Хроники дальних дорог - Иар Эльтеррус
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— ОЕ? — не понял полковник.
— Объединенной Европы.
— Ясно. Так что там?
— Ничего пока, вызывают. Артем спит и будить его я не хочу, вымотался бедный парень, — уведомил искин. — Так что решать, что делать с этим флотом, вам. Я бы просто прыгнул в соседнюю систему, с этими идиотами не о чем говорить, но, повторяю, решать вам.
— А почему бы не развлечься? — широко улыбнулся фон Бревен, посмотрев на Ростовцева, которому явно очень хотелось посмотреть, кто это прилетел. — Сейчас антураж подготовим, и связывай с ними, я через имплант дам знать, когда пора.
— Без проблем, — захихикал искин. — Развлечься действительно можно.
— Идемте в рубку, господа и товарищи, — встал полковник.
Оказавшись там, все расселись по своим местам. Остальных тоже вызвали, сообщив им о происходящем. Фон Бревен занял капитанское кресло — не так давно Артем предложил ему стать своим заместителем в ситуации, когда сам Странник отсутствует. Гигант привольно развалился в кресле и дал искину сигнал включить связь.
На голоэкране напротив медленно проявилось изображение толстого военного в мундире с кучей золотого шитья и надменной рожей. Окинув взглядом маленьких, свиных глазок рубку «Петрограда», он хипло прокаркал:
— Кто вы такие и что здесь делаете? Отвечайте! Перед вами адмирал Русской Републики!
— Это что за птица, майор? — лениво поинтересовался полковник у Ростовцева, сидевшего неподалеку.
— Это? — присмотрелся тот. — А-а-а… Один из самых гнусных предателей. Контр-адмирал Константин Наливаев. Штабная крыса. Никогда не участвовал ни в одном бою, вон какой жирный. Сдал диспозицию нашего флота демократам. Свои тридцать серебреников он, вижу, получил, полного адмирала присвоили. Гнилой человечишко. Насквозь гнилой.
— Да как вы смеете?!! — побагровев, завизжал адмирал, заколотив кулачишками по подлокотникам кресла, брызги слюны полетели от него во все стороны. — Что у вас на борту делает этот каторжник?! Немедленно расстреляйте его, это приказ! Слышите?! Это прика-а-аз!!!
— Пошел на х…р, гнида! — оскалился полковник, слегка наклонившись вперед. — Ты мне никто и звать никак. Понял? Лети отсюда, пока цел.
В это мгновение изображение адмирала сдвинулось в сторону, рядом с ним появилось второе, показывающего худого, длинного джентльмена в незнакомой форме.
— Ви не имель прав нападать на корабль наш корпораций! — на ломаном русском языке заявил он. — Ви обязан немедленно сдаться и возместить затрат! Это требоват великая Америка!
— Требовать? — в глазах фон Бревена загорелся гнев. — Америка? От русского имперского офицера?! Ах ты, мерзота англосаксонская! А х…р во рту тебе не мясо, паскуда?!
— Мясо не надо, — столь же надменно произнес американец. — Ви сдать свой корабль великая Америка.
— Да ты совсем ухи объелся, придурок! — рассмеялся полковник. — Дархон, эта тварь с какого корабля вещает?
— Вот с этого, — загорелась в воздухе тактическая сфера, показавшая диспозицию в системе, один огонек на ней зажегся синим светом.
Вражеский флот окружил «Петроград» с трех сторон, с четвертой была планета. Вот только эволюции демократов были какие-то странные, неуверенные, словно за пультами сидели неопытные новички. Фон Бревен с недоумением посмотрел на Ростоцева, тот понял его вопрос.
— Ни один из толковых русских офицеров не пошел служить демократической нелюди, — пояснил он. — Мы предпочитали расстрел, каторгу, да что угодно, но только не предательство. К сожалению, предали там, наверху…
— Ясно… — покивал полковник.
— Ви немедленно сдаваться! — взвизгнул американец, напомнив о себе.
— Ты не унялся, англосаксонская гнида? — резко развернулся к экрану фон Бревен. — Михаил Иванович, позаботьтесь, чтобы эта тварь больше никого не беспокоила.
— Будет сделано, Карл Генрихович! — радостно осклабился канонир, с ранней юности ненавидевший англосаксов, а особенно американцев, до трясущихся рук и зубовного скрежета.
Одна из прицельных антенн «Петрограда» налилась пульсирующим синим светом и мигнула. Американский корабль тут же превратился в перекрученную абстрактную конструкцию. Изображение длинного американца исчезло с голоэкрана, оставив адмирала в одиночестве. Когда ему доложили о случившемся, толстяк побелел, затем покраснел, покрылся потом от ужаса и приказал тут же отступить — ведь этот огромный корабль оказался опасен и угрожал его драгоценной персоне!
— Одну минуту, — заговорил Дархон. — Карл Генрихович, при сканировании флота на трех кораблях обнаружены техники-каторжники, демократы заставляют их работать пытками и избиениями, поскольку своих специалистов такого класса просто не имеют. На самом деле все трое квалифицированные корабельные инженеры!
— Имена! — потребовал полковник.
— Самуил Никонович Тимошин, находится на крейсере первого ранга «Неясыть»; Геннадий Илларионович Москитин, находится на линкоре «Республика»; и Константин Михайлович Добрынин, находится на авианосце «Президент Молчанов».
— Ты слышал, толстая сволочь? — снова посмотрел на покрытое потом, белое лицо адмирала фон Бревен. — Я даю тебе полчаса на то, чтобы пленные имперские офицеры оказались на челноке, идущем к нашем кораблю. Если этого не произойдет в указанное время, то я начну уничтожать твой флот. Сбежать ты не сможешь, глушилка гипера включена. И первым будет флагма. И ты, болезный.
Полковник настолько «по-доброму» улыбнулся, что господин адмирал тут же обделался — это стало понятно по скривившимся и зажавшим носы офицерам на заднем плане, стоящим за спиной недоделанного «флотоводца». Немного придя в себя, тот тоненьким, дрожащим голоском распорядился выполнить ультиматум, вызвав тем самым брезгливые гримаски экспертов в рубке «Петрограда».
* * *
Когда Константина Михайловича, третий день безвылазно сидевшего в двигательном отсеке, где инженер понемногу калибровал генератор гиперполя, барахливший, наверное, с момента постройки этого крайне неудачного корабля, который грех было называть авианосцем, скорее просто неуклюжим корытом, оторвали от работы и вежливо попросили срочно проследовать к челноку в третий ангар, он прежде всего удивился именно непривычной вежливости охранников, смотрящих на него с откровенных страхом. Раньше бы прежде всего по шее дали — чего церемониться с каторжником? Значит, что-то случилось. Но что могло случиться? Имперский флот давно разгромлен. Точнее, захвачен посредством предательства адмиралитета. Бояться демократам нечего, они хозяева положения. Некому вступиться за имперского инженера. Но кто-то явно вступился, иначе не было бы такого ужаса в глазах охранников, которые явно боялись, что Константин Михайлович им все припомнит. Что же происходит?
Когда они, наконец, добрались до ангара, там ожидал челнок, причем приписанный к линкору «Республика», ранее называвшемуся «Александр V». Один из немногих линкоров, доставшихся демократам неповрежденным, на остальных экипажи, когда до них дошел масштаб предательства, взорвали двигатели и гипергенераторы. Восстановить их до сих пор не сумели — почти все имперские корабельные инженеры напрочь отказались сотрудничать с новой властью, а западные, готовые за деньги на любую мерзость, с русским секретным оборудованием никогда не работали, кто бы их к нему допустил, а там имелось множество незадокументированных
