Зелёный мозг - Фрэнк Херберт

— По естественной чести соединительных тканей сенсов.

— Абнетт не знает, что означает честь.

— Я понимаю честь.

Маккай вздохнул.

— У вас были свидетели, подписи и всякого рода такие процедуры?

— Все мои товарищи Калебанцы, свидетельствующие соединительные ткани. Подписи не понятно. Объясните.

Маккай решил не вдаваться в исследование концепции подписей, вместо этого он спросил:

— При каких обстоятельствах вы могли бы отказаться выполнять ваш контракт с Абнетт?

После длительной паузы Калебанец сказал:

— Изменение обстоятельств несет изменение отношений. Если Абнетт не выполнит ее соединительные связи или попытается дать другое определение его сути, это может привести к действиям, ведущим к разъединению.

— Конечно, — сказал Маккай. — Это весомо.

Он потряс головой, изучил пустоту над гигантской чашей. Калебанцы! Вы не можете видеть их, не можете слышать их, не можете понять их.

— Использование вашей системы глаза С доступно мне? — спросил Маккай.

— Вы действуете в качестве моего учителя.

— А это означает да?

— Ответ утвердительный.

— Ответ утвердительный, — отозвался эхом Маккай. — Прекрасно. Вы можете также переносить для меня предметы, посылать туда, куда я их направлю?

— Пока соединительные ткани остаются очевидны.

— Я надеюсь, это означает, что это тоже утвердительный ответ, — сказал Маккай. — Вы знаете, что рука Паленки и кнут на полу вашей комнаты?

— Знаю.

— Я хочу, чтобы вы их послали в специальную комнату Централа. Вы можете это сделать?

— Думайте о комнате, — сказал Калебанец.

Маккай повиновался.

— Соединительные ткани имеются, — сказал Калебанец.

— Вы желаете послать эти предметы на место исследования?

— Совершенно верно.

— Послать сейчас?

— Немедленно.

— Однажды, да. Многократные посылки недоступны нашим возможностям.

— У-уф?

— Предметы в пути.

когда Маккай стал моргать, рука и кнут вырвались из поля его зрения, сопровождаемые резким треском взорвавшегося воздуха.

— Способ работы Тапризиотов похож на то, что делаете вы, транспортируя объекты? — спросил Маккай.

— Транспортировка по заказу — это низший энергетический уровень, — сказал Калебанец. — Парикмахеры красоты еще более низкий.

— Догадываюсь, — сказал Маккай. — Ну ладно, не обращайте внимания. Тут произошло одно небольшое дело с моим другом Алехино Фурунео. Я полагаю, вы его послали домой?

— Правильно.

— Вы послали его не в тот дом.

— Существа имеют только один дом.

— У нас, сенсов, больше, чем один дом.

— Но я вижу соединительные ткани!

Маккай чувствовал, что волна излучения от Калебанца переключилась на него.

— Несомненно, — сказал он. — Но у него сейчас другой дом прямо здесь на планете Сердечность.

— Меня наполняет удивление.

— Вероятно. Остается вопрос, можете ли вы исправить эту ошибку?

— Объясните ситуацию.

— Можете вы послать его в дом на планете Сердечность.

Пауза, затем:

— Это место не его дом.

— Но вы можете послать его туда?

— Вы желаете этого?

— Я желаю этого.

— Ваш друг разговаривает с Тапризиотом.

— Ах, даже так! — сказал Маккай. — Тоща вы можете слышать его разговор?

— Содержание послания не доступно. Соединительные ткани видны. У меня есть сознание того, что ваш друг обменивается информацией с сенсом другого вида.

— Каким сенсом?

— Тем, кого вы называете Пан Спечи.

— Что случится, если вы пошлете Фурунео в… его дом здесь на Сердечности прямо сейчас?

— Нарушение соединительной ткани. Но обмен посланиями находится на этой линейности. Я посылаю его туда.

— Вы послали его?

— Но не соединительные ткани, которые вы передаете.

— Он сейчас здесь на Сердечности?

— Он занимает место не в своем доме.

— Надеюсь, что в этом мы с ним солидарны.

— Ваш друг, — сказал Калебанец, — желает присутствия с вами.

— Он хочет прийти сюда?

— Правильно.

— Ну что ж, а почему бы и нет? Ладно перенесите его.

— Какая цель в присутствии вашего друга в моем доме?

— Я хочу, чтобы он остался с вами и следил за Абнетт, пока я отлучусь по другим делам.

— Маккай?

— Да.

— Будет ли для вас новым знание, что присутствие ваше или другого представителя вашего вида продлевает мое столкновение на вашей волне?

— Это прекрасно.

— Ваше присутствие сокращает порку.

— Я тоже это подозреваю.

— Подозреваю?

— Я понимаю!

— Понимание вероятно. Соединительные ткани показательны.

— Не могу даже высказать вам, каким счастливым это делает меня, — сказал Маккай.

— Вы хотите, чтобы ваш друг был здесь?

— Что делает Фурунео?

— Фурунео обменивается коммуникацией с… помощником.

— Могу себе представить.

Маккай потряс головой из стороны в сторону. Его изматывала путаница при каждой попытке в этой беседе понять друг друга. И никакого способа наладить управление этого процесса. Совсем никакого выхода. В тот самый момент, когда им казалось, что они приходят уже к самому тесному общению, как раз и приходило понимание того, что они оказались в самой далекой от понимания точке.

— Когда Фурунео закончит разговор, перенесите его сюда, — сказал Маккай. Он снова согнулся у стены. О боги подземелья! Жара была почти невыносимой. Почему Калебанцам нужна такая жара? Может быть, эта жара дает им еще что-нибудь, может быть, волны видимости, может быть, выполняет какую-то функцию, о которой другие сенсы еще и не догадываются.

Маккай понял, что их диалог не более чем обмен шумами — звуками теней. Разум удалялся, перелетал с планеты на планету. Они с Калебанцем вели бой не в том направлении, стараясь выбраться из этого хаоса. Если бы они проиграли, то смерть унесла бы все невинное и безгрешное, все хорошее и плохое. Лодки бы стали дрейфовать по бесконечным океанам, башни бы обрушились, балконы бы искорежились, и одни лишь звезды двигались бы по неизменным небесам.

Волна сравнительно холодного воздуха сказала Маккаю, что прибыл Фурунео. Повернувшись, Маккай увидел планетарного агента, распростертого перед ним.

— Во имя разума! — заорал Фурунео, усаживаясь рядом с ним. — Что вы делаете со мной?

— Мне нужно было подышать свежим воздухом, — сказал Маккай.

Фурунео с изумлением поглядел на него:

— Что?

— Рад видеть вас, — сказал Маккай.

— Так вы знали об этом? Это все ваши проделки?