Мастер Триоль - Григорий Абрамян

И Дирижелло уверенно взмахнул Дирижёрской Палочкой.

Несколько десятков смычков взметнулись над струнами…

Казалось, что запели земля, цветы, деревья, солнце. Этот невиданный хор был слышен в самых отдалённых уголках Капеллианы.

Музыка Маэстро Гармониуса подняла на ноги весь город.

Из Деревянного Замка прибежали флейты, кларнеты, гобои.

Дирижелло усадил их на свободные места — за скрипками и виолончелями.

И только было они раскрыли рты, чтобы запеть, в замок, тяжело отдуваясь, ворвался старик Фагот.

— Что? Как? Без меня? — зашамкал он. — Какое неуважение к старшим!

— Иди к нам! — в один голос воскликнули флейты и гобои.

И старик Фагот примостился на свободном месте, рядом с Кларнетом.

— Минутку, минутку! — вдруг сказала Первая Скрипка. — А вы хорошо настроены, вы не фальшивите?

Что поделаешь — у каждого свои обязанности!

Но напрасно волновалась Первая Скрипка — ведь рядом находился мастер Триоль. Он тут же стал провёрять голоса музыкальных инструментов Деревянного Замка.

Особенно долго он возился с Гобоем. Очень уж, бедняга, фальшивил. Зато теперь он так настроился, что по нему можно было настраивать любые музыкальные инструменты.

Наконец уселись и жители Деревянного Замка.

Но тут со стороны Барабанного Замка послышался невероятный грохот.

Это к Певучему Замку со всех ног катилась огромная Литавра. А за ней вприпрыжку — Малый Барабанчик, Тамбурин, Бубен с колечками, Ксилофон и Серебряные Колокольчики.

Малый Барабанчик уселся впереди всех и принялся барабанить.

— Остановись! — крикнул Дирижелло. — Так дело не пойдёт. Тебе да и остальным нужно разместиться в самой глубине. Тогда вы никому не будете мешать. И учти, барабанить без толку никогда не следует. Вот тебе листочек из Партитуры. Смотри в него внимательно.

— Что-то задерживаются медные инструменты, — с беспокойством сказал Триоль. — Может быть, Какофон…

Мастер не успел договорить.

В ворота замка с шумом вбежали трубы, валторны, тромбоны и тубы.

Дирижелло усадил их неподалёку от гобоев и флейт.

— Что мы будем петь? — за всех спросила Труба.

И Дирижелло роздал им по листочку из Партитуры.

Листочков хватило на всех.

Так под Дирижёрскую Палочку Дирижелло собралась вся Капеллиана.

Ну, а Какофон?

Какофона тоже разбудила музыка Маэстро Гармониуса.

Сначала он не поверил собственным ушам, потом его затрясло как в лихорадке.

Какофон торопливо произносил заклинание за заклинанием, но никакие магические слова не действовали под волшебную музыку из Партитуры. Теперь злой волшебник уже никого не мог превратить ни в канифольную пыль, ни в деревянную трещотку и ни во что другое.

Вдруг Большой Барабан, на котором сидел Какофон, сбросил его с себя и тоже убежал в Певучий Замок.

Какофон растянулся на полу. А мимо него пробегали трубы, валторны и тромбоны.

Даже Сак-Софончик убежал из Медного Замка, на ходу срывая с себя ордена Какофонии.

— Куда же ты, мой верный министр? — вскричал Какофон.

— Я заблуждался, — ответил хитрый Сак-Софончик.

И вскоре Какофон услышал в мощном хоре голосов и голоса медных инструментов.

Это было самое ужасное.

— Предательство, предательство!.. — яростно шептал он. Кричать уже было не на кого. В замке не осталось ни души.

Какофон понял, что пора уносить ноги.

И ноги понесли его прочь от Капеллианы.

Он так торопился, что налетел на ворота города. Вывеска «Королевство всемогущего Какофона» с грохотом обрушилась ему на голову.

Пробегая мимо главного стража города, он зацепился ногой за струну, которой Великан был привязан к дереву.

Спросонок Бомбардон огрел короля медной дубинкой.

— Конец всему! — взвыл Какофон и понёсся дальше, к своей пещере, за гору Карийон.

Последняя встреча двух волшебников

Какофон взлетел на гору Карийон, а потом скатился со снежной вершины на ту сторону, где среди высоких чёрных скал пряталась его мрачная пещера.

Он увидел Гармониуса, который сидел у решётки в глубокой задумчивости.

— У-у-у-у!.. — завыл Какофон. — Нигде от тебя нет покоя! Сейчас я превращу тебя в деревянную трещотку или сотру в канифольную пыль. — И он произнёс: — Тарагато-марагато-сабызги-сигудэк!

Заклинание не подействовало. Может быть, оттого, что в ушах Какофона ещё звучала музыка из Волшебной Партитуры, а может быть, потому, что злые волшебники всегда уступают в силе добрым.

Во всяком случае, Маэстро Гармониус спокойно и несколько удивлённо посмотрел на Какофона.

— Понимаю, — сказал он. — Вы пришли извиниться за оторванный переплёт Партитуры.

— Ещё чего!.. — прорычал Какофон и нетерпеливо повторил: — Тарагато-марагато-сабызги-сигудэк!

— Интересно, что он там бормочет? — пожал плечами Маэстро.

И тогда Какофон в полном отчаянии и уже во весь голос завопил:

— Йоксу-йаксу-каягым!

Это, пожалуй, было самое сильное заклинание злого волшебника.

Гармониус рассердился:

— Вы, кажется, пытаетесь сотворить новую пакость? Не забывайтесь, сударь, я ведь тоже волшебник! — И Гармониус произнёс одно лишь слово: — СИМФОНИЯ.

Оно было сильнее любых заклинаний и таило в себе страшный для Какофона смысл.

Это слово означало СОЗВУЧИЕ.

Какофон как ужаленный отскочил от решётки.

— Не говорите этого ужасного слова! — взмолился он.

— Сим-фо-ния! — медленно и раздельно повторил Гармониус.

Какофон бросился наутёк… Между тем хитрый Сак-Софончик всячески старался загладить свою вину перед мастером Триолем.

— Я вам раскрою страшную тайну, — сказал бывший министр старому мастеру. — Наш любимый Гармониус сидит в пещере Какофона. И никто никогда не сможет освободить его: там заколдован замок!

За это известие Триоль готов был простить ему всё.

В конце концов, — сказал Триоль, — нет плохих музыкальных инструментов, а есть люди, от которых зависит — станут они хорошими или плохими.

И мастер Триоль устремился на помощь знаменитому сочинителю музыки.

Он так и застал Маэстро — в глубокой задумчивости.

— О мой дорогой друг! — только и сказал Гармониус, увидев Триоля.

— Немного терпения, и вы будете на свободе! — воскликнул мастер и не удержался, чтобы не проворчать: — Ох уж эти мне волшебники! Не могут справиться с каким-то замочком…

Триоль достал из своего чемоданчика стальной крючок и просунул его в щель замка.

Замок звякнул и шлёпнулся на землю. Раздался скрежет открывающейся решётки.

— Вы свободны! — торжественно произнёс Триоль.

Маэстро вышел из пещеры и обнял мастера.

— Я счастлив, что выпустил вас из этой мрачной дыры, — растрогавшись, сказал Гармониус.

По рассеянности Маэстро решил, что в пещере сидел вовсе не он, а Триоль.

— Чудеса! — рассмеялся мастер. — Впрочем, вы не ошиблись. И мне пришлось отсидеть своё под замком. Между прочим, по милости всё того же Какофона.

— Только что я прогнал этого невоспитанного человека, — ответил Маэстро. — Но понимаете, я забыл спросить его, куда он дел мою Партитуру.

— Не беспокойтесь, дорогой Маэстро, Партитура в надёжных руках!

Дирижелло спешит к своему Маэстро

В Капеллиане все пели и ликовали.

— Да здравствует Маэстро Гармониус!

— Да здравствует Партитура!

— Да здравствует Дирижелло и мастер Триоль!

А хитрый Сак-Софончик забрался на крышу Медного Замка и закричал:

— Позор Какофону и какофониям!

— А ну-ка, слезь оттуда, паршивец! — вдруг услышал он голос своего дяди, всеми уважаемого Саксофона.

Саксофон только что вернулся из далёкого путешествия и успел разузнать о проделках своего непутёвого племянника.

От неожиданности Сак-Софончик свалился с крыши.

Саксофон взял его за ухо и увёл в глубину замка.

О чём они там говорили, неизвестно. Только через некоторое время Сак-Софончик пулей вылетел из замка и бросился в толпу, поближе к трубам, валторнам и тромбонам.

— Мы не пустим его в наш оркестр! — послышались возмущённые голоса.

— Спокойно, — сказал Дирижелло. — Помните слова мастера Триоля: «Нет плохих музыкальных инструментов, а есть люди, от которых зависит — станут они хорошими или плохими».

— Всё может быть, — пробасил добрый дедушка Бассо-Контрабассо. — А если так сказал сам мастер Триоль…

— То в этом нет никакого сомнения! — хором отозвались все горожане.

И они устремились за Дирижелло, который спешил к Маэстро Гармониусу. Откровенно говоря, мальчик очень соскучился по своему учителю. Капеллианам тоже хотелось повидать великого Маэстро. Ведь они тоже любили Гармониуса. И сердца их были переполнены благодарностью за волшебную Партитуру.