Короткий брак - Джоанна Лэнгтон

Без предупреждения Ник наклонился и, обхватив сильными руками хрупкое тело, поднял Пенни в воздух и прижал к себе. Она задохнулась в испуге и недоверии, когда он впился в ее рот грубым, жадным поцелуем. Затем жаркий огонь охватил Пенни, достигнув самого сердца.

Ник очень осторожно опустил ее обратно на постель. И прежде чем уйти, посмотрел прямо в раскрасневшееся ошеломленное лицо с весельем, которое тут же охладило пыл Пенни.

– Для меня это не проблема, мой ангел.

Он прав, это моя проблема, честно сказала себе дрожащая молодая женщина. Очень быстро он довел ее до такой степени возбуждения, что до сих пор кружилась голова. Только теперь Пенни поняла, что легкость, с какой она согласилась провести с Ником еще одну ночь, создала у него неправильное впечатление. О ней, о ее отношении к сексу… Просто наихудшее из возможных впечатление – он решил, что теперь, когда они ради благополучия Люси изображают примирение, она тем более даст ему требуемое.

Пенни скорчилась от смущения и досады. Прошлой ночью она искренне прощалась с Ником и любовью к нему. Но этот бесчувственный чурбан, видимо, не способен принять такое объяснение. Он просто отметил для себя, что его фактически уже бывшая жена не проявляет особого отвращения к перспективе снова лечь с ним в постель. Так почему же не посмотреть в глаза неприглядной правде: Ник теперь считает, что она не лучше проститутки…

Внезапно Пенни охватила нестерпимая злость на Ника, и она впервые почувствовала настоящее облегчение при мысли о том, что они скоро разведутся…

Когда машина ехала по подъездной аллее к дому Блейнов, Алан наконец-то опять заснул.

Пенни уже готова была оплакивать хваленое чувство времени своего сына. Алан кричал не переставая с той минуты, когда его вынули из уютной колыбельки в самолете. Он вопил, как пожарная машина, когда его несли через здание аэропорта. Изображая безутешное горе, он доставил своей матери столько хлопот, что о чем-то другом ей думать было некогда. Но теперь, когда наступила долгожданная тишина. Пенни безмерно обиделась на то, что ее и малыша заставили совершить это путешествие.

– Алан, наверное, и ночью не даст мне спать.

Ник приподнял бровь. В его взгляде читалось явное удовлетворение собой.

– Я выписал опытнейшую няню. Она уже ждет нас.

У Пенни вытянулось лицо от изумления.

– Следовало бы попросить ее встретить нас в аэропорту, тогда поездка сюда была бы намного спокойнее.

– Не верю собственным ушам. Ты…

Ник нахмурился.

– В чем дело?

– В чем дело? – недоверчиво переспросила Пенни, – Ты договорился с няней за моей спиной, к тому же считаешь, что она способна справиться с моим сыном лучше, чем я, и еще спрашиваешь, в чем дело?

Машина остановилась перед фасадом здания. Ник вяло поднял руку, намереваясь погладить Пенни по щеке.

– Ты неправильно меня поняла, мой ангел.

– Черта с два! – сердито выпалила она. – Это ты виноват в том, что мой сын испытывает стресс,

– Если не будешь говорить тише, он опять проснется, – холодно предупредил ее Ник как раз в тот момент, когда пассажирская дверца с тихим щелчком распахнулась.

– Кто настоял на том, чтобы лететь на ночь глядя? – не вняв предостережению, продолжала наседать Пенни. – Еще бы Алану не быть капризным! Все, что ему нужно, – это дом и его удобная кроватка…

– Для здания, которое может развалиться в любой момент, «дом» не самое подходящее название. Пенни с неприязнью взглянула на Ника.

– Прошлой ночью ты и вполовину не был таким разборчивым!

Тем временем Ник заметил, что пассажирская дверца открыта, и нахмурился, черты лица обрели привычную замкнутость. Шофера не было видно. Вероятно, он решил, что пренебречь обязанностями намного тактичнее, нежели присутствовать при громогласной ссоре счастливой воссоединившейся пары.

– Давай оставим этот разговор. У нас нет причин для спора. Это неразумно, – сказал Ник, с трудом сдерживая негодование.

– Неразумно?! Да ты оскорбил меня. Ты, который не в состоянии подержать ребенка пять секунд без того, чтобы не впасть в панику, смеешь подвергать сомнению мои материнские способности? – дрожащим голосом перечисляла его грехи Пенни. – Ты оскорбил меня, мой дом, мое гостеприимство. Виной тому, что все так сложилось, твое абсолютное непонимание детских нужд, твоя твердая убежденность в том, что все должны танцевать под твою дудку!

– Если ты не успокоишься, я поступлю с тобой, как с капризным ребенком, каковым ты, по сути, и являешься, – с холодным осуждением проговорил Ник.

– Как, должно быть, трудно иметь дело с тем, кто тебя не уважает, не боится и не зависит от тебя! Да, это, наверное, настоящее нахальство, когда кто-то, вроде меня, осмеливается тебе перечить!.. Что ты делаешь с Аланом?

Выбираясь из машины в холодном бешенстве, Ник подхватил ребенка, и теперь тот продолжал мирно спать на его плече.

Удивление Пенни, вызванное тем, что Ник взял Алана, поблекло, когда она увидела внушительный фасад дома Блейнов, освещенный сотней огней как снаружи, так и внутри. Она вспомнила, как полтора года назад Люси строго наказывала выключать за собой свет, так как опекун очень внимательно следит за тратами на содержание дома.

Они подошли к огромной парадной двери.

– Твой отец был богат, как Крёз, и прижимист, как Гобсек, – припомнила Пенни. – Очень печально. Должно быть, деньги были единственной радостью в его жизни. – Это была чистая правда, но никогда еще Нику не высказывали ее в лицо. – Думаю, его хватил бы удар, если бы он увидел такую иллюминацию.

С этими словами Пенни вошла в дом.

Джилиан, няня, была молода, добродушна и великолепно управлялась с детьми. Только в высшей степени привередливую и властную мать не удовлетворила бы ее помощь, с сожалением подумала Пенни. Одна из спален на втором этаже была переоборудована в детскую, и Алан даже не проснулся, когда его укладывали в удобную кроватку. Поскольку Джилиан спала в смежной гардеробной, Пенни пожелала ей спокойной ночи и вышла в коридор.

Было уже заполночь, и Пенни смутило то, что экономка терпеливо дожидалась ее появления. Еще больше усилив смущение молодой женщины, та сообщила, что одежду уже распаковали, при этом Пенни внутренне замирала каждый раз, когда к ней обращались как к замужней женщине. Но больше всего потрясло то, что экономка, остановившись у спальни Ника, открыла дверь и отступила в сторону. Всю свою шестинедельную семейную жизнь Пенни провела в спальне в конце коридора, куда ее сослал муж. Пенни и в голову не могло прийти, что на этот раз все будет иначе. Впрочем, у нее и времени не было, чтобы подумать об этой стороне своего пребывания здесь в качестве жены Ника. Одна из спален рядом по коридору будет в самый раз, решила она.