Симфонии - Андрей Белый

4. Все было полно мистического страха… Вдалеке проплывала чья-то лодка, оставляя за собой стальную полосу…

5. Рыцарь знал, что это было предвестием несчастья и что в лодке сидел не рыбак… Совершенно стемнело.

6. Виделись мутные силуэты, и слышался ропот волны.

7. Призывный рог дежурного карлы возвестил о приходе неведомых.

8. Подавали знаки и переговаривались.

1. Старый дворецкий пришел на террасу доложить о появлении незнакомого хромца.

2. Тут они стояли причудливыми силуэтами во мраке ночи!..

3. Старый дворецкий склонил седую голову на горбатую грудь и стал поодаль, а хромец подошел к молодому рыцарю и завел воровские речи о знакомых ужасах.

4. Рыцарь смотрел на пришедшего, что-то мучительно вспоминая.

5. Наконец, в минуту прозрения, перед ним вырисовался взгляд козла, и он вскричал в волшебном забытье: «О козлоногий брат мой!»

6. Тут поднялась в нем вся бездна угасших козлований, а где-то недалеко сквозь тучи вспыхнул багрянец и погас.

7. Это была лаврентьевская ночь. Упал кровавый метеор. Дворецкий выразительно блеснул круглыми глазами и вновь склонил воровскую голову на горбатую грудь.

8. Потом всем троим были поданы черные кони. Их приняла в свои объятия ночь.

9. Ночью был дождь, и в оконные стекла ударяли тусклые слезы. И далекий лес бунтовал. И в том бунтующем шуме слышались вопли метели.

10. И казалось, смерть надвигалась тихими, но верными шагами.

1. В лесных чащах у серебряного ручейка стояла часовенка. Днем сюда приходили многие молиться, хотя часовенка стояла в недобром месте: вдоль серебряного ручейка водились козлоногие фавны.

2. Здесь можно было слышать стук козлиных копыт.

3. А молодые козлята встречались и в солнечный день; они уморительно корчились, осененные крестным знамением.

4. Ночью в часовню заходил совершать багровые ужасы старый негодник — священник этих мест: это была воровская часовня.

5. Это была подделка лесных жителей, и здесь плясали танец козловак.

6. Прошлою ночью здесь совершилась гнусная месса над козлиною кровью. Старый негодник причастил молодого рыцаря волшебством.

7. Поздравляли молодого рыцаря с совершенным ужасом старый дворецкий и пришлый хромец.

1. Сегодня было бледное утро. Начиналась осень. Вдоль дорог и полей летели сухие, сморщенные листья; уже давно не бывало небо голубым, но осенне-серым.

2. Раз даже был заморозок, и грязь засохла бледными комьями с полосками льдинок.

3. В этих местах завелась пророчица. Она ходила по замкам и селам босая, столетняя. Она подымала пророческий палец к осенне-серым небесам.

4. Говорила глухим рыдающим голосом о мере терпений Господа и о том, что ужас недолго продолжится, что Господь пошлет им святую.

5. И от ее слов протащилась темно-серая пелена куда-то вдаль, а над пеленой засверкала осенняя, голубая от луны, холодная ночь.

6. В небе раздавалась песнь о кольце Сатурна и вечно радостной Веге…

1. Вечнозеленые сосны, обуреваемые ветром, глухо стонали холодно-голубой, осеннею ночью.

2. Над лесными гигантами была едва озаренная терраса и на ней стоящая, чьи нежные руки были протянуты к небесам.

3. Так она стояла с волосами, распущенными по плечам, и молилась Вечности. Ее милый профиль тонул на фоне звездно-голубой ночи.

4. В полуоткрытом рте и в печальных синих глазах трепетали зарницы откровений. На ресницах дрожало по серебристо-молитвенной слезе.

5. Она молилась за брата и вот то склонялась, то вновь простиралась к Вечности с все теми же словами: «Нельзя ли его спасти: он — несчастный».

6. Утром еще стояла она на фоне зари. Слышались прощальные крики журавлей: там… они летели… вечным треугольником.

1. А время, как река, тянулось без остановки, и в течении времени отражалась туманная Вечность.

2. Это была бледная женщина в черном.

3. Вся в длинных покровах, она склонялась затемненным силуэтом над одинокой королевной и нашептывала странные речи: «Он устал… Не погибнет… Его ужаснули ужасы… Он несчастный…

4. Ему суждено туманное безвременье…»

5. И лес роптал.

6. И росло это роптанье, словно сдержанный говор, словно грустная жалоба облетающих листьев.

1. Успокоенная женщина смотрела в очи королевне безвременьем, задевала ее воздушно-черными ризами, прижималась к щеке королевны своим бледно-мировым лицом.

2. Обжигала поцелуем, поцелуем Вечности.

3. Это было выше счастья и горя, и улыбка королевны была особенная…

1. Холодным, осенним утром на кристальных небесах замечалось бледно-зеленое просветление.

2. Скорбный рыцарь в траурном плаще задумывался у песчаного оврага. Он стоял на холме, поросшем вереском, вспоминая шабаш, ужасаясь ужасом, вечно ревущим в его ушах.

3. Вблизи, у края оврага, юные березы облетали, шумя и тоскуя о весне.

4. А под березами сидел некто громадный и безумный скорченным изваянием, вперив в молодого рыцаря стеклянные очи.

5. И когда он повернул к нему свое бледное лицо, улыбнулся сидящий невозможной улыбкой. Поманил гигантским перстом.

6. Но рыцарь не пошел на страшный призыв.

7. Это уже не была новость. Уже не раз белым утром мерещились остатки ночи. И рыцарь накрыл воспаленную голову черным плащом.

8. И громада вскочила. И кричала, что не сказка она, что и она великан, но рыцарь заткнул уши.

9. И непризнанный гигант пошел прочь в иные страны. И еще долго сетовал вдали.

1. Дворецкий отдавал приказания. В замке возились. Готовились к вечернему приему.

2. Вечером ждали самого́ пасмурного католика и готовились к ужасу.

3. Выносили старинные иконы.

4. И стало тошно молодому рыцарю от надвигавшейся бездны мерзостей. Он пошел в приют уединения.

5. Он тяготился страшным знакомством, а молиться Господу об избавлении не смел после совершенных богомерзких деяний на шабаше.

6. Он шептал: «Кто бы помолился за меня?»

7. А уж солнце стояло высоко… И уже ночь была не за горами… И возились слуги.

8. Выносили старинные иконы.

1. Вечером дул холодный ветер. Летели низкие клочки туч над серыми башнями замка. Часовой, весь закутанный в плащ, блистал алебардой.

2. Но подъемный мост был спущен, и замок горел в потешных огнях.

3. А вдоль дорог и лесов к замку тянулись пешие и конные, неизвестно откуда. Были тут и хромцы, и козлы, и горбуны, и черные рыцари, и колдуньи.

4. И лесная кабаниха, бабатура, верхом на свинье.

5. Ежеминутно выходил на бастион старый карла и трубил, извещая.

1. Выходил проклятый дворецкий, гостей встречая.

2. Горбатый, весь сгибаясь, разводил он руками и говорил, улыбаясь…

3. И такие слова раздавались: «Здравствуйте, господа!.. Ведь вы собирались сюда для козловачка, примерного, для козловачка?

4. В сети изловим легковерного, как пауки… Хи, хи, хи… в сети!.. Не так ли, дети?

5. Дети ужаса серного…»

6. И с этими словами он шел за гостями…

1. И когда часы хрипло пробили десять, возвестили о начале ужаса.

2. Уже сидели за столами.

3. Тогда плачевно завыл ветер и пошел скучный осенний дождь.

4. Звенели чаши в палате, озаренной тусклыми факелами. Пировали. Прислушивались, не постучит ли в дверь запоздалый гость.

5. Еще место против хозяина оставалось незанятым. Роковой час близился.

6. Слуги принесли котел, а горбатый дворецкий снял крышку с дымящегося котла и провозгласил прибаутку.

1. Подавали козлятину. Грохотали пьяные рожи. Свиноподобные и овцеобразные. Щелкали зубами волковые люди.

2. За столом совершалось полуночное безобразие, озаренное чадными факелами.

3. Какой-то забавный толстяк взгромоздился на стол, топча парчовую скатерть грубыми сапожищами, подбитыми гвоздями.

4. Он держал золотой кубок, наполненный до краев горячею кровью.

5. В порыве веселья затянул толстяк гнусную песню.

6. А хор подхватывал.

1. Уже там, далеко, на опушке соснового бора сидел на камне пасмурный католик, смотря на далекие, потешные огни замка.

2. Собирался католик на приветственное пиршество, но предстала туманная Вечность.

3. Она свистала и шумела непогодой, и сквозь буйные вздохи раздавался рыдающий голос.

4. Она смотрела на католика мутными очами. Говорила: «О ты, поющий, вопиющий, взывающий мрак!.. Оставь, уходи… Он более не жаждет ужасов… Он несчастный…

5. Он полюбил туманное безвременье…»

6. Испугался пасмурный католик и ушел в сосновую рощу.

1. Пробила полночь. В залу вошел старый дворецкий.

2. Он приглашал знаками к молчанию и распахнул наружную дверь.

3. Потом он стал у отворенной двери, склонив седую голову на горбатую грудь.