Живая вода - Андрей Константинов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
АГАТА
Тьфу, бисов сын! Напугал!
Оказывается, это кричит камышовый, он же болотный, лунь, кружащий над большим прибрежным валуном. Агата оборачивается и лишь с этой точки замечает скатившееся к валуну мёртвое тело Ивана.
АГАТА
О боженьки!
Агата машинально крестится и не без опаски спускается вниз. Иван лежит в той же позе, но кое-что всё-таки поменялось. Во-первых, на вязкой земле довольно отчётливо различима борозда, ведущая от тела Ивана к воде. Во-вторых, раны на груди от пули Особиста и от пулемётной очереди, которая прошила тело со спины, почему-то уже не выглядят столь зловеще — теперь это просто маленькие дырочки. И, наконец, былой, слабенько пульсирующий ночью родничок в изголовье Ивана теперь превратился в небольшой ручеёк, журчащий непрерывной струйкой воды, которая, пробегая по мёртвому телу, далее стекает в болото. Агата присаживается на корточки возле парня и, хотя и без того видно, что перед ней мертвец, всё равно осторожно дотрагивается до его лица. И тотчас отдёргивает руку — настолько холодный. И это по такой жаре!.. Снова слышится пронзительное «кийюю-кийюю-кийюю»: болотный лунь — птица хищная, не брезгует и падалью, — по-прежнему кружит в этом месте. Агата сердито грозит ему кулаком, нашаривает в грязи несколько камней, швыряется ими, отгоняя птицу.
АГАТА
А ну, улетай! Убирайся отсюда!
Лунь улетает. Агата рефлекторно споласкивает в ручейке испачканные ладони, а потом, сложив их лодочкой, умывает лицо. Далее она возвращается к своему мешку, достает топор и начинает срубать с ближайших сосен нижние ветки лапника. Солнце по-прежнему палит нещадно.
2.14. ИЗЛУЧИНА РЕКИ. НАТ. УТРО
И снова излучина реки. Двое часовых с автоматами изнывают на солнце. В тени раскидистой ивы, где раньше, прислонившись к стволу, дремал Рильке, сидит на земле голый по пояс Карл, изучая топографическую карту местности. По причине полученного накануне ранения водные процедуры ему сейчас противопоказаны. Зато в реке с наслаждением ныряет, барахтается Гюнтер. Накупавшись, он выбирается на берег, плюхается на землю рядом с братом. Карл откладывает планшет с картой.
КАРЛ
Ну как? Полегчало?
ГЮНТЕР
Не то слово! (Блаженно постанывает.)
КАРЛ
Вот видишь! (Лукаво.) Выходит, при определённых обстоятельствах даже простая речная вода может оказаться живой?
ГЮНТЕР
Я оценил твой юмор, братец. Но… Я не сумасшедший, хотя прекрасно понимаю, как это, возможно, выглядит со стороны. Тем не менее на самом деле всё не так просто. (Поясняет.) Видишь ли, помимо многих прочих, скажем так, фундаментальных учёных, я подолгу беседовал ещё и с филологами, фольклористами, историками, искусствоведами. Так вот, мой дорогой скептик, оказывается, что сюжет о живой воде даже не общеевропейский — он общемировой! Присутствует в сказках почти всех народов мира. Даже в культурах, которые, казалось бы, развивались изолированно. Таких, например, как японская цивилизация.
КАРЛ
Что же тут удивительного? Полная изоляция невозможна. Всё равно корабли с древности совершали невероятные переходы. Взять тех же викингов. Вот моряки и разносили все эти сказки и легенды. Они рассказывали их друг другу в море, а потом туземцам на суше. (Усмехнувшись.) Особенно туземкам.
ГЮНТЕР
Браво! Ты всегда был явным гуманитарием. Так вот сказки о живой воде есть везде. Пусть и с разными вариациями. А вот легенды распространены гораздо реже.
КАРЛ
А что, есть разница?
Гюнтер воодушевляется от возникшего повода вновь оседлать своего конька.
ГЮНТЕР
Конечно! Сказка — это как бы волшебная выдумка. Она не претендует на правду. А легенда привязана к конкретной местности и ко времени. Легенда — это то, что якобы было на самом деле, просто очень давно. Вот, к примеру, «Летучий голландец». Это сказка или легенда?
КАРЛ
Сказка.
ГЮНТЕР
Да нет же! Это как раз типичная легенда, обросшая со временем сказочными наслоениями.
КАРЛ
Как-как? Не понял.
Гюнтер отмахивается, спеша докончить мысль.
ГЮНТЕР
Неважно. А ещё бывают легенды, поддерживаемые… как бы это сказать… письменными источниками. И не только литературными списками, а, допустим, летописями. Где встречаются классические легендарные сюжеты.
КАРЛ
Летописцы — обычные люди. А люди всё время врут. По самым разным причинам. От корысти до обычного озорства. Здесь, в фельджандармерии, я столько узнал о человеческой натуре — хоть книги пиши.
ГЮНТЕР
И, уверен, тебя бы ждал литературный успех! Но вернёмся к летописям. Каждая из них по-своему интересна. Но дело не в этом.
КАРЛ
А в чём?
ГЮНТЕР
В их количестве. А это уже не просто статистика. Это математика, наука точная. Такому количеству письменно зафиксированных легенд и преданий должно быть рациональное объяснение.
КАРЛ
И тебя, стало быть, прислали найти это объяснение? (Оценив.) Считай, в военное время в научную экспедицию послали? Неплохо. Думаю, многие из наших профессоров, из числа тех, кого мобилизовали на Восточный фронт, тебе бы крепко позавидовали.
Младший брат мрачнеет, явно оскорбившись.
ГЮНТЕР
Служить родине и фюреру можно по-разному, брат. У каждого немца сейчас своё предназначение, если угодно — своя миссия.
КАРЛ
Ну-ну, не горячись. Ты меня не так понял. Это неважно, как я отношусь к живой воде. Одно точно: искать её лучше, чем убивать людей…
Гюнтер удивленно вскидывает бровь, но сказать ничего не успевает. Потому что Карл смотрит на часы и вздыхает.
КАРЛ
Пора возвращаться, Гюнтер. (Забирает планшет с картой.) Нас заждались живые славяне, которым давно пора превратиться в мертвецов.
2.13.2. ЗМЕЕВО БОЛОТО. ОСТРОВОК БОЛЬШОЙ ЗМЕЙ. НАТ. УТРО
Агата покидает место своей стоянки на болоте. Теперь её дальнейший путь будет ещё тяжелее — заплечный мешок раздался и округлился, туда добавились два пустых пулемётных диска. Плюс закинутый на мешок сам пулемёт (около 10 кг): девушка придерживает его левой рукой, а в правой у неё по-прежнему рогатина. Вырыть могилу для Ивана Агате было нечем, поэтому она просто закидала тело сосновыми и еловыми ветками, пряча от хищных птиц и в надежде, что в следующий раз можно будет вернуться и похоронить парня по-человечески… Тело Ивана скрыто ветками почти полностью. Разве что чуть торчит
