Рациональное животное. Как эволюция повлияла на развитие мозга - Дуглас Кенрик

Эволюционный взгляд порождает еще одну важную мысль. Если учитывать приспособительную функцию данного искажения, то возникает возможность предсказывать, когда оно проявится сильнее, а когда — нет. Эта вторая мысль может подточить краеугольное предположение классических экономистов о том, что люди имеют стабильные предпочтения. Их идея заключается в том, что мы должны вести себя последовательно от ситуации к ситуации. Вам нужно стремиться избежать потерь в данный момент, через час, завтра и послезавтра. Некоторые вывели даже точные цифры, характеризующие неприятие потерь: человек ощущает потерю в 2,75 раза более психологически напряженно, чем сравнимое по размерам приобретение.

Но теория субличностей предполагает совершенно другое понимание того, как люди ведут себя в той или иной ситуации. Мы скорее представляем собой не одного стабильно последовательного в принятии решений человека, а предсказуемо непоследовательного типа, управляемого субличностями. Если такое специфическое когнитивное искажение, как неприятие потерь, приспосабливалось к решению проблем наших предков, следует ожидать, что оно действует подобно приливам и отливам в соответствии с тем, какая из эволюционных целей наиболее важна для человека в данный конкретный момент времени. Таким образом, мы можем говорить о том, что люди будут испытывать неприятие потерь в одних ситуациях сильнее, чем в других.

Совместно с коллегами Джессикой Ли и Стивом Нейбергом мы решили проверить эти возможности в серии экспериментов. Как и другие ученые в прошлых исследованиях, мы спрашивали людей о том, как бы они себя чувствовали в случае выигрыша или потери $100. Однако перед этим испытуемым давали прочитать короткие истории, призванные активизировать в них самозащитную су б личность или субличность, отвечающую за поиск партнера.

Активизируя самозащитную субличность, мы предлагали участнику прочитать историю о нахождении человека в своем доме в одиночестве ночью. Он слышал подозрительные звуки за окном. Поначалу он думал о них как о шуме ночного ветра, но по мере развития ситуации становилось ясно, что кто-то проник в дом. Человек зовет на помощь, но никто не отзывается. Затем испытуемый слышит шаги за дверью спальни. Он поднимает трубку телефона, чтобы вызвать полицию, но линия, оказывается, перерезана. В конце концов взломщик зловеще хохочет и поворачивает ручку двери спальни.

Когда же мы будили в испытуемом субличность, отвечающую за приобретение партнера, то просили его прочитать историю, как некий человек (он или она), находящийся в отпуске, встретил потенциального партнера, к которому сразу же испытал интерес. Выбранный объект (он или она) также находит партнера неотразимым. Поэтому они изыскивают всевозможные предлоги, чтобы все время находиться рядом. Чувства бурно растут, и дело заканчивается страстным поцелуем.

И мужчины и женщины, прочитавшие историю об отпуске, нашли ее весьма романтичной и даже сексуально возбуждающей. Те же, кто прочел другую историю о таинственном взломщике, пережили приступ малодушного страха и недобрые предчувствия. Какой же эффект на неприятие потерь оказывает активизация страха в противовес активизации романтических чувств?

Пробуждение самозащитной субличности делало людей еще более нетерпимыми к возможным потерям — они рассматривали потери как нечто значительно большее, чем приобретения.

Это открытие представляет важность с той точки зрения, что неприятие потерь решало для наших предков задачи, связанные с выживанием. Когда вдали появляется признак опасности, лучше побеспокоиться об этом. Следует предположить, что наш внутренний ночной сторож особенно подвержен неприятию потерь.

Но если в состоянии самозащиты потери представлялись людям чем-то огромным, то в ситуации, когда активизирована субличность, отвечающая за поиск партнера, все выглядело иначе. Когнитивное искажение в виде неприятия потерь исчезло и даже сменилось на противоположность — участники-мужчины начисто забыли о потерях и думали только о приобретениях.

Таким образом, для мужчин, активизированных на поиск пары, приобретения оказывались важнее потерь. Почему? В животном мире неспособность найти самку ставит самцов млекопитающих перед критическим риском не передать потомству свои гены.

Вспомните молодых скейтбордистов в Австралии, которые забыли о всякой осторожности, когда за ними наблюдала молодая девушка. Потенциальные приобретения при подборе пары становились очень важными, поскольку те представители мужского пола, которые излишне заботились о безопасности, проигрывали на самом критическом шаге эволюции.

Хотя многие поведенческие искажения считались раньше весьма стабильными, оказывается, что такие из них, как неприятие потерь, коренным образом видоизменяются от ситуации к ситуации: их проявление может усиливаться, прекращаться или даже инвертироваться. Эти вариации не являются ни произвольными, ни иррациональными. Они просто отражают работу наших глубоко рациональных субличностей.

Некоторые субличности, как, например, наш ночной сторож, склонны к неприятию потерь. А другие не склонны, как мужская субличность изменчивого одиночки, который ищет себе пару.

Чтобы предсказать, будет ли вести себя человек по линии искажения в виде неприятия потерь или нет, требуется понимание того, какая из семи находящихся в голове субличностей контролирует ситуацию в данный момент.

Кем же был настоящий Мартин Лютер Кинг-младший?

Когда Мартин Лютер Кинг-младший совершал абсолютно разные поступки в тех или иных ситуациях — он лицемерил или страдал от распада его подлинной, более рациональной личности? И если предположить, что вы не всегда действуете последовательно, значит ли это, что вы тоже лицемерите?

Теория субличностей предполагает более глубокое обоснование лицемерия, чем кажется на первый взгляд. Если каждый из нас обладает множественностью как личность, тогда не следует удивляться проявлениям лицемерия. Было бы весьма соблазнительно (но неверно) представлять наши субличности играющими разные роли в различных обстоятельствах, как делаем мы на вечеринках в Хэллоуин, подгоняя манеру поведения под соответствующий костюм. Мы осознаем, что иногда хотим предстать кем-то, кем мы на самом деле не являемся. Но наши субличности — это не роли. Идея о разных ролях подразумевает, что вы снова становитесь единым «настоящим» собой, как только покидаете сцену или снимаете маску. Но если вы представите себя состоящим из нескольких субличностей, то вы как единая личность станете миражом — иллюзией, порожденной вашим ультрарациональным сознанием. Но если вы представите, что в вас заключено несколько субличностей, тогда единый Вы станете миражом — иллюзией, порожденной вашим ультрарациональным сознанием. Идея о субличностях подразумевает, что есть много реальных Вас, а не только один. Вы со своими друзьями, Вы на свидании, Вы внутри своей семьи и Вы, стремящийся к продвижению по службе, — это все один и тот же реальный Вы.

Некоторые из ваших субличностей имеют общие цели. Например, установление дружеских отношений с соседями одновременно служит достижению социальных и самозащитных целей, а также целей проявления заботы о близких. Но некоторые из субличностей преследуют несовместимые цели и тянут вас в противоположные стороны.

И когда одна из субличностей получает право командования, она может не очень-то учитывать желания других субличностей, которые сейчас неактивны.

Самозащитная субличность, побуждающая вас поужинать в популярном, хорошо освещенном ресторане, не принимает в расчет того, что ваша субличность, отвечающая за приобретение партнера, предпочла бы уютный ресторанчик, находящийся вдали от шума города в нескольких кварталах на полуосвещенной улице. А когда вы замечаете за углом стаю поигрывающих ножами хулиганов, вам становится совсем не до мыслей о романтической встрече с подружкой.

Особенно не сходятся характерами субличность, отвечающая за приобретение партнера, и субличность, стремящаяся его удержать. Первая вовсе не считает, что дала обет целомудрия только потому, что вторая надела обручальное кольцо и поклялась в вечной верности. Кинг как раз и является персонификацией напряженных отношений между этими двумя субличностями. Когда влиятельный человек с высоким общественным статусом находится вдали от дома в окружении восхищенных фанаток женского пола, внутри него не только сдает позиции добропорядочный супруг, но на водительское сиденье запрыгивает активизировавшийся внутренний изменчивый одиночка. И когда этот тип начинает действовать, он не слишком задумывается о том, что делал бы на его месте внутренний верный муж.