Вверх тормашками в наоборот - Ева Ночь

  Я наклонилась и поцеловала Тяпку в мягкий носик. Та довольно заурчала и полезла в своё гнездышко, а я вскочила на ноги и понеслась назад.

  Геллан лежал в той же позе и на том же месте. Я осторожно положила лианы мимей на нагретые солнцем камни и начала искать, как бы стянуть с него эту рвань, которая когда-то была одеждой. Спереди я нащупала шнуровку жилета и начала её распускать.

  Нелёгкое дело мне досталось: шнур был затянут так, что я сразу вспомнила фильмы про барышень прошлых веков, которые носили корсеты и без конца падали в обморок, потому что не могли дышать из-за слишком тугой шнуровки.

  Как только удалось мне ослабить путы, Геллан застонал и глубоко вдохнул. Я осторожно стала стягивать жилет и рубашку с правой стороны.

  У него было изуродовано не только лицо. Шея, плечо, рука, бок - в уродливых шрамах. Бугры и вмятины - покорёженные, безобразные... красновато-синие, лишь кое-где - белёсые, зарубцевавшиеся шрамики...

  А затем за его спиной что-то зашевелилось. Кажется, я взвизгнула. Это напоминало потрёпанный парус: грязный, рваный, весь в крови... Я не сразу поняла, что это, сидела на заднице и глазела во все глаза, открывая и закрывая рот от ужаса, неожиданности. Ступор на меня свалился.

  За спиной у Геллана трепыхался какой-то кожистый отросток... В таких же буграх и вмятинах... И лишь когда он немного распрямился, до меня дошло! Крыло! Страшное, лысое, обезображенное, но всё же крыло! Как у большой птицы. Птеродактиля, что ли...

  Я выругалась сквозь зубы и разозлилась сама на себя.

  - Вот дура! Крыльев никогда не видела, ворона?

  Словесная оплеуха помогла. Я схватила плети мимей и осторожно приложила к распоротому боку, а затем попыталась пристроить их на трепыхающееся крыло. Как-то оно не слишком помогло поначалу. Но от отчаяния соображалка работает быстрее: Зажмурившись, я провела радужными ладонями по глубоким царапинам. Мимеи тут же присосались, как пиявки. Ага. С крылом дело пошло легче.

  Геллан дышал глубоко и ровно.

  - Давай уже, открывай глаза. Раны начали затягиваться. Ты ж не барышня, чтобы валяться в обмороке полдня.

  - Не уверен, что хочу открывать глаза, - пробормотал он.

  - Ну и ладно, валяйся с закрытыми глазами, только не шевелись пока, - милостиво разрешила я.

  Глаза он всё же открыл и посмотрел на меня пристально. Я во все гляделки честно смотрела ему прямо в очи. Ну да, ему важно было знать, не ворочу ли я нос от него, не противно ли мне...

  Скажу честно: радости или восхищения я не испытывала. И, может, он не зря так вглядывался в мои честные глазки... Но... как вам сказать?.. Он не прятался от меня вчера, не лукавил, не приукрашивал. Бил правдой, хотя она шокировала вот так сразу, с наскока. Не ждал, что ему улыбнутся и скажут: "Изуродованное лицо? Какие пустяки!" И это подкупало. Меня уж так точно. А поведение и поступки подкупали вдвойне. Я не могла без дрожи смотреть на его уродство, но оказалась вполне способна дать пинка этой дрожи, чтобы спокойно встретить его взгляд.

  - Алягер ком алягер, - брякнула я, всплывшую откуда-то фразу из "Трёх мушкетёров". - Как говорят французы: "На войне как на войне". Я никогда не была на поле боя и никогда не лечила раны, но всё когда-то случается впервые. Не очень приятно, но терпимо.

  - Спасибо. - голос его звучал глухо, видать, не так просто смотреть и ждать пинка. По-моему, он перевел дух, но сказать об этом со стопроцентной убеждённостью я не могла.

  - А за что ты благодаришь-то? Это я должна благодарить тебя и просить прощения за своё дурацкое поведение. Если бы я не полезла к мохнаткам, ничего не случилось бы.

  - Случается только то, что должно случиться. Всё позади. Не надо ругать себя.

  - Ладно, проехали, - вздохнула я. - А теперь ответь честно: на кой хрен тебе крылья, если ты их бинтуешь, как стыдливая дева - неожиданно выросшую грудь?..

  Глава 12

  Тайны Верхолётного замка. Геллан

  Он неловко поднялся и присел на округлую ступень. Мимеи прилипли намертво к ранам, он чувствовал, как постепенно соединяются, срастаясь, ткани. Кто бы подумал, что бесполезные кочующие кусты способны на такое...

  - Ты позволишь?.. - спросил он у Дары и тут же начал стягивать со здорового плеча остатки одежды. Даже если она не позволила, он сделал бы это. К Шаракану всё. Он должен вдохнуть полной грудью.

  Здоровое крыло вырвалось на волю и затрепетало на ветру. Тонкая кожа поймала лучи солнца и согрелась, задрожала от удовольствия. Изуродованному крылу не распрямиться, конечно, а новые раны от когтей Вуга принесут много хлопот, но пока он не хотел думать об этом: наслаждался моментом.

  - Теперь ты знаешь, почему я выродок. - сказал он просто, как будто чашу воды выпил. Без эмоций, надрыва или горечи. Все страсти отгоревались давно.

  - Из-за крыльев? Я думала... - Дара испуганно прикусила язык, но он понял, чего она не сказала.

  - Ты думала, из-за лица? Я бы тогда сказал, что урод. Хотя это и так очевидно. Выродок - нечто другое.

  - Зачем ты так?.. - кажется, девчонка огорчилась. - По-моему, ты ищешь способы страдать. Но хочешь показать, что уже ко всему привык.

  - Я и привык.

  - Если бы привык, то не прятал крылья, а показывал бы их, как и лицо.

  - Лицо я тоже прячу. Но не живу иллюзиями.

  - Ты живешь в плену самого себя, Геллан. Они завидуют тебе, потому что у них нет крыльев. Завидуют, ненавидят, издеваются. Как издевались бы и ненавидели всё, чего не понимают.

  - Ты не знаешь, о чём говоришь.

  Дара посмотрела на солнце, смешно сморщила нос и чихнула.

  - Знаю. У меня нет крыльев, но я бы хотела... летать. Это здорово. И не всем дано.

  - Мне всё равно уже не взлететь. - он пошевелил искалеченным крылом.

  - Кто знает? - возразила Дара. - Интересно, Ви летает?

  - У нас разные крылья, если ты об этом. - Геллан улыбнулся. - Я не мохнатка и даже не полукровка. Они превращаются время от времени, особенно когда пугаются, чувствуют опасность... Я не уверен, могут ли делать это специально. Если ты заметила, преображаются они только до половины: нижняя часть тела остается человеческой. Хотя легенды говорят, что когда-то мохнатки преображались полностью. У меня же крылья не исчезают. Всё время со мной, с момента моего рождения. Какая-то аномалия.

  - Или наследственность.

  - У мамы не было крыльев. А отца я своего не знаю.

  - А что говорят ваши легенды о крылатых людях?

  - Ничего не говорят. Здесь нет крылатых людей.

  - Значит ты уникален, а не то идиотское слово, которым величаешь себя. - Дара засопела и сердито свела брови. - Ладно, поговорим об этом позже. Ты лучше скажи, как твой чокнутый замок открывается.