Тихие Клятвы (ЛП) - Джилл Рамсовер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Привет, Коннер. Это Миа. Миа Дженовезе. Я хотела спросить, не могли бы мы как-нибудь выпить кофе. Я бы очень хотела поговорить с тобой, если у тебя есть время. Знаешь… когда мы будем вдвоем. Если тебе будет удобно, конечно. В общем, я запуталась. Просто дай мне знать. Хорошо. Пока.
Именно поэтому я не хотел встречаться с ней с самого начала. У меня была семья. Та, которая хотела меня с самого начала. Мне не нужно было страдать от неловких встреч, чтобы заполнить какую-то зияющую дыру внутри меня. Встреча с ней ничего не изменила. И я не чувствовал никакого обязательства потакать ее угрызениям совести. Ее эмоциональная травма не была моей проблемой.
Я отключил телефон и бросил раздражающее устройство в подстаканник рядом со мной. У меня были более насущные дела, например, как выкинуть из головы зеленоглазую искусительницу.
Разумнее всего было бы позвонить кому-нибудь из моих постоянных партнеров и напомнить себе, что все, что мне нужно, это хороший трах, но у меня было такое чувство, что вместо этого меня ждет холодный душ. Какой же я идиот.
И я винил в этом только себя.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Подслушивание вполне допустимо, если твоя жизнь висит на волоске. По крайней мере, я говорила себе об этом, стоя за дверью кабинета отца и нависая так близко, как только могла, чтобы не толкнуть дверь. Я услышала, что Коннер приехал за несколько минут до этого, и поспешила вниз, как только дверь кабинета закрылась. Они обсуждали союз и свадебные планы — я не могла не слушать.
— Принятие не было проблемой, но я думаю, что было бы разумно выбрать нейтральное место для церемонии. — Глубокий мелодичный поток голоса Коннера струился как шелк. Как всегда, он выглядел совершенно непринужденно.
— Согласен, — ответил мой отец. — Я предлагаю церковь Святого Франциска Ксаверия в Мидтауне. Он один из немногих достаточно больших, чтобы вместить обе семьи, и не связан ни с одной группой. Кроме того, в Мидтауне у нас есть лучшие варианты для приема. Я не хочу ограничивать список гостей.
— Я не могу представить, что церковь будет доступна в такой короткий срок.
— Об этом позволь мне беспокоиться. — В голосе моего отца прозвучала лукавая усмешка. — Мы договорились о первом августе, и я не вижу причин менять это.
Первое августа? Черт возьми!
До него оставалось всего две короткие недели. Я знала, что теперь, когда было официально объявлено о помолвке, все пойдет быстро, но две недели — это совсем немного времени.
Несмотря на мое желание вырваться из-под влияния отца, перспектива того, что такое судьбоносное событие произойдет так быстро, заставляла мою голову кружиться от паники. Я настолько отвлеклась, что была застигнута врасплох, когда дверь распахнулась, и я оказалась лицом к лицу с Умберто.
Меня захлестнула новая волна ужаса.
Как я могла забыть о нем? Папа всегда держал его рядом, и хотя беседа проходила в удобном месте в дальнем конце комнаты, я не учла дополнительную переменную. Я была слишком потрясена, чтобы даже придумать оправдание.
С открытым ртом и расширенными глазами я застыла на месте, когда все трое мужчин уставились на меня.
— Мои извинения, Коннер. Похоже, моя дочь забыла о хороших манерах. — Мой отец медленно поднялся со своего кресла, сверкнув глазами в мою сторону.
Взгляд Коннера скользнул от меня к отцу, прежде чем он пренебрежительно махнул рукой. — Для нее естественно быть любопытной, — сказал он, в его голосе сквозило безразличие. — Ты же знаешь женщин и свадьбы. Я рад, что она здесь, на самом деле. Мне нужно было поговорить с ней. С таким же успехом я могу сделать это сейчас, пока не забыл. — Он встал, не дожидаясь ответа.
— Полагаю, у вас есть минутка, — отрезал отец, не пытаясь скрыть своего неодобрения.
Коннер продолжал идти ко мне, словно совершенно не обращая внимания на предупреждение в тоне моего отца. Я не купилась на это ни на секунду. Ирландец точно знал, насколько тонкую грань он перешел, но ему было все равно.
Я отступила от двери, сердце настойчиво стучало в ушах.
Как только Коннер протиснулся мимо угрюмого Умберто, он прошел в гостиную и вышел на задний дворик. Было теплое летнее утро, но мои руки покрылись морем мурашек, когда Коннер встретил меня пронизывающим арктическим взглядом.
— Я думал, ты умнее, Ноэми, — тихо сказал он.
Каждый мой позвонок жестко сросся вместе, челюсть крепко сжалась.
Как он смеет осуждать меня, не имея ни малейшего представления о том положении, в котором я оказалась. Да, мне нужно было быть осторожнее, но не ему было делать мне замечание. Во всяком случае, не сейчас.
Мне отчаянно хотелось наброситься на него и выплеснуть ядовитые слова, которые так и вертелись у меня на языке, но я не взяла с собой блокнот. Меня сковывало молчание.
Коннер вздохнул и достал свой телефон из кармана куртки, открыл его на приложении Заметк" и протянул его мне.
Он давал мне возможность ответить, хотя было ясно, что он не в восторге от этого. Этот жест охладил мой гнев. Совсем чуть-чуть. Он все еще был придурком.
Ты ничего обо мне не знаешь.
Он прочитал мои напечатанные слова, а затем устремил бурные голубые глаза на мое лицо. — Я знаю, что ты прожила под крышей этого человека всю свою жизнь и должна знать лучше, чем быть такой неосторожной. — Он слегка наклонил голову, как будто ему что-то пришло в голову. — Если только… непослушание не является для тебя чем-то новым. — Он сделал крошечный шаг вперед, как будто хотел толкнуть меня, но знал, что за нами наблюдают. — Насколько ты защищена?
Как этот разговор зашел так далеко? От беспокойства до гнева и смущения за несколько ударов сердца. У Коннера была природная способность выводить меня из равновесия.
Я скрестила руки на груди и встретилась с ним взглядом, не желая отвечать.
Его неспокойный взгляд вспыхнул, алчный и темный, как грифель. — Тебя вообще целовали? — Его голос понизился, как гравий на асфальте. Достаточно глубокий, чтобы мои внутренности задрожали.
Ответ был утвердительным, но я чувствовала острую необходимость отстоять свою позицию. Я не хотела подготавливать почву для того, чтобы этот мужчина увидел во мне наивную простушку. К тому же, это было не его
