Черная Мария - Джей Бонансинга

Один за другим грузовики выезжали со стоянки. Уже начинало светать. Вся колонна в предрассветных сумерках потянулась к пересечению двадцать четвертого и семьдесят девятого шоссе в десяти милях от станции «Дикси-бой», в пологом распадке неподалеку от границы со штатом Кентукки.

Гильермо не поверил своим глазам! За какие-то пять минут вся станция опустела. Как корабль-призрак. Этот чернокожий сукин сын сманил с собой Анхела, который так и не закончил уборку. А теперь и эти чокнутые янки умчались вслед за ним. Столько клиентов пролетело мимо кассы — сотни, если не тысячи песо!

Сердито бормоча, Гильермо повернул обратно в ресторан, где остались всего трое. Боб, заправщик, сидел на высоком стуле рядом с фонтанчиком питьевой воды, держа в руках чашку кофе. За кассой стояла Филлис с банкой «Джуси фрут». Коуди, коротко стриженный парень с прыщавым лицом, работавший у Гильермо поваром, удивленно разглядывал через окошко раздачи вдруг опустевший зал.

— Эй, босс! — закричал он, завидев Гильермо. — А что, если нам сесть в мой рыдван и тоже рвануть на Шеридан-ридж? А Филлис присмотрит за лавочкой.

— Ага, как дерьмо разгребать, так всегда Филлис, — недовольно проворчала женщина.

Тяжелой походкой Гильермо подошел к стойке бара и уселся на крайний стул.

— Да пусть они все провалятся к черту! Я не собираюсь таскаться вслед за этим черномазым янки, который смерти ищет!

Стягивая на ходу фартук, в зале появился Коуди.

— Босс, поедем! Увидим все своими глазами!

— Я сказал «нет», Коуди!

— Все равно нет ни одного клиента!

— И без тебя вижу, — недовольно проворчал Гильермо, обводя взглядом опустевший зал ресторана.

— Так поехали! Хоть поглазеем.

Наступила напряженная пауза. Потом Гильермо встал и пнул ногой табурет.

— Так и быть, черт с тобой, поехали!

Издав радостный вопль, Коуди помчался к служебному выходу. Недовольно ворча и тяжело шаркая ногами, Гильермо пошел вслед на ним. Они оба забрались в потрепанный джип Коуди, припаркованный рядом со старым черным «бьюиком». Не без труда завелся мотор, и Коуди с места рванул машину к выезду со станции.

Тем временем на другом конце округа шериф Баум остановил свою машину возле придорожной закусочной, чтобы выпить большую чашку кофе. Еще он купил газету и коробку жевательного табака. Врач предупредил, что с сигарами надо завязывать, и Баум решил, что бездымный табак — вполне приемлемый вариант. Непонятно было только, как бороться с грязью, которую он разводил, сплевывая ядовитую жижу в первую попавшуюся емкость.

Возвращаясь к машине, он заложил за щеку солидную порцию табака. Осторожно выехав со стоянки, он направился к полицейскому участку, на работу.

Выехав на шоссе, Баум опустил стекло, чтобы прохладный предрассветный ветерок выдул у него остатки сна. В машине сразу запахло хвоей и навозом. Отхлебнув кофе, Баум свернул налево, на двухполосную гудронированную Гейнсборо-роуд, и направился по ней к магистрали.

Гейнсборо-роуд представляла собой узкий подъездной путь, петлявший в лабиринте старых заводов и развалившихся прядильных фабрик. Текстильная промышленность, когда-то самая процветавшая отрасль во всем округе, пришла за последние годы в полный упадок. Фабрики закрывались быстрее, чем можно было произнести слово «рецессия», и окрестные городки и трейлерные поселки стали городами-призраками.

Сделав еще один глоток кофе, Баум рассеянно взглянул в окно. Стыд и позор, во что превратилась округа. Вдоль всей Гейнсборо в предрассветном мраке торчали трубы заброшенных фабрик, холодные и немые. Когда-то блестевшие окна зияли черными провалами. Как замки с картин Винсента Прайса, где живут призраки. Покрытые грязью и копотью памятники катастрофы, которую так скучно назвали рейганомикой.

— Что за... — Баум чуть не поперхнулся горячим кофе. Что-то непонятное там, в тени старых фабрик. Что-то возле крыши старой прядильной фабрики Хокшоу в конце Гейнсборо-роуд. — Будь я проклят...

Он повернул голову и всмотрелся получше. Точно, на самом верхнем уровне хлопкохранилища в сотне ярдов от машины Баума, на помосте, соединяющем хранилище с главным зданием... У Баума заколотилось сердце. Чем дольше он смотрел, тем яснее понимал, что это невозможно. Фабрика была законсервирована и заперта наглухо. К тому же ничего такого размера туда все равно не затащить. Разве что невидимым подъемным краном.

А чем еще можно затащить здоровенный антикварный лимузин на самый верх этого дурацкого хлопкохранилища?

Тут до него дошло. Хлопкохранилище высится над ближайшим шоссе. Кто бы ни был в машине, они приперлись поглазеть на большой спектакль на двадцать четвертом. Трюк с заправкой машины на ходу, о котором так возбужденно бубнил Делберт! Они влезли по пандусу смотреть на этот чертов спектакль!

Баум включил сине-красные маячки, и тишину разорвал рев сирены. Шериф вывернул руль, пересек двухполосную дорогу и въехал на стоянку фабрики. Сквозь потрескавшийся асфальт подъездной дороги пробивался бурьян. Мелькали в свете фар разбитые стекла. Но Баум думал только об этой невероятной машине. Подрулив к башне, он взглянул на пандус.

Лимузина не было.

— Что за?..

Внезапно совсем рядом с шерифом раздался визг тормозов и скрежет металла. Баум резко обернулся, и в глаза ему ударил свет двух фар.

Секундой позже древний лимузин с ревом промчался мимо машины шерифа, оставив за собой хлопающие разбитые двери грузового лифта. Судя по всему, именно на этом старом грузовом лифте лимузин поднялся на самый верх хлопкохранилища, а потом точно так же спустился. В считанные секунды, виляя из стороны в сторону и поднимая тучи пыли, лимузин оказался почти на шоссе, не обращая внимания на сигнальные огни и рев полицейской сирены.

Баум яростно сплюнул табачную жижу и вдавил педаль газа в пол. Этому древнему сукиному сыну не удастся уйти от него! Мощный джип шерифа мгновенно нагнал лимузин, и его фары осветили багажник старинного автомобиля. И хотя затемненные окна не давали разглядеть водителя и пассажиров, он смог как следует рассмотреть машину.

Красавица. Фаэтон «роллс-ройс дерби» 1927 года выпуска. Баум узнал этот автомобиль, потому что видел такой же в коллекции этикеток с бутылок виски, которую собирал брат его жены. Но он никогда не думал, что ему приведется видеть такой автомобиль воочию, не говоря уже о том, чтобы гнаться за ним.

Низко сидящий сияющий хромом автомобиль был в отличном состоянии. Лакированный зеленый кузов покрыт пылью. Сзади казалось, что тонкие колеса со спицами вот-вот отлетят прочь.

Включив мегафон, Баум рявкнул: