На благо лошадей. Очерки иппические - Дмитрий Урнов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Был в сражении… – улыбается Демидов-младший, тоже седой. – Плакал, сказать точнее. В огонь я попал совсем мальчишкой. Как прошла артподготовка, как небо с землей смешали, я в землю зарылся, мать вспомнил и заплакал…
– Он до Восточной Пруссии дошел, – твердит старик. – Сын мой воевал в тех же местах, где наш уланский полк с боями проходил. Сергей награды получил там же, где мне дали три Георгиевских креста!
Отец и сын, ветераны двух мировых войн. Седина. Годы. Георгиевские кресты. Медали «За отвагу», «За победу». Память.
– Я тоже помню, – говорит Демидов-младший, – Бутовича, Кронпринца, Прилепы, Першино…
Он, как и отец, помнит:
– …Плоцк, Мариенвердер, Восточная Пруссия…
Демидов-старший рассказывает:
– Мой дед служил по-старинному: двадцать пять лет. Всю жизнь. Был в турецкой кампании, а с полком стоял в Сувалках. В Сувалках я тоже стоял в четырнадцатом году…
– И я был в Сувалках, в сорок пятом, – говорит Демидов-младший.
– С Московским заводом, где работал я в войну, – продолжает старик, – оказалась связана вся последующая жизнь. Мне особенно дорога память об одном случае: приехал Семен Михайлович Буденный. Он присмотрелся, как я провожу занятия со студентами-практикантами по верховой езде, и говорит: «Сразу видно – настоящая школа!»
Маршал С. М. Буденный перед началом кавалерийского смотра.
«Отец знал лошадь, имел к ней подход, умел тренировать, видел, что она из себя представляет, и мог предсказать её будущее по экстерьеру».
Н. Буденная (интервью 1990-х гг.)Маршал Г. К. Жуков на Истоке. (Тот самый Исток, который меня вышиб из седла).
Внучатый племянник Крепыша Бравый перед резвой
Одесский ипподром, 1960
Фото Ю. Оленева
Октябрьский Парад в Звенигороде, 1961
«Испанский шаг» демонстрирует на Памире Павел Туркин.
Подо мной Помпей, брат Памира (братья-тракены от Пилигрима).
Из журнала «Хорс энд Шоу». 1969 г.
Снимок, возмутивший наших наездников: не расставлены локти!
За пассажиров Е. В. Шаширин и мэр г. Нортфильда, штат Огайо.
К лошадям!
С Борей Ливановым и собачкой Касьяном, Николина Гора, 1978 г.
Шарж Василия Ливанова.
«Перемена ног» – фигуру высшей школы верховой езды на Абсенте демонстрирует Олимпийский чемпион Сергей Филатов.
Из архивов Московского ипподрома.
Лошадь в сборе под седлом Сергея Филатова.
Точный расчет троеборца. Фотоэтюд А. Шторха.
Абсолютный чемпион орловской рысистой породы Квадрат со своим воспитателем Василием Курьяновым.
Из архивов Павильона Коневодство на ВДНХ.
Татьяна Куликовская, 1940-е гг.
Мастер спорта и мастер-преподаватель верховой езды.
«На птицу в полете был Борька похож…»
Шестикратный чемпион страны и победитель международного «Приза наций» Борис Лилов на Диаграмме.
Стенли Дансер, 1960 г.
Был и остаётся неподражаемым среди американских наездников.
Фото из архива С. Дансера.
Король русских рысаков и король призовой езды. Крепыш в руках Кейтона, 1912 г
Из журнала «Русский спорт».
«И у меня в пьесе есть лошадь».
А. П. Чехов в Мелихово.
«Толстой всю жизнь ездил на лошади».
Из кн. А. П. Сергеенко «Рассказы о Толстом».На «Делире»
Миллион Николая Насибова
«Миллионерами» называют у нас летчиков, машинистов, чей трудовой путь в облаках или по земле растянулся на тысячи и тысячи километров. Сколько «накрутил» жокей международной категории Николай Насибов по дорожке ипподрома, пока не подсчитано. Но известен доход, принесенный им государству в золотых рублях: за четырнадцать лет, участвуя в соревнованиях на ипподромах мира, Насибов взял призов общей суммой в миллион рублей.
Родителей Николай не помнит. Он вырос сиротой на Куларском конном заводе. Конюшенный мальчик – ездок-жокей – мастер-жокей – жокей международной категории и, наконец, главный тренер скаковых лошадей Центрального Московского ипподрома: его подъем был одновременно и труден и блистателен. Берлин, Варшава, Прага, Стокгольм, Осло – такова география его начального триумфа за рубежом.
На «Большой интернациональный круг» Насибов вышел с темно-гнедым Гарниром (от Рауфбольда). В 1958 году впервые в истории нашего скакового дела Насибов пересек океан и принял участие в Вашингтонском международном призе на ипподроме Лорел, где собирается скаковой цвет и Европы, и Америки. Особый успех Насибова оказался связан со светло-гнедым Анилином конезавода «Восход». Осенью 1967 года Насибов достиг небывалого: в третий раз подряд на ипподроме в Кельне взял Приз Европы. Анилин стал «трижды венчанным».
В чем сила Насибова, его секрет? «Понимание скачки», – тотчас ответит специалист. Как никто, умеет Насибов схватить, что происходит на дорожке, чем опасны соперники; с удивительным расчетом распоряжается он лошадью по дистанции.
– Наши скакуны, – говорит мастер, – отличаются силой, выносливостью. На Западе культивируется резвость, езда «на бросок». Особенно английские и французские жокеи едут, выжидая, выдерживая, а на последней прямой они добиваются от лошади страшной резвости – 500 метров в 27–28 секунд. Вот почему летом 1966 года Анилин буквально у самого финишного столба все-таки отдал Вашингтонский приз, когда победа была так близка…
Уже в первом повороте Анилин рывком захватил лидерство и повел скачку. Насибов наращивал темп, заставляя соперников ехать как можно резвее с самого начала. Следом держался американский скакун Ассагаи. В пятидесяти метрах от финиша Анилин был по-прежнему первым. Ни Ассагаи, которого прочили в победители, ни французский фаворит Васко да Гама, пытавшиеся обойти Анилина, не могли угрожать ему. Но была в скачке еще одна французская лошадь – Бехистоун. Нужно обладать большой верой в класс своего скакуна, чтобы, как жокей Дефорж на Бехистоуне, идти всю дистанцию последним. Только на финишной прямой Дефорж выслал Бехистоуна, и тот буквально полетел мимо всех. Фото– и кинокамеры сохранили зрелище этой схватки: до столба считанные метры, Анилин и Бехистоун скачут «ухо в ухо», «ноздря в ноздрю»…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
