она спросила:

— Вы познакомились с мистером Стэггенхемом?

— О да. Я беседовал с ним за обедом. Раньше мы не были знакомы.

— Говорят, он — очень важная персона. Знаете, он — президент ПБФ.

— Приходится все это запоминать, — ответил сэр Стэффорд Най. — ПБФ и ДСВ, ЛИХ и все прочие сокращения.

— Это ужасно, — поморщилась Милли-Джин. — Просто отвратительно. Одни сокращения и никаких личностей, вообще никаких людей, буквы. Я иногда думаю: «Как ужасен мир!» Я хочу, чтобы он был другим, совсем-совсем другим…

Она и впрямь так считает? Ну-ну, подумал он. Интересно…

На Гросвенор-сквер царила тишина. Тротуары все еще хранили следы недавнего побоища: осколки стекла, битые яйца, раздавленные помидоры и блестящие обломки металла, но в небе мирно сияли звезды. Машины одна за другой подъезжали к подъезду посольства и увозили гостей по домам. Полицейские хоть и находились поблизости, но не обнаруживали своего присутствия. Все было под контролем. Один из гостей — политик — пошел поговорить с полицейским.

Вернувшись, он негромко сообщил:

— Арестованных немного, всего восемь человек. Завтра утром с ними разберутся на Бау-стрит. Практически все та же компания и, конечно, Петронелла и Стивен с приятелями. Ну ладно. Может быть, им скоро это надоест.

— Вы ведь живете не очень далеко отсюда? — прозвучал у самого уха сэра Стэффорда женский голос, глубокое контральто. — Я могу вас подвезти.

— Нет, нет, я прекрасно дойду пешком, это займет всего минут десять.

— Меня это совершенно не затруднит, уверяю вас, — сказала графиня Зерковски и добавила:

— Я остановилась в «Башне Сент-Джеймса».

«Башней Сент-Джеймса» называлась одна из новых гостиниц.

— Вы очень добры.

Ее ждал огромный, судя по всему, дорогой автомобиль. Шофер распахнул дверцу, графиня Рената села в машину, сэр Стэффорд Най последовал за ней. Адрес шоферу назвала она. Машина тронулась.

— Итак, вы знаете, где я живу? — спросил он.

— Почему бы и нет?

Интересно, подумал он, что означает этот ответ: «Почему бы и нет?»

— Действительно, почему бы и нет? — сказал он. — Вы ведь так много знаете, не так ли? — И добавил:

— С вашей стороны было очень мило вернуть мне паспорт.

— Я подумала, что это может избавить вас от лишних неудобств. Может быть, проще было бы его сжечь, ведь вам, я полагаю, выдали новый…

— Вы правильно полагаете.

— Свой разбойничий плащ вы найдете в нижнем ящике комода. Его положили туда сегодня вечером. Я подумала, что какой-нибудь другой вас вряд ли устроит, а найти такой же, может, и не удастся.

— Теперь он будет значить для меня больше, после тех переплетов, в которых он побывал, — сказал сэр Стэффорд и добавил:

— Он сослужил свою службу.

С тихим урчанием машина катила по ночному городу.

— Да, он сослужил свою службу, коль скоро я здесь и жива… — сказала графиня Зерковски.

Сэр Стэффорд Най ничего не ответил. Прав он был или нет, но он полагал, что она ждет от него настойчивых расспросов о том, что произошло после того, как она облачилась в его плащ, и какой судьбы ей удалось избежать. Она хотела, чтобы он проявил любопытство, но сэр Стэффорд Най не собирался его проявлять и получал от этого удовольствие. Он услышал ее тихий смех и удивился, уловив в нем довольные нотки.

— Вам понравился сегодняшний вечер? — спросила она.

— По-моему, у Милли-Джин, как всегда, приятная вечеринка.

— Значит, вы хорошо ее знаете?

— Я знал ее по Нью-Йорку, когда она еще не была замужем. Карманная Венера.

Она взглянула на него с некоторым удивлением:

— Вы так ее называете?

— Вообще-то нет. Так отозвалась о ней одна моя пожилая родственница.

— Да, такое выражение в наше время не часто услышишь. Мне кажется, такая характеристика очень ей подходит. Только вот…

— Только вот — что?

— Венера соблазнительна, не так ли? А вот честолюбива ли она?

— Вы думаете, Милли-Джин Кортман честолюбива?

— Да, конечно. И это главная ее черта.

— Вы полагаете, что быть женой посла в Сент-Джеймсе недостаточно для удовлетворения амбиций?

— Что вы, это только начало.

Он замолчал, глядя в окно автомобиля. Начав было какую-то фразу, он тут же оборвал себя и заметил брошенный на него быстрый взгляд, но она тоже молчала.

И только когда они проезжали по мосту через Темзу, он произнес:

— Итак, вы не подвозите меня домой и не возвращаетесь в «Башню Сент-Джеймса». Мы едем через Темзу.

Помнится, однажды мы уже встречались на мосту. Куда вы меня везете?

— А вам не все равно?

— Полагаю, что нет.

— Да, понятно.

— Что же, конечно, манеры у вас вполне современные. Похищение людей теперь в моде, не так ли? Вы меня похитили. Почему?

— Потому что, как уже случилось однажды, вы мне нужны. — И добавила:

— Кроме того, вы нужны другим.

— Да неужели?

— И вам это не нравится.

— Я предпочитаю, чтобы спрашивали мое мнение.

— А если бы я попросила, вы бы поехали?

— Может, да, а может, нет.

— Мне очень жаль.

— Не уверен.

Они ехали молча сквозь ночь, не в пустынном пригороде, а по главной магистрали. То и дело луч фар выхватывал из тьмы название или указатель, так что Стэффорд Най прекрасно знал, где пролегает их маршрут, — через Суррей и первые жилые районы Суссекса. Иногда ему казалось, что они делают крюк или съезжают на боковую дорогу, но в этом не был уверен. Он чуть не спросил свою спутницу, не потому ли они так петляют, что за ними могут следить от самого Лондона, но потом твердо решил придерживаться тактики молчания.

Это она должна говорить и объяснять. Даже учитывая те дополнительные сведения о ней, которые он сумел получить, она оставалась для него загадкой.

Они ехали за город после вечеринки в Лондоне, ехали в одной из самых дорогих наемных машин, в этом он не сомневался. Все это было спланировано заранее, что весьма разумно, если она хотела обезопасить себя от неожиданностей и сюрпризов. Вскоре он выяснит, куда его везут, если, конечно, они не собираются доехать до самого моря, что тоже вполне возможно, подумал он. «Хаслмир», — прочитал он на очередном указателе. Теперь они проезжают Годалминг. Все совершенно просто и очевидно. Богатые пригороды, где обитают денежные люди. Прекрасные сады, шикарные дома. Сделав несколько поворотов, машина наконец замедлила ход: похоже, они приехали. Ворота, за ними — маленькая белая сторожка, по обеим сторонам подъездной аллеи — ухоженные рододендроны. Машина повернула и подъехала к дому.