Танец огня - Илана С. Мьер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В углу на возвышении была могила мученика, его имя выцвело. Но барельеф под его именем выдержал: крылатый конь. Так в их вере представлялся путь от земли к небесам.
Лин вошла одна, несмотря на возражения Неда. Она видела, что он не рад, надеялась, что он простит ее. Ему было бесполезно пытаться защитить ее. Она уже была в опасности, как и сказала Валаниру Окуну с фальшивой легкостью голоса, чтобы отодвинуть его и его печаль. Но в этом заброшенном храме чужого бога, окруженном кровавыми цветами, Лин не могла отрицать тяжести сердца. Место заставляло ее ощутить себя. Что-то в тишине, лучах солнца, сияющих пылью, что прорезали тени между столбами. В незнакомых буквах, что занимали строками стену. Это место было невероятно старым. Хоть Нед ждал снаружи, она была одинока.
Тем вечером, после дня пути, совет собрался в банкетной палатке. Они устроились на берегу реки Гадлан, водной дороги в столицу. Захир Алкавар не обвинял ее, но избегал ее. Он был близко к королю, ее слова будут иметь последствия. Она не знала, выжидал ли он, как и все они. Но чего? Казалось, пока планом был путь вперед. Они будто нуждались в ней.
Или это Захир Алкавар нуждался в ней, не знающей махинации его двора.
На совете Захир стоял во главе стола, с другой стороны сидели король и королева. Между ними по краям устроились придворные, который Лин знала лишь по имени, и второй маг Тарик ибн Мор. Теперь Лин видела, что Захир Алкавар был высоким, с худым поясом и медной, как монета, кожей. И как медь после воздуха и дождя, его глаза были бирюзовыми. Седина виднелась на висках, он был на десять лет младше Валанира Окуна. На его поясе была лента золотого шелка, знак первого мага. Все притихли, когда он заговорил о сражениях Мансура Эвраяда на севере. Из Башни стекла Семерка увидит, куда нападут танцующие с огнем, и предупредят принца. Он успеет привести людей на защиту деревень.
Но времени не хватит, чтобы помешать кошмару.
Захир заговорил бесстрастно, и было понятно, что часть кошмара он видел сам.
Лин Амаристот окружали стражи и ее верные Нед Альтерра и Гарон Сенн. Она сказала им оставаться бесстрастными, несмотря на то, что они могли услышать. Нед знал кахишский, это было привычным для лорда. Гарон Сенн, командующий стражей Лин, говорил на нем по опыту сражений за границей. Он мог понять рассказ Захира о войне.
Глаза Захира окружали тени, пока он описывал увиденное.
— Без цели, без пощады убивают танцующие с огнем, — сказал он. — У них нет мотива, они не воруют. Скот и собаки убиваются с остальным. Мансур Эвраяд сообщил, что в последней деревне после их нападения они шли по лодыжки в крови. Головы лежали на улицах. Женщины и дети — им не важно.
Элдакар Эвраяд кашлянул. Он был бледен.
— И ты думаешь, это магия.
Маг склонил голову.
— Есть заклинание, — сказал он, — в том, как они появляются в стенах города или деревни. Словно барьеров нет. Когда они падают, их тела гниют за мгновения. Так не бывает в природе. И это еще один ужас для воинов принца — вид и запах гнилой плоти.
Лин смотрела на Элдакара и его королеву. Она видела, как ровно сидит Рихаб Бет-Сорр со спокойным видом. Ее глаза были другой историей. Лин не знала, что именно там видела, но решила потом узнать больше. Она подумала о том, что в истории о Рихаб Бет-Сорр было то, что не имело смысла.
Встал Тарик ибн Мор. Он был в зеленом с бронзовым поясом, меткой второго мага. Он звучал резко, даже хрипло:
— Тут многое не сходится с тем, что мы знаем о танцующих с огнем. Их магия не вредила. Мы раньше побеждали их во всех боях. Наши потери были от хитрости Изменника. Он не выходил из горной крепости годами. И что теперь изменилось? Кто помог им получить силу? И что они хотят? Это мы должны спрашивать.
— Дело в моем отце, — сказал сухо Элдакар. — Его вера в Изменника привела к этому. Мы не смогли спросить у Юсуфа Элдакара, пока он был жив. Теперь мы платим за это молчание.
— Обвинения отца не помогут, — начал Тарик.
— Возможно, — сказал Элдакар. — Но это правда. И правда должна быть нашим светом в этом. Изменник ничего у нас не просил, значит, он мстит. Вы знаете, что случилось с гонцами, что хотели узнать условия.
Лин заговорила впервые. Ее голос был резким:
— Что случилось?
Элдакар посмотрел на нее. Он казался в этот миг юным и беспомощным, и Лин не понимала, как он управлял армиями Кахиши. Но, конечно, армии создал Юсуф Эвраяд, а не его сын.
— Их лошади принесли гонцов, — сказал Элдакар. — Без голов.
Лин опустила голову.
— Там что-то есть, — сказал Захир, — чего мы не видим. Как я часто говорил, гвир ибн Мор, потому и прибыла леди Амаристот.
— К нашему стыду, — глаза Тарика вспыхнули гневом. — При всем уважении к придворному поэту и союзу с Эйваром, раньше мы не звали Эйвар на помощь, не стоило и в этот раз. У нас есть все ресурсы.
— Но события опровергают ваши слова, — сказал Захир. — Мы не приблизились к правде за месяцы.
— Почему не позвать Рамадус? — спросил Тарик. — Они нам ровня. Соседи с запада, хоть от их чарующей музыки мало проку.
— Довольно, — Элдакар Эвраяд встал. — Это неуважение к гостье. И вы ведете себя глупо. Чары Эйвара вернулись. То, что мы о них знали, уже не правда. Нет вреда в совете придворного поэта в ситуации, что не прекращается, — он посмотрел на Лин. — Миледи, — сказал он, — прощу прощения за слова Тарика ибн Мора. Он не серьезно.
Она отмахнулась.
— Я услышала от него, — осторожно сказала она, ощущая на себе все взгляды, — что врагами могут быть не танцующие с огнем, — или он хотел помощи Рамадуса. Если Тарик работал с Рамадусом, это был логичный ход. Вызвать страх в Кахиши, чтобы они искали спасения у восточной империи.
— Не известно, так ли это, — сказал Захир Алкавар. Он был беспокойным, словно видел в голове жестокие сцены. — Не уверен, что я понимаю игру второго мага. Мы
