Микро - Ричард Престон

Улыбнувшись ей, Вин ответил:

– Все потому, что я ничего еще не успел толком объяснить. Говоря по-простому, участок от кратера Танталус до вот этой долины, в которой мы сейчас находимся, представляет собой идеальный срез общей экосистемы Гавайев, и мы планируем собрать здесь как можно больше образцов.

– Какого рода образцов? – тут же спросил Рик Хаттер, воинственно подбоченившись. На нем был обычный для него наряд – джинсы и походная рубаха с закатанными рукавами, теперь потемневшая от пота. Да и вообще вид у него был такой, будто ему предстояла экспедиция в неприступные дикие джунгли. На физиономии – обычное задиристое выражение: подбородок выпячен, глаза прищурены.

Дрейк опять улыбнулся.

– Если коротко, то наша цель – добыть образцы абсолютно всех живых существ, обитающих в этой долине.

– А зачем? – не отставал Хаттер, продолжая сверлить предводителя пристальным взглядом.

Винсент тем же манером уставился на Рика. Довольно недобро. А потом в очередной раз улыбнулся:

– Тропический лес – величайшее вместилище активных химических соединений природного происхождения. Сейчас мы стоим в самом центре настоящей сокровищницы, буквально набитой новыми лекарствами, – надо всего лишь их оттуда извлечь. Лекарствами, которые способны спасти бессчетное количество человеческих жизней. Лекарствами на бессчетные миллиарды долларов. В этом лесу, мистер… гм…

– Хаттер, – подсказал Рик.

– В этом диком густом лесу, мистер Хаттер, спрятаны ключи к здоровью и благополучию всех людей, живущих на этой планете. И при всем при этом лес этот до сих пор практически не исследован. У нас нет ни малейшего представления, какие химические вещества здесь присутствуют – в растениях, животных, микроорганизмах… Лес этот – терра инкогнита, абсолютно неведомая для нас земля. Она обширна, полна сокровищ и настолько же не исследована, насколько неисследованным был Новый Свет для Христофора Колумба. Это просто золотое дно. Наша цель, мистер Хаттер, проста. Наша цель – открытие новых лекарств. И мы пытаемся найти эти лекарства там, где до нас никто и не думал их искать. Ради полезных биоактивных компонентов мы просеем весь этот лес, от Танталуса до самого дна долины, через самое мелкое сито. Это непросто, но плата, которая ждет нас в конце пути, способна превзойти даже самые смелые ожидания.

– «Плата», – эхом повторил Рик. – «Новый Свет», «золотое дно»… Вы прямо как про золотую лихорадку толкуете, мистер Дрейк. Так все ради денег?

– Ну зачем же так грубо? – ответил Вин. – Первое и самое важное – в том, что медицина призвана спасать человеческие жизни. Призвана умерять страдания, помогать человеку раскрыть весь тот потенциал, что заложен в него природой.

Он развернулся и двинулся дальше по тропе с явным намерением отделаться от Рика Хаттера, который, судя по всему, успел его основательно достать.

Рик, который остался стоять со сложенными на груди руками, повернул голову к Карен Кинг и пробормотал:

– Просто испанский конкистадор, только на современный лад. Экосистема для него – лишь источник золота.

Карен бросила на него пренебрежительный взгляд:

– А ты-то тогда чего так трясешься над своими природными экстрактами, Рик? Из той коры все соки готов выжать, лишь бы новое лекарство получилось! Ну и в чем между вами разница?

– Разница в том, – наставительно ответствовал Хаттер, – что тут фигурируют огромные суммы денег. И ты сама прекрасно знаешь, откуда в данном случае берутся деньги. Патенты! На вещества, которые они тут нароют, «Наниджен» оформит тысячи патентов – ну а гигантские фармацевтические корпорации сразу примутся эти патенты эксплуатировать, загребая миллиарды…

– Да тебе просто завидно, потому что у тебя-то самого никаких патентов нет!

Кинг резко отвернулась и двинулась прочь, хотя Рик не сводил с нее взгляда, полного праведного негодования.

– Я занимаюсь наукой вовсе не для того, чтобы разбогатеть! – крикнул он ей вслед. – В отличие от тебя, судя по всему…

И только тут он понял, что девушка не обращает на него ровно никакого внимания. Демонстративно.

Дэнни Мино, пыхтя и отдуваясь, едва поспевал за остальными в самом хвосте процессии. По какой-то непонятной причине он прилетел на Гавайи в своем любимом твидовом пиджаке, который и теперь был на нем. Пот, струившийся у него по затылку, насквозь пропитал совершенно неуместную при данных обстоятельствах костюмную рубашку с пуговицами, а манерные мокасины с кисточками безнадежно скользили по мокрой траве, отчего он пару раз едва не навернулся. Постоянно промокая лицо платком, Мино старательно делал вид, будто все ему нипочем.

– Мистер Дрейк! – позвал Дэнни предводителя над головами коллег. – Если вы знакомы с постструктурализмом, гм… то наверняка в курсе, гм… уф!.. что фактически мы просто не способны узнать что-либо про этот лес… Чтобы вы поняли, мистер Дрейк: это мы сами создаем смысл, тогда как в природе нет ровным счетом никаких значений…

Услышав это, Винсент еще раз доказал, что его трудно застать врасплох.

– Мое видение природы, мистер Мино, в том, что нам не требуется знать ее смысловое значение для того, чтобы пользоваться ее плодами.

– Да, но… – продолжил гнуть свое Дэнни.

Тем временем Элисон Бендер успела отстать на несколько шагов, и Питер оказался бок о бок с Риком. Тот мотнул головой в сторону Вина Дрейка.

– Ты вообще веришь тому, что он грузит? Натуральный биопират!

– Сколько ни слушаю ваши замечания, мистер Хаттер, – внезапно обернулся на него Дрейк, – столько и убеждаюсь, насколько дремучи ваши представления в этой области. «Биопиратством» в определенных кругах принято именовать использование полезных растений или рецептов народной медицины без какой-либо компенсации той стране, в которой они были впервые открыты. «Нужно платить!» – кричат невежественные доброхоты, совершенно при этом не представляя, насколько это вообще осуществимо на практике. Возьмем, к примеру, кураре – ценный лекарственный препарат, широко используемый в современной медицине. Кому, как и за что тут компенсировать? Тем более что рецептов кураре буквально десятки, свой едва ли не у каждого племени по всей Центральной и Южной Америке – а это, смею заметить, довольно обширная территория. И ингредиенты разные, и способ приготовления – учитывается, и кого нужно убить, и прочие местные предпочтения. Каким образом вы собираетесь выплачивать компенсацию туземным лекарям? Кто внес больший вклад: колдуны из Бразилии или же колдуны из Панамы или Колумбии? Следует ли принимать во внимание тот факт, что деревья, используемые для этого в Колумбии, попали сюда – не без помощи человеческих рук – из соседней Панамы, где изначально и произрастали? Какова точная химическая формула? Нужна там добавка стрихнина или все-таки нет? Ну, а если виски туда добавить, что будет? Так, может, это все-таки общественное достояние? По закону фармацевтическая компания имеет право эксклюзивно продавать какой-либо препарат только двадцать лет, после чего его может производить кто угодно. Утверждают, будто бы сэр Уолтер Рэли[4] впервые привез кураре в Европу еще в тысяча пятьсот девяносто шестом году, но в любом случае в тысяча семисотых годах этот препарат был уже достаточно хорошо известен. «Берроуз Уэлкам» стала продавать таблетки кураре для медицинских целей еще в тысяча восьмисотых. Так что при всех раскладах кураре – давно уже общественное достояние. И, кстати – нынешние медики уже почти не используют кураре растительного происхождения, уже давно есть синтетический кураре. Видите, сколько сложностей?

– Все это отмазки большого бизнеса, – буркнул Рик.

– Мистер Хаттер, я смотрю, вам просто нравится оспаривать любые положения, которые я выдвигаю, – сказал Дрейк. – Я не против. Это только помогает мне оттачивать искусство спора. Правда же в том, что использование природных компонентов в медицине – весьма распространенная практика. Открытия, сделанные в любой из культур, крайне важны, и межкультурные заимствования при этом неизбежны. Иногда такие открытия действительно становятся предметом продажи, но далеко не всегда. Следует ли нам выдать лицензию на стремена монгольским кочевникам, которые их придумали? Надо ли платить китайцам за то, что они первыми стали разводить тутового шелкопряда? За опиум? А как насчет того первого земледельца эпохи неолита, который раньше всех догадался, что съедобные растения можно не только собирать, но и сажать самому? Может, поищем его нынешних потомков и будем им за это платить? Или потомков тех средневековых бриттов, которые первыми выплавили чугун?

– Может, перейдем уже к сути? – предложила Эрика Молл. – Мы понимаем, к чему вы клоните, а Рик пусть себе и дальше пыжится.

– Ладно, суть в том, что ни о каком «биопиратстве» здесь, на Гавайях, не может быть и речи, поскольку никаких туземных растений здесь попросту нет, – вернулся к главной теме Винсент. – Все Гавайские острова – вулканического происхождения, и когда в стародавние времена они поднялись под напором раскаленной лавы над поверхностью океана, то представляли собой абсолютно голую безжизненную пустыню. Все, что на них сейчас растет, занесено сюда извне – птицами, ветром, океанскими течениями, на полинезийских боевых каноэ… Своего здесь ничего нет, хотя некоторые виды действительно можно отнести к эндемикам, истинно местным. Вообще-то все эти юридические тонкости и стали одной из причин того, почему местом базирования компании были избраны именно Гавайи.