Исповедь бандерши. 100 оттенков любви за деньги - Рената Башарова

Таисия опустила глаза, преглупенько хихикнула и затеребила подол коротенького, блестящего платьишка.

— Ну… — пожала она плечами, всем своим видом подтверждая догадку Васи.

– Дура ты, Тая! – в сердцах воскликнул Вася и тут же быстро добавил: – Только не обижайся, Тая, не обижайся. Счастье, что попалась эта книжка тебе на старости лет-то, а то пошла бы прям в проститутки, как в книжке… Пошли домой, а?

P. S. Дружная супружеская чета удалилась, а я еще долго со смехом вспоминала эту потешную поклонницу Коэльо.

О партнерах

Вредной женщиной была Людмила. Вредной и по-бабски завистливой. Мы не очень любили ездить на заказы, которые сбрасывала Люда, ибо поведение ее было непредсказуемым и агрессивным по отношению к девчонкам: бесконечная ирония в их сторону, плавно переходящая в откровенные издевки и оскорбления на глазах у клиентов. Средних лет, невысокая, располневшая, неизменно облаченная в мини, безобразно обтягивающее обрюзгший живот. Ее карие, навыкате глаза все время оценивающе и ехидно рассматривали девчонок, приехавших по вызову. С зеленым змием Людмила была на «ты», во всяком случае, нам ни разу не посчастливилось застать ее в трезвом уме и при памяти. А уж злющая, как оса! Совершая ежемесячные объезды по саунам, мы старались попасть на смену Татьяны, второго администратора.

Что такое объезды, я писала выше, в главе о Евгении Анатольиче, с неблагозвучным прозвищем Шалава, помните? Администратор или хозяин фирмы вместе с парочкой самых симпатичных девушек объезжают сауны, гостиницы, предлагают сотрудничество портье, охранникам и банщицам, наглядно демонстрируя, насколько симпатичные девушки в штате их фирмы. Если девушки на вид не очень — то вызывать смысла нет, клиенты могут отказаться, и администратор останется без положенного процента. Ездить нужно регулярно, хотя бы раз в месяц, напоминать о себе, так как слишком много конкуренции, которая тоже регулярно делает объезды.

Однажды, во время делового визита к Татьяне, мы разговорились с ней о вредной Людмиле. Оказалось, женщины приятельствуют очень давно, и Татьяна сама поражена таким поведением подруги. Людмила раньше не была ни ехидной, ни злой, а сейчас словно шлея под хвост попала.

На то, как выяснилось, была своя, веская, причина. Генка, муж ее, после двадцати лет спокойной супружеской жизни вдруг взбрыкнул и променял Людмилу на молоденькую девицу.

Поначалу Люда уверена была стопроцентно — вернется! Ведь часто ж так бывает, сказывается кризис среднего возраста у них, у дураков. Перебесится и приползет на карачках к верной супружнице и деткам. Но время шло, а Генка сознательность не проявлял.

Людмила терпеливо выжидала, по-прежнему жила с Генкиной матерью, так как уйти ей было совершенно некуда. Дом ее, личный, полученный в наследство от родителей, она давно продала, а на вырученные деньги справила любимому Генчику иномарку. Он работал в банке на хорошей должности, и Людмиле хотелось, чтоб семейство их выглядело респектабельно… Генчик очень любил престижные вещи, одевался с иголочки и только в дорогих магазинах, всегда гладко выбритый, пахучий. В свои сорок пять он выглядел молодцевато и в то же время импозантно, фигура подтянутая, а благородная седина лишь добавляла шарма. Сказать честно, Людмила гордилась Генчиком и очень страдала, глядя как такой красавец-мужчина садится в ржавые «жигули». Ему непременно нужна приличная машина, непременно, думала Людмила, втайне от всех продавая родительский дом. А вышло вон как… Геннадий подло использовал иномарку, подаренную женой, для привлечения нимфеток.

В конце концов одна из девиц, прыгнувших в красивую иномарку Генчика, окрутила его всерьез и надолго. Престарелый ловелас увяз в отношениях по самые уши и менять ничего не хотел! Людмила три месяца стойко ждала изменника, безмолвно, но когда свекровь принялась шпынять ее и попрекать предоставленным кровом, тогда уж она сорвалась и побежала к Геннадию, намереваясь устроить безобразный скандал.

Где свила гнездышко эта сладкая парочка — она знала давно, старшая дочь как-то выследила па-пашку, но навестить их Люда считала для себя унижением. Сейчас же выхода другого не видела. Хочет жить с сопливкой — пусть делит имущество пополам! А как ей жить? На птичьих правах со свекровью, которая все чаще злорадно напоминала Людмиле, что она уже и не жена-то ее сынуле… Нет, выгонять не выгоняла, как ни крути, кроме Людмилы в доме внуки жили, родные и любимые. Но слушать наигранные сетования свекрови день за днем, день за днем — становилось все тяжелей…

Беседа с неверным не принесла ровно никакого результата. Людмила вышла от «гостеприимных» голубков оплеванная окончательно. Что поразило — притихший и на все согласный Генчик, до этого не отличавшийся легким нравом. Нет, он не с супругой соглашался, он сопливку не смел ослушаться!

Беседу полностью взяла в свои руки Снежана — так она представилась, Генчик же лишь поддакивал и разводил руками. Мадам с ходу заявила Людмиле, что беременна и собирается рожать. Также она подчеркнула, что Людмила должна быть благодарна ей за то, что они с Генчиком живут на съемной квартире, благородно оставляя за Людмилой право проживать в доме свекрови. Но — это временно, позже они займутся разделом имущества. Дом у свекрови большой, двухэтажный, в престижном районе города, и при желании, а желание есть, его реально обменять на две трехкомнатные квартиры в спальных районах. Предполагалось, что Людмила останется досматривать за свекровью, а они с мужем, то бишь с Генчиком, поселятся отдельно…

Людмила от такой наглости лишилась дара речи. Женщина с горечью и любопытством разглядывала ушлую девицу, недоумевая, что ж так поразило в ней Гену.

Снежане было от силы лет двадцать. Простоватое личико, бесцветные серые глазенки, старательно и ярко обведенные черным контуром, нос картошкой, небольшие, невыразительные губы, на коже, под щедрым слоем тонального крема, проглядываются юношеские прыщи… Фигурка, правда, — ничего, но ведь она еще совсем юная, нерожавшая… Зато какая матерая, ишь ты!

Людмила, дабы не унижаться еще сильней, распрощалась и потопала восвояси. Позже она делала еще несколько попыток образумить Генчика, теперь втайне от Снежаны. Звонила ему на мобильный, плакала, приходила на работу, звала домой, даже подсылала детей, но все попытки были тщетны. Генчик был непреклонным и каким-то чужим, что ли.

И тогда женщина начала выпивать. Сначала по чуть-чуть, а потом все бесшабашней, без оглядки на работу. А работала она в агентстве недвижимости риелтором. После нескольких сорванных сделок по причине очередного возлияния Людмилы директор вежливо ее попросил, как говорится. Аргументируя тем, что если работа мешает ей, Людмиле, выпивать, то ну ее, эту работу! Не стоит время тратить, выпивай дома, не отвлекаясь на «ненужные» вещи…

Увольнение немного встряхнуло Люду. Она пригорюнилась и принялась искать другую работу. Идти обратно в сферу недвижимости ей не хотелось. Уже не юная, а там, как все знают, волка ноги кормят. Но с каждым годом заработать становилось все сложней и сложней. Хитрые покупатели, через одного, норовили обмануть риелтора, выйти с его помощью на хозяина квартиры, а потом помахать агентству ручкой и совершить сделку напрямую… Мрак!

Тогда приятельница Татьяна и предложила ей этот вариант. Как раз образовалась вакансия, так как предыдущая ее сменщица ушла в декрет. Татьяна объяснила Людмиле, что зарплата, конечно, мизерная, но в бане есть хорошие возможности подработать. Мужчины, отдыхающие, очень часто выпивают и просят администратора вызвать девочек, проституток. Банщица, вызвав фирму по телефону (в случае, если заказ «срастался»), получала от девочек так называемый «откат», и благодаря этой возможности месячный заработок ее превосходил все ожидания. Людмила с радостью согласилась. А чего не согласиться? В тепле, в чистоте, это не с высунутым языком по городу носиться, ноги почем зря оббивать…

Но работать оказалось не так-то и просто. Нет, обычные обязанности банщицы были совсем не сложные. Содержать помещение в чистоте, включать-выключать парилку, относить белье в прачечную, продавать чай-кофе клиентам. Дело было в другом. Ее безумно раздражали и злили молодые девчонки, безумно. Они для нее ассоциировались с ненавистной Снежаной, и, как ни старалась убедить себя Людмила, что это не она, это просто невинные проститутки, все одно выливала весь свой гнев на их неповинные головы, стоило им переступить порог бани. Отказаться от этой подработки она не могла, так как жить было бы не на что, вот и мучилась, вынужденная терпеть присутствие нахальных молодых девиц.

Девицы, хоть и знали подоплеку злобного поведения Людмилы, все равно ненавидели ее от всей души, намеренно провоцируя в ней приступы зависти и агрессии. Как я ни пыталась убедить их вести себя спокойней, не обращать внимания на несчастную женщину, девчонки мало ко мне прислушивались, ведь молодость жестока…