Номерные сказки - Евгений Шестаков

Жующее большинство степенно кивнуло, а увешанное бубенчиками худое меньшинство, почесав в затылке, не согласилось.

— Не согласный я, батюшка. Умеренному в еде человеку тело легче носить, дышать свободней и шнурки самому завязывать. А также какать сподручнее. Отдача в потолок не швыряет.

Государь улыбнулся. Не потому, что оценил шутку, а потому, что в улыбающийся рот влезало поболе. Неспешная трапеза продолжилась под хоровое чавканье, хоровое же запивание и мелькание меж жующими царицы-матушки, которая угодила сегодня всем, включая себя. Она глядела, как мужчины едят, и остро чувствовала себя женщиной.

Сказка №20

В это утро его величество государь, желая порадеть отечественной науке, вместо зарядки взял во белы руки сачок и принялся лично ловить в саду порхающих и гудящих существ. С тем, чтобы, по собственным его словам, "совместить членовое размятие с пользой для отечественной жукологии, мухографии и прикладной насекомике". Личная коллекция государя насчитывала уже около полутысячи маленьких сушеных созданий и послужила основой для множества научных изысканий и опытов. В частности, путем многодневных экспериментов государем было установлено, что некоторые из насекомых способны не только размножаться, но даже любить друг друга, а также предавать, бросать, проклинать и в отдельных случаях даже осмысленно измываться. Среди научных методик, употребляемых государем, преобладало простое тыкание иголкой, однако в систематизации насекомых ему равных не находилось. Поскольку латынь считалась не столько языком, сколько пустым баловством, обозначения придумывались исключительно с применением родной речи. Поэтому в царской коллекции "хвостокрут листожрущий" соседствовал с "побегушкой многолапчатой", а "синебрюхий красноглаз" возглавлял семейство, к которому относились, в частности, "мимолет гудучий", "травояд мутнокрылый" и "шестиног уморительный". Обыкновенная муха в данной системе именовалась как "кусалица всепогодная".

Сразу за кустами крыжовника государь, погнавшись с сачком за каким-то бойко прыгающим кузнечиком, отловил не его, а поднявшуюся из травы сонную голову шута.

— Востронос бубенчатый! — весело крикнул государь и присел рядом. Шут, в виду теплого времени года ночевавший на воздухе, приветствовал государя таким мощным зевком, словно бы за ночь в его легких создался вакуум.

— Здоров буди, твое высоковеличество! — произнес он, вручную открывая глаза. И икнул попой. Это была его первая на сегодняшний день шутка.

Сказка №21

В этот день на его величество нашло особого рода затмение , которое бывает исключительно у одаренных особ. Царь не замечал ничего и никого вкруг себя, с тихим нечленораздельным мычаньем слоняясь по государству, спотыкаясь обо все и попадаясь под ноги всем. Затмение сие самим царем понималось как, наоборот, просветление, шут называл это царское состояние "возвышенная охренелость", а все остальные знали, что не далее как к вечеру сочинен будет целый стихотворный эпос либо, как минимум, крупногабаритная поэма глубокого содержания.

Сады и лесы, пни и кочки...- бубнил его величество, стимулируя себя то дергом за бороду, то чесом в затылке, а то и автопинком пяткой в зад. -

Все это Родина моя...

Государь с утра завтракал окрошкой, поэтому патриотизма в менталитете было гораздо более сверх обычного.

Скажу вам честно : мне, браточки,Не надо больше ни...

Государь не смог найти рифмы и, забыв тут же о неудавшемся четверостишии, принялся за новое.

Я пальму первенства тебе,Моя отчизна, отдаю...

Он знал, что лучше всего сочиняется в ненастную погоду и потому сразу после завтрака послал к архимандриту гонца с просьбой о дождевом молении. Дождь, то ли в силу личных связей архимандрита, то ли по совпадению, не замедлил. И теперь его величество расхаживал с зонтом в деснице, стараясь воспринимать удары капель как барабанную дробь.

Тебя верчу в своем я лбе!А все другие — на ...

Государь не почитал себя за настоящего стихотворца. Но, в отсутствие таковых сам принялся заполнять брешь в культуре. Ему было нелегко, так как сама по себе рифма отчего-то не появлялась, и потому приходилось искать ее механическим перебором. Произнеся более дюжины слов с подходящим окончанием и ничего не подобрав, царь стартовал с новым минипроектом.

Воспеть я мог бы лишь себя,Поскольку есть меня за чтo

Он с привычным удовольствием подумал о том, как приятно думать и говорить правду.

Но мать-земля! Тебя любя,Ржу о тебе, как конь в ...

Архимандрит, видимо, договорился с Господом о недельной норме осадков, так что уже через полчаса царь плавно огибал на ходу глубокие лужи и дважды побывал ступнями в водовороте. Однако избыточная увлажненность атмосферы и обуви была только в пользу.

Мне Богом даден правый рук,Чтоб я державу в ем держал...

Государя мало смущало вольное обращение с языком. Он вполне справедливо полагал, что истинное творение не знает никаких границ, в том числе государственных. Кстати, именно поэтому, а отнюдь не из-за скудости бюджета, пограничные войска даже в самые напряженные моменты насчитывали не более одного человека.

Но чу! Я слышу громкий...

"Пожалуй, все-таки звук." — подумав, решил государь и продолжил :

То враг через рубеж вбежал!

Это уже было кое-что. Вообще, за последние несколько лет царь сложил много поэм и отдельных стихов про все рода войск. Однако пограничники были обойдены. И теперь его величество с вдохновением наверстывал упущенное.

Стой! Кто идет? — промолвил страж,Свинцом оружье зарядив.

"А может, ядро в орудье запихав?" — поразмыслил государь. — "Или до блеска шашку наточив?" Но тут вдруг, как иногда бывало, муза улыбнулась ему, и стих вышел в готовом виде легко и просто.

Стоять! Стреляю! — крикнул страж.И выстрелил. И враг упал.Ведь потому что сразу ажОн в оба глаз ему попал.

И, на диво добрая сегодня, муза сразу же продиктовала царю дальнейшее.

Так был жестоко посрамленКоварный плут, что тайно крался.Он до секретов не добрался,Повиснув телом между крон.И мы на Родине своейВсегда уверенные в том,Что всяк заслатый лиходейТотчас падет, а не потом!

Сказка №22

В это утро его величество государь, вставая с мяконького одра, обнаружил в себе некую телесную слабость, которая, концентрируясь в области живота, заставила его величество резвее обычного передвинуться в направлении нужника. Отпустив бразды правления, государь пробыл в оном такое количество времени, что на выходе был встречен не только лекарем, но и делегацией бояр, духовенства, воеводой и голландским послом.

— Все в порядке! — бодрым голосом сказал царь. Веселым глазом он оглядел встревоженное собрание, похлопал по плечу воеводу, улыбнулся послу, помахал рукой боярам, показал кукиш духовенству, поморгал, потер живот, скривил лик, рванул дверь нужника и опять в нем укрылся.

— Крепись, дефекатор! — крикнул ему вслед появившийся шут. Затем вошла с виноватым лицом царица и, усевшись на поданный ей стул, принялась ожидать супруга.

— Говорила ему : огурцов соленых к молоку подавать не должно. Нет, трескает! Восемь штук и два литра. Прямо окунает и ест. Прямо не знаю, жив ли теперь останется.

— Куды денется... — степенно сказал боярин Филат.- Организм человечий, тем более царский, есть зело устойчивое к превратностям сооружение. В прошлом годе, помнится, сахарную голову на спор скушал. Так ничего ведь! Уже через пару ден все разлиплось.

— Диету не блюдет! Лишнего есть изволит. Вчера вон ложку второпях прокусил. Серебряну. — пожаловался бледный лекарь. Весь смысл его службы при царе состоял в том, чтобы на деле доказывать никчемность врачебных наук в сравнении с природным здоровьем.

— Пищу пред ядением благословляли ли? — вопросил духовенство один из бояр. Те дружно кивнули и выдвинули из своих рядов священника, коего лик исказила страдальческая гримаса.

— Так ее ж толком рази благословишь! — простонал священник. — Ить он же уже шестое блюдо вкушает, пока я над первым-то бормочу!

— Гадение спорое есть не болезнь, но суть венец объядения. — дождавшись паузы, изрек шут. И, поправив несуществующие очки, дополнил. — Именуется же дефекаторга. Либо какаторга у детей. Либо жидкий трон у царствующих особ. Происходит же не токмо от непомерного потребления, но также от психологической несовместимости блюд. Может, кто не согласен?