Весна 2018: Бог из машины - Александр Нетылев

— In nomine patris et filii et spiritus sancti, да сдохни ты уже наконец! — зарычал Чезаре.

Тем временем со стороны кабинета доносились слова другой молитвы, идущей, словно бы, фоном, однако, тем не менее, добавляющей силы словам кардинала.

— Pater noster, qui es in caelis, sanctificetur nomen tuum. Adveniat regnum tuum. Fiat voluntas tua, sicut in caelo et in terra.

Черт заметался в воздухе, грозя скинуть кардинала на землю, с каждым рывком поднимаясь всё выше и выше. Чезаре же, чувствуя себя дятлом, в очередной раз забубнил многострадальную «Vade retro».

И вот, наконец, плоть чёрта стала вязкой. Он стал растворяться в воздухе, как и предыдущие его соратники. Примерившись и кое-как сгруппировавшись, священник приземлился на крыше. И остался лежать. Отдышавшись, он выдал долгий и пространный монолог, посвященный родне чёрта, его частям тела и их отношениям между собой. В поток отборного итальянского мата изредка вклинивались фразы на латыни и почему-то на японском, — и совсем уж редко цензурные слова.

Наконец, когда вдохновение закончилось, Чезаре приподнялся и начал вручную скатывать леску. И так придется объяснять Марии столь странное снаряжение для священника, не хватало еще, чтобы ее еще кто-то увидел…

Разумеется, потенциальной паладинке не составило труда забраться к нему на крышу. Чезаре отвлеченно подумал, сколько из его речи она слушала и запоминала. Затем, помотав головой, невозмутимо сказал:

— Если цифра, названная отцом Патрицием, действительно на чем-то основана, то осталось еще двое.

— Их больше, — уверенно и безапелляционно ответила послушница.

Чезаре пожал плечом, заканчивая, наконец, убирать леску, и проверяя механизм управления.

— Вероятнее всего, они заметили, что ты следишь за ними. Думаю, убивать тебя они не собирались: в этом случае обычная бомба была бы куда надежнее и эффективнее, значит, хотели припугнуть. Возможен, конечно, вариант, что они хотели, чтобы смерть выглядела «несчастным случаем», но… он не кажется мне логичным. Взрыв всегда можно списать на происки врагов, — американская разведка, британская, японская, российская… Выбор куда больше, чем у средневековой Церкви, у которой из вариантов был один только Нечистый.

Девушка скосила глаза на кардинала, не поворачивая головы.

— Но ведь кабинет-то ваш, — заметила она, — И два из четырёх актов экзорцизма были за вашим авторством.

— Первый уж точно не может быть попыткой убийства, — возразил кардинал, — Потому что тот «Лютер нового поколения» едва ли мог представлять реальную угрозу. Два последующих были куда сильнее, но… Зачем им убивать меня, или тем более пугать? Я не вижу, какую выгоду получит от этого церковная верхушка… Зато я вижу, какую угрозу представляют для нее люди, знающие ее грязные тайны.

— Но ведь вы знаете куда больше меня, — недоуменно ответила Мария, — Да и разве можно испугать церковника чертями? Я бы испугалась, только если бы все они были выпущены одновременно.

Чезаре нахмурился и начал загибать пальцы:

— Что появление чертей было выгодно Божьей Длани, — не буду отрицать, догадывался. Что Пришествие — всего лишь технический трюк, — узнал от тебя. Сомневаться-то я сомневался, но увидев своими глазами, скорее всего, поверил бы. Остальное, что я знаю — вполне обычные внутренние интриги, которыми Конклав занят с самого своего основания и которые обычно обходятся без столь… радикальных мер. Что же касается того, что могло бы тебя испугать… Уж извини, но если бы на тебя выпустили пару-тройку таких чертей, как этот или хотя бы как предыдущий, ты бы не испугалась. Ты была бы уже мертва. Мы и одного-то с трудом одолели вдвоем… Появление же этого чёрта можно прочитать так: «Ты знаешь, что мы насылаем чертей. И мы знаем, что ты знаешь. Если узнает кто-нибудь еще, вскоре мы пришлем роту таких, а потом заявим, что это были козни Врага».

Мария стояла, не шевелясь, осмысливая сказанное. Внизу тем временем кто-то уже выбил дверь в кабинет и, наверняка, увидел своеобразный фен-шуй в кабинете кардинала.

— Я слышу заточенных в шкатулке чертей, — ни к селу, ни к городу сообщила девушка.

Чезаре не обернулся к ней: решив, что Мария все равно уже все видела во время боя, он отлаживал механизм лески. Однако, в его голосе послышался интерес:

— Как именно ты их слышишь? Это проявляются твои способности паладина?

Мария коротко кивнула своей кудрявой головкой.

— Я слышу души тех, кто был заточён в сигмафины.

— Ваше Преосвященство! — послышался из кабинета голос Патрика, одного из послушников, — Вы в порядке? Мария! Где вы?

— Понятно, — тихо сказал Чезаре, затем уже громко ответил на окрик, — Мы тут, на крыше!

Ответом сначала было молчание, а затем…

— А как вы туда вообще попали?! — удивлённо воскликнул Патрик.

Схватившись ладошками за живот, Мария весело рассмеялась.

— Просто я пока не очень метко падаю с летящего чёрта! — также усмехнулся священник.

— Вам помочь как-нибудь спуститься?! — поинтересовался Патрик, — Я, кажется, где-то тут видел рабочего с лестницей.

В этот момент Мария перестала смеяться и бросила многозначительный взгляд на Чезаре. Тот кивком согласился: забросить шкатулку в окно было не так уж просто, и лестница могла тут неплохо подсобить…

В голосе кардинала появилось большее смущение, чем он испытывал на самом деле.

— Неплохо бы.

— Ждите там! — крикнул Патрик и, судя по звукам топающих ног, помчался куда-то.

— Ему придётся поискать этого рабочего, — заметила Мария, — Рядом его уже нет.

— Это ты тоже чувствуешь? — поинтересовался Чезаре, — Если его рядом уже нет, то он еще более подозрителен.

— Я слышу шкатулку, — уточнила Мария, — Точнее, слышала. Сейчас уже не слышу. Значит, рядом её нет.

— Ага, значит, я не ошибся, и рабочий действительно был тем, кто подкинул нам этот «подарочек», — довольно потирая руки, кивнул Чезаре, — Если Патрику удастся найти его, то это даст нам весьма полезную информацию. Шанс невелик, но упускать его не стоит.

— Значит, ждём здесь? — уточнила на всякий случай послушница.

— Пока да.

Разумеется, им обоим не составило бы труда спуститься безо всякой лестницы, но это шанс перехватить этого загадочного рабочего…

— Поберегись! Лестница уже в пути! — услышал после пятиминутного ожидания Чезаре. Взглянув в нужную сторону, он увидел высокого подтянутого мужчину спортивного телосложения с растрёпанными волосами и недельной щетиной на лице. Тот с лёгкостью лавировал в узких улочках с большой лестницей на плече, умудряясь, при этом, никого не зашибить. Мария еле заметно покачала головой. Ничего…

В принципе, он мог за прошедшее время спрятать ее где-нибудь, но более вероятным казалось, что это действительно только совпадение. Пожалуй, Чезаре оценил бы вероятности как 2 к 3.

Пока рабочий подтаскивал лестницу, кардинал постарался запомнить его лицо, на случай, если этот человек все же играет роль в происходящих событиях. Затем неторопливо и с достоинством спустился. Рабочий в это время задумчиво рассматривал новое окно в кабинете.

— Да… похоже, Ваше Преосвященство, это была очень назойливая муха. Думаю, вам стоит подумать о новом кабинете.

Он указал на края дыры.

— Видите кладку? Это несущая стена. Даже если её заделают, я бы не согласился здесь работать, потому что целостность конструкции повреждена.

Чезаре кивнул, но вопрос задал все-таки по делу.

— Скажите, как долго вы находились поблизости, прежде чем Патрик позвал вас? Вы видели здесь кого-нибудь… подозрительного?

— Ну… был один тип, — задумался рабочий, — Вроде бы, из нашей братии, но рожа каменная, будто он идёт по улице, где… — он покосился на послушницу, после чего, смущённо взъерошив себе волосы на затылке, продолжил, — Где, в общем, канализацию прорвало. Подошёл, взял у меня лестницу. Я, конечно, возмутился: я ж на крыше был в этот момент, трубу чистил. Он просто остановился, и сказал, что вернёт. Мутный тип, какой-то. А так, да, я, в принципе, был здесь недавно, — он указал на соседнее здание, — Там черепица расшаталась. Сегодня чуть одного из свят… священников не прибило.

— Можете примерно описать этого человека? — спросил Чезаре. Не исключено, что он врет. Но если нет, то это дает не худшую ниточку в этом деле…

— В принципе, могу. Мутный тип такой, с лицом, как у аристократа на старых картинах. Волосы длинные жиденькие, острый нос, узкое лицо, высокие скулы, тонкие брови. Губы такие, словно их вообще нет.

— Цвет волос, цвет глаз? Высокий, низкий? Полный, худой? Бледный, смуглый?

— Черноволосый, прямо как я. Глаза не разглядел, — честно признался рабочий, — Высокий, но ниже меня. На полголовы где-то. Худой и бледный, как смерть.

По описанию внешность «мутного типа» была более чем колоритной. И, что особенно важно, бледность в этих широтах была очень редкой приметой, сужавшей круг подозреваемых во много раз. Чезаре знал одного человека, который подходил под описание. Кардинал Ришелье. Нет, не тот самый: всего лишь забавное совпадение. Вполне себе «мутный» тип. Фраза прямо-таки про него. Как припомнил Чезаре, Ришелье очень сильно хмурился в момент объявления грядущего Второго пришествия.