Поломанная - Никта Мун

— Да, я действительно переживаю. Беспокоюсь за тебя.

Черные брови взметнулись вверх от удивления.

— Повод?

— Тис.

— Поясни.

— Что ты чувствуешь рядом с ним?

Ви встала напротив подруги и внимательно наблюдала за сменой выражения лица.

— Мне с ним спокойно. И безопасно? — Вторая часть прозвучала как вопрос.

— Это меня и беспокоит. Я рада, что ты пытаешься адаптироваться к ситуации, но боюсь, что ты привязываешься к нему. Ты ведь о нем ничего не знаешь.

— И не хочу знать. Меня это не интересует. — Фыркнула брюнетка.

— Прекрасно, но давай вспомним твою особенность. — Осторожно проговорила Ви.

— Ты имеешь в виду расстройство?

— Верно и твою тактилофобию. Я рада, что ты можешь прикоснуться не только ко мне. Но ты не думаешь, что ты что-то начинаешь чувствовать к Мстиславу?

Выражение лица Лекс менялось с дикой скоростью. Брюнетка понимала, к чему клонит рыжеволосая и начала прислушиваться к себе. До этого разговора девушка не задумывалась о своей реакции на шатена. Да, комфортно. Да, с ним не страшно и спокойно. Алексия растерянно взглянула в зеленые глаза.

— Симпатию? — Снова неуверенный вопрос и паника в груди.

Пальцы предательски взметнулись к низу футболки, выполняя заученное движение. Виталина улыбнулась по-доброму и нежно взяла её ладони в свои.

— Милая, я действительно рада, что ты начинаешь снова чувствовать такие прекрасные и такие нужные чувства. Но послушай меня внимательно. Ты не можешь позволить этому развиться. Не позволяй себе влюбиться. Это причинит тебе боль.

— Почему?

В глазах неподдельное непонимание и растерянность. Брюнетка сейчас ни капли не отличалась от ребенка.

— Алексия, — она произнесла имя, чтобы та сконцентрировала свое внимание на словах, а не на своих чувствах. — Мстислав помолвлен. У него скоро свадьба.

Глава 7. Гармония

Алексия похлопала своими пышными ресницами. Повторила фразу подруги про себя несколько раз. А затем прислушалась к своим ощущениям.

Было неприятно. Не так что боль в груди и хочется волком выть. А так что маленький обиженный котенок, который привык, что его постоянно бросают, очередной раз выпустил коготки и неспешна, скребется внутри.

Брюнетка привыкла погружаться в себя и оценивать нанесенный урон своему душевному состоянию. Ведь если во время не уловить и не предпринять решительных действий, то случится срыв, а это не самое приятное. Но тошно становится не от самого срыва, а от последующих дней. Восстанавливаться после всего приходится долго и медленно. Поэтому лучше заранее оценить ситуацию, чем потом прибывать, несколько дней, даже недель, в худшем случаю месяцев, в отвратительной тягучей прострации.

— Это неприятно, — проговорила Лекс, после недолгого молчания. — Но не сам факт помолвки, а факт умалчивания. Хотя если учесть, что мы особо не общались, то у него не было даже случая об этом рассказать.

— Верно, — улыбнулась Ви. — Просто будь осторожна, ладно?

— Конечно, — повторила улыбку Лекс, — Что может произойти за несколько недель? Мы даже не видимся.

— На самом деле, много чего может произойти. Тебе ли этого не знать?

Брюнетка ухмыльнулась. Потому что Ви говорила правду. В прошлый раз ей потребовалось несколько дней, чтобы потерять голову от своего сводного брата. И четыре года, чтобы прийти в себя от последствий. Но ведь сейчас ей не восемнадцать. Сейчас и мозгов побольше, и страхов не меньше. Прошли те времена, когда она позволяла себе любит ушами. Действия вот что важно.

«В этом-то и дело. Тис очень мало разговаривает. Наблюдает и молча, помогает». Лекс встряхнула головой. Мысли. Не самый лучший ее друг. Они слишком навязчивые. Всегда подталкивают к пропасти. Она так устала с ними бороться. Но ведь порой они бывают правы, а от этого еще беспокойнее.

— Просто давай переживем эти недели и вернемся домой, — слабо улыбнулась брюнетка.

— Почему ты так стремишься попасть на эту свадьбу? Знаешь ведь, это плохая идея.

Ви отошла и начала накрывать на стол.

— О, это отвратительная идея, — хохотнула девушка. — Просто, — она замолчала, обдумывая ответ. — Знаешь, когда погружаешься в воду, то задерживаешь дыхание, а когда выплываешь на поверхность, то жадно глотаешь воздух.

Рыжеволосая остановилась и внимательно посмотрела на подругу. Кивнула.

— Вот и я хочу выплыть наружу. Вдохнуть воздух и продолжить жить, дыша полной грудью. Ведь как ни крути, эта история до сих пор давит, влияет на меня. Я думаю, по крайне мере хочется в это верит, что когда увижу, как он счастлив, то смогу отпустить. Что я, наконец, вынырну и станет легче дышать.

Виталина подбадривающее улыбнулась.

— Надеюсь, так оно и будет.

— Тебе помочь? — Встрепенулась брюнетка и переключаясь от разговора.

— Да.

Домашняя суета всегда приводила мысли в порядок. Эти двое так привыкли друг другу. Приспособились. Они походили на единый слаженный механизм. Без слов понимая и предугадывая действия или слова.

Трудно сказать, кому было сложнее ужиться. Той, которой пришлось подстраиваться и научиться выносить причуды. Или той, которой пришлось впустить в свой нестабильный мир совершенно постороннего человека. Очевидно одно: им обеим было трудно довериться. Поделиться своей историей.