Кремлевская пуля - Алексей Макеев

– Мы осторожно, – виноватым тоном ответила она и даже глазки потупила. – Лев Иванович, мне бы с вами наедине поговорить.

– Извини, Анжелика, но я тебе ничем не помогу. – Гуров развел руками. – Я просто ничего не знаю, так что со всеми вопросами к Олегу Михайловичу.

– Я с ним уже разговаривала и у папы была…

– Тебя пропустили? – удивился Лев.

– Я очень попросила, – невинно сказала она.

– Мама твоя уже знает? – поинтересовался Гуров.

– Я ей сказала, что папа, как обычно, лег весной на обследование, – объяснила Анжелика. – Я с вами по другому поводу хотела поговорить.

– Что ж, пошли, – предложил Лев Иванович.

Они вышли в зал.

Анжелика плотно прикрыла за собой дверь, а потом тихо сказала:

– Лев Иванович, вы спасли моего папу от смерти, и вся наша семья обязана вам по гроб жизни. Если вдруг у вас возникнут любые проблемы, мы сделаем все возможное, чтобы вам помочь. И невозможное тоже, – значительно добавила она.

– Спасибо, конечно. Я обычно сам решаю свои проблемы. – Лев Иванович пожал плечами. – Хотя разное в жизни может случиться.

– Просто помните, что мы со Степой, если потребуется, сделаем для вас все, что угодно, – четко, раздельно выговорила она, вернулась в кухню и сказала: – Извините, что мы вам помешали. Пошли, Степа. До свиданья!

Орлов и Крячко, не проронившие за все это время ни слова, только что-то невнятно пробормотали в ответ, а Гуров пошел провожать нежданных гостей.

Он вернулся и спросил у Стаса:

– Нигде ничего не болит?

– Нет, – хмуро ответил тот. – Эти паразиты меня очень аккуратно уронили. Вот уж два сапога пара! – Он помотал головой.

– Не знаю я, кто там против тебя с Поповым все это затеял, но то, что он не жилец, – это точно! – уверенно заявил Орлов. – Этих двоих даже танки не остановят! Ладно, пойдем мы. Как будет что новое, сообщим. А ты прими еще для успокоения нервов и ложись отдыхать.

Генерал пошел в прихожую, а Крячко задержался и шепнул товарищу:

– А о чем с тобой Анжелика говорила?

– Сгубит тебя когда-нибудь любопытство, прямо как ту кошку, – с усмешкой заметил Гуров.

Проводив их, Лев Иванович вернулся в кухню, выяснил, что убирать ничего не надо – все было уже вымыто, и перебрался в зал. Самому себе он мог признаться в том, что Петр и Стас появились очень вовремя. Они отвлекли его от тягостных мыслей.

В одиночестве он продолжал бы переживать то, что произошло днем. Это никак не улучшило бы его настроение. А сейчас сыщик мог спокойно сосредоточиться на предстоящей работе. Он решил закончить ее как можно быстрее, чтобы вернуться в управление и заняться непосредственно поисками Моти.

Гуров устроился в кресле и стал мысленно выстраивать схему по фигурантам, изученным им. Потом ее следовало отобразить графически.

Тут сыщик спохватился. Черт, да ведь подумать обо всем он может и потом. Сейчас следует воспользоваться относительной свободой и позвонить Монаху. Вдруг он уже что-то узнал?

А еще нужно было связаться с Мизоевым Джафаром Мусаевичем, главой одной, как теперь принято говорить, этнической преступной группировки. В ближайшие дни Гурову будет явно не до этого, а озадачить данного господина следует немедленно.

С Монахом проблем не было, а вот с Мизоевым? Тот был Гурову сильно обязан. Полковник, конечно, исходил из собственного интереса, но сдал ему человека, из-за которого погиб его младший брат.

Джафар с ним честно расплатился. Его люди тогда сильно помогли Гурову. Они спасли его от смерти и освободили Машу, когда ту пытались похитить.

Получалось, что они вроде бы квиты. Но Лев Иванович понадеялся, что сможет найти с ним общий язык. Да и познакомиться наконец-то надо, а то ведь все время только по телефону и общались.

Гуров сначала позвонил Монаху и договорился с ним о встрече у Макарыча.

Потом он связался с Мизоевым.

– Здравствуйте, уважаемый Джафар Мусаевич. Это…

– Да что вы, уважаемый Лев Иванович! – перебил его Мизоев. – Разве я мог забыть ваш голос? Как жизнь, здоровье, жена? – вежливо поинтересовался он.

– Грех жаловаться, – коротко ответил Гуров. – У меня вот мысль возникла. Не познакомиться ли нам лично? Я думаю, что пора.

– Давно пора, уважаемый Лев Иванович! – охотно согласился Мизоев. – Гость в дом – радость в дом! Приезжайте в любое время. И жену с собой берите. Мы стол накроем, посидим с вами, поговорим.

– Хотелось бы встретиться наедине в тихом месте, – проговорил полковник.

– Ох, дела-дела! – все поняв, горестно сказал Мизоев. – Когда жизни радоваться будем, уважаемый Лев Иванович? Ведь не остается на нее времени. Все заботы! Вы ресторан «Мелхиста» знаете? Подъезжайте туда часам к восьми. Я вас ждать буду.

Гуров посмотрел на часы, прикинул время, которое ему потребуется на встречу с Монахом, и предупредил:

– Я могу немного опоздать.

– Что такое время, когда ждешь дорогого друга? – не стал возражать Джафар. – Приезжайте как сможете.

Отключив телефон, Гуров вызвал такси. Он ведь уже прилично выпил, да и Мизоев обязательно угощать будет. Поэтому садиться за руль своей машины сыщик не собирался.

Он быстро собрался, вышел из дома и сел в такси. Гуров назвал водителю адрес, но не самой забегаловки Макарыча, а туристической фирмы, находившейся неподалеку.

Там сыщик немного прошел пешком и вскоре уже сидел в знакомой комнате напротив Монаха и Макарыча.

– Еще чего случилось? – настороженно спросил Монах.

– Хотел узнать, не выяснил ли ты чего-нибудь, – объяснил Гуров.

– Если бы точно что-то узнал, то позвонил бы, – ответил тот.

– Что, сложности появились? – спросил Лев Иванович.

Монах на это ничего не ответил, и Гуров понял, что так и есть.

– Но я о серьезных разборках в последнее время что-то не слышал, – заметил он.

– Отношения у нас непростые. – Макарыч вздохнул. – Молодежь, что наша, что их, конечно, беспредельничает, но мы в свое время уже навоевались и все конфликты стараемся мирно гасить.

– Короче, так, – наконец-то сказал Монах. – Халва работал с людьми Салмана. Попытался я было с ним встретиться, да не получилось. Если у меня не вышло, то какой-то Мотя к нему и подавно не попал бы. Так что не там ищешь. А почему ты вообще думаешь, что исполнитель оттуда может быть? Учти, даже если и так, то они своего не сдадут.

– Понимаешь, в уголовном деле нет ни малейшего намека на то, что краденые машины, как ты говорил, на юг отправляли, – сказал Лев Иванович. – Если ты прав, то завязки на кавказцев в Москве у Халвы обязательно должны быть.

– Я не сявка, за свои слова отвечаю, – разозлился Монах.

– А разве я сказал, что тебе не верю? – удивился Гуров. – Но только если сам знаешь, кто Моте отказал, то тот ведь мог и к ним обратиться. Они их во время следствия не сдали, так что должок за ними.

– Понял я, о чем ты. Да, при таком раскладе мог! – подумав, согласился Монах. – Но есть и другой расклад. Кавказцы забашляли следаку, а уж тот Халве и его людям разъяснил, что нужно говорить, а о чем лучше промолчать.

– Согласен. И так может быть, хотя не хотелось бы мне такое думать. Ничего, разберемся. Ладно, не получилось у тебя самого с Салманом поговорить, может, у другого выйдет. Я сейчас к Мизоеву поеду. Ему будет легче и о встрече с ним договориться, и объяснить, чем это история может для всех обернуться.

– Я видел, ты без машины сегодня, – заметил Макарыч. – Где встречаться-то с ним собираешься?

– В восемь в «Мелхисте», – ответил Гуров.

– Да, у него там штаб. Непростое место, да и сам он человек заковыристый, – заметил Монах, посмотрел на часы и сказал: – Успеем. Давай-ка я сам тебя туда отвезу. Ему об этом доложат, и он с тобой по-другому говорить будет.

– Да у нас с ним вроде неплохие отношения. – Лев Иванович пожал плечами.

– Просто ты еще кавказцев не знаешь, – с усмешкой заметил Монах.

Взвесив все «за» и «против», Гуров согласился. Увидит кто-то, как выходит из машины вора в законе, так и плевать! Это была оперативная необходимость. Тут никакая служба собственной безопасности, которая об него уже не раз зубы обламывала, не придерется.

Джип Монаха и машина сопровождения лихо затормозили около входа в «Мелхисту». Гуров вышел и направился туда.

Дверь перед ним распахнул парень из числа людей Мизоева, уже знакомый ему. Гуров по старым делам некоторых из них помнил в лицо.

Джафара Мусаевича сыщик видел только на фотографиях. В жизни тот оказался лысым толстяком, едва достававшим Гурову до плеча. Лицо Мизоева расплылось в радостной улыбке. Он поздоровался с полковником и повел его через большой зал, заполненный его соотечественниками.

Они оказались в небольшой уютной комнате, оформленной в восточном стиле. Там уже был накрыт стол.

– Прошу вас, уважаемый Лев Иванович! Уж не обессудьте за скромность. Дома я принял бы вас по-другому, но раз обстоятельства требуют, то давайте посидим здесь.