Пятница, когда раввин заспался - Гарри Кемельман

- Ливень начался без четверти час. Это мы проверили в самую первую очередь, потому что на девушке был дождевик.

- Ясно. Обычно я дохожу от храма до дома минут за двадцать. Это я знаю, поскольку в пятницу вечером и в субботу утром мы добираемся туда и обратно пешком. Но вчера я, наверное, шагал медленнее, чем обычно, потому что размышлял о прочитанном.

- Однако часть пути вы проделали бегом.

- Да, но не более сотни ярдов. Думаю, я шел минут двадцать пять. А значит, покинул храм двадцать минут первого.

- Встретили кого-нибудь по дороге?

- Нет, только патрульного полицейского. Он сказал "добрый вечер". Наверное, знал меня.

- Должно быть, это Норман, - Лэниган улыбнулся. - Он бы и с незнакомцем поздоровался. В час ночи он звонит в участок из будки на Лозовой улице, что возле храма. У него и узнаю точное время.

- Вы хотите сказать, что он все записывает?

- Вероятно, нет, но он вспомнит. Славный парень. Полагаю, что, войдя в храм, вы зажгли свет?

- Нет. На улице ещё не стемнело.

- Но лампу в кабинете вы включили?

- Разумеется.

- Так что любой прохожий увидел бы свет?

Раввин призадумался и покачал головой.

- Нет. Ведь я зажег только настольную лампу. Конечно, я открыл окно, но опустил жалюзи.

- Почему?

- Честно говоря, не хотел, чтобы меня тревожили. Какой-нибудь прихожанин мог брести мимо, увидеть свет и заглянуть поболтать.

- Итак, человек, приближавшийся к храму, не догадался бы, что там кто-то есть. Верно, рабби?

Раввин опять поразмыслил и кивнул. Начальник полиции улыбнулся.

- Это имеет какое-нибудь значение?

- Возможно, поможет прояснить вопрос о времени. Допустим, свет был виден. На стоянке - ваша машина. Ясно, что в здании кто-то есть. Значит, он может выйти оттуда в любую минуту. В таком случае правомерно предположить, что тело спрятали за стеной после вашего ухода. Но если свет не был заметен снаружи, этот человек мог решить, что ваша машина осталась на стоянке, потому что вам не удалось запустить мотор. Тогда тело могли подкинуть, пока вы были наверху. По предварительным прикидкам эксперта, девушку убили около часа ночи. Правда, пока это только догадка знающего человека, которая может подтвердиться лишь в том случае, если свет вашей лампы был виден с улицы. Если же нет, тело могли бросить там в любое время в течение вечера.

- Понятно.

- А теперь подумайте хорошенько, рабби. Вы видели или слышали что-нибудь необычное? Может быть, крик? Шум въезжающей на стоянку машины?

Раввин покачал головой.

- И никого не видели ни из окна кабинета, ни по дороге домой?

- Только полицейского.

- Вы сказали, что не знакомы с Элспет Блич. А может быть, вы знаете её хотя бы в лицо? В конце концов, она жила у Серафино, а это недалеко от храма.

- Такое возможно.

- Девушка лет двадцати, белокурая, пять футов четыре дюйма, чуть полновата, но весьма привлекательна. Вероятно, позднее я смогу показать вам фотографию.

Раввин покачал головой.

- Не знаю. Мало ли виденных мною девушек соответствуют этому описанию? Пока никого не припоминаю.

- Что ж, спрошу по-другому. Может быть, вчера или позавчера вы подвозили похожую девушку на своей машине?

Раввин с улыбкой покачал головой.

- И пастор, и католический священник, и раввин должны быть в равной степени осмотрительны в такого рода делах. Как и любой из них, я не стал бы подвозить незнакомую молодую женщину. Прихожане могут понять это превратно. Нет, я никого не подвозил.

- А ваша супруга?

- Она не водит машину.

Лэниган поднялся и протянул руку.

- Спасибо, рабби, вы мне очень помогли.

- Всегда к вашим услугам.

- Надеюсь, какое-то время машина вам не понадобится, - произнес Лэниган с порога. - Сейчас её осматривают мои люди.

Раввин изумленно вскинул брови.

- Видите ли, в ней нашли сумочку той девушки.

9

Хью Лэниган знал всех городских старожилов, в том числе и Стенли. Начальник полиции разыскал смотрителя храма в трапезной, где тот устанавливал длинный стол, на котором вскоре появятся чайные приборы и блюда с пирожными, обычно поглощаемыми членами сестричества по пятницам после вечерней службы.

- Я все по тому же делу, Стенли.

- Понятно. Только я ведь уже рассказал Ибэну Дженнингсу все, что знал.

- А теперь расскажи мне. Вчера вечером ты отправился к раввину, чтобы сообщить ему о ящике с книгами. В котором часу почтальон доставил этот ящик?

- В шесть или начале седьмого.

- А когда ты отправился к раввину?

- Где-то полвосьмого. Здоровенный был ящик, из досок. Я расписался за него, хоть он и был для раввина. Поначалу я и не знал, что в нем книжки. То есть, раввин мне говорил, что ждет какие-то там книги, только я ведь и понятия не имел, что они приедут в ящике. Но потом разглядел, что отправитель - колледж Дропси. Раввин вроде обронил, что книжки, мол, из Дропси. Умора. Надо же назвать так учебное заведение.

- Ладно. Ты давай лучше расскажи про ящик.

- Ах, да. Короче, прочитал я название и вспомнил, что книжки должны прийти оттуда. Стало быть, думаю, это они и есть. Ты мне не поверишь, Хью, но этот раввин хоть и славный малый, а знать не знает, за какой конец надо держать молоток. А посему, что бы ни было в том ящике, мне пришлось вскрывать его самому. Верно я говорю? Вот я и решил: вскрою без проволочек, чего тянуть? Короче, поволок я этот ящик к раввину в кабинет. Ох, и тяжелый же был короб, Хью. Потом закончил тут дела и решил: пойду-ка скажу раввину, что книги прибыли. Уж больно ему не терпелось их получить. К тому же, мне было по пути.

- Где ты теперь обретаешься, Стенли?

- Да вот, снял комнатушку у "Мамы Шофилд".

- Вроде бы, раньше ты жил при храме.

- Ага, в старом здании. На чердаке. Прелестная была комнатка, да и работа рядом. Но потом евреи сказали "хватит". Стали доплачивать мне по несколько долларов в месяц, чтобы я снял жилье. С тех пор я у "Мамы Шофилд".

- А почему они сказали "хватит"? - спросил Лэниган.

- Отвечу как на духу, Хью. Они дознались, что у меня иногда собираются компашки. Никаких пьянок-гулянок, Хью, я бы такого никогда не допустил, да ещё в действующем храме. Просто пара дружков, разговоры за пивом. Но им, евреям, наверное, втемяшилось, что я могу привести туда девицу, да ещё в какой-нибудь из их священных дней, - Стенли громко прыснул и хлопнул себя по коленке. - Наверное, боялись, что, пока они будут молиться внизу, я стану кувыркаться с девкой наверху. А тогда получится что-то вроде короткого замыкания, и их молитвы не попадут на небеса, понимаешь?

- Продолжай.

- Ну, вот они и сказали, чтобы я подыскал комнату. Так я и сделал. Безо всяких там обид.

- А здесь, в новом здании, тебе случалось ночевать?

- Только зимой, после снегопадов, когда надо рано поутру чистить тротуары. У меня есть раскладушка в котельной.

- Пойдем-ка туда, посмотрим на нее.

Стенли повел его вниз по короткой железной лесенке и отступил в сторону. Лэниган толкнул огнеупорную стальную дверь. В котельной было идеально чисто, если не считать того угла, где стояла раскладушка Стенли. Лэниган заметил, что одеяла на ней измяты.

- Что, так и не заправил с прошлого снегопада? - спросил он хозяина.

- Я дремлю после обеда, - непринужденно ответил тот, следя глазами за полицейским, который лениво разглядывал окурки в пепельнице. - У меня тут никогда не бывает гостей.

Лэниган уселся в плетеное кресло и окинул взором картинную галерею Стенли. Тот стыдливо ухмыльнулся. Начальник полиции указал ему на койку, и смотритель послушно сел.

- Ладно, давай разберемся. Около половины восьмого ты заехал к раввину и сообщил о прибытии коробки. Почему ты не мог дождаться утра? Думал, раввин уйдет из дома на ночь глядя?

Вопрос удивил Стенли.

- Конечно. Он часто сидит в кабинете, читает вечерами.

- А что ты сделал потом?

- Поехал домой.

- Останавливался по дороге?

- А то нет. В "Кубрике" поужинал и хлебнул пивка. Потом отправился к "Маме Шофилд".

- И сидел дома?

- Первую половину вечера. Затем вернулся в "Кубрик" выпить пива.

- Во сколько ушел оттуда?

- Где-то в полночь, может, чуть позже.

- И поехал прямиком к Шофилд?

Стенли на миг замялся и, наконец, промычал:

- Угу.

- Кто-нибудь видел, как ты входил?

- Нет. А кто мог видеть? У меня свой ключ.

- Ладно. Во сколько ты пришел на работу нынче утром?

- Как всегда, часов в семь.

- И чем занялся?

- Ну, полвосьмого у них тут служба. Я зажег свет и открыл пару окон, чтобы малость проветрить, а потом приступил к обычным делам. В это время года приходится все больше за лужайкой глядеть. Орудовал граблями, убирал скошенную траву. Начал-то ещё вчера, со стороны Кленовой улицы, сегодня продолжил, прошел помаленьку вдоль заднего фасада и вокруг храма. Тогда-то и увидел ту девушку. Евреи как раз выходили после службы и рассаживались по машинам, когда я заметил её у кирпичной стены. Подошел, гляжу - мертвая. Высунулся из-за стены и увидел мистера Мусинского. Он каждое утро приходит. Окликнул его, он подошел, посмотрел и позвонил вам из храма.