Тень вечности - Владимир Клименко

До дома Лазеревой домчались, как в приключенческом фильме. В машине Ирина расплакалась, с ресниц потекла тушь. - Ты на кражу собралась или на званый вечер, - проворчал Дибров и сунул ей свой платок. - А если меня увидели и узнали? - Ирина никак не могла успокоиться. Завтра же арестуют, или сегодня ночью. - Тебя никто не видел, - терпеливо повторял Владимир. - Только меня, и то со спины. - Представляю, какой поднимется в институте шум. И зачем я только тебя послушалась? - Но ты же все поняла сама еще вчера. Вернуть надо вещи, и немедленно. Дать событиям обратный ход. Другого пути нет. Ирину доставили домой, проводили до квартиры и тут же вернулись в мастерскую. Дибров и сам не мог как следует успокоиться - картинки случившегося мелькали перед глазами. Он подумал, как развернулись бы события, если бы его схватили. Преследователи позже, когда Искандер уже запустил мотор, выскочили во двор. Двое мужчин в штатском. Повезло, что во дворе оказался второй выезд, иначе бы не вырвались, разве что напролом. - И больше к Лазаревой ни ногой! - предупредил Искандер. - Никого не видели, ни с кем не встречались. Из города надо сматываться. Ирина ведь все равно не сможет поехать с нами, у нее подписка. Искандер еще со вчерашнего дня увлекся идеей путешествия, рвался на волю, в пампасы, и мечтал написать живописную скалу с движущимся на ней всадником в стиле a la Рерих. - Обязательно уедем, - Дибров постарался остудить его пыл, - если органы не прихватят. Но завтра, пожалуй, нельзя. Такой отъезд будет походить на бегство, а зачем нам лишние подозрения. Обождем. В мастерской бросились искать какой-нибудь тайник, куда можно надежно спрятать ящик и вторую шкатулочку поменьше, с монетами. Примерялись и под ванную и за холодильник - все казалось ненадежным. Метались по мастерской до тех пор, пока Искандер не вспомнил, что так и не видел, а что, собственно, им удалось из музея похитить. Все вещи в ящике лежали на своих местах - это Дибров отметил сразу. Искандер присвистнул, увидев пайцзу Чингиса. - Ты про это говорил? - Да. Такой находке цены нет. Тринадцатый век. Золотые динары среднеазиатских эмиров производили не менее сильное впечатление. - Никогда не видел кладов, - признался Искандер. - И думал, не увижу. А уж в руках подержать... - Налюбовался? А теперь уберем все, как было. Все равно это не наше, отвезем, положим под скалу... - ...и будем ждать результатов, - закончил за него Искандер. - Дворников проснется, Шахрутдинова откачают, Лазареву освободят и наградят медалью за успешную коммерческую деятельность в переходный экономический период. - Тебе бы все шутки шутить, - отчаявшись отыскать надежный тайник, Дибров оставил ящички прямо на столе. - А ну давай спать, утро вечера мудренее.

Утро выдалось восхитительно нежным и теплым. Кремовые облачка закручивались на небе в фигурные розочки и казались украшениями на яркой глазури торта. Дибров велел Искандеру на время забыть о предстоящем путешествии и уговорил его съездить на кладбище, навестить могилу родителей. Родни в городе почти не осталось. Где-то жил с семьей брат отца, но с ним из-за склочного характера его жены дибровская семья отношений почти не поддерживала. К обеду вернулись в мастерскую, но Искандер не дал Владимиру расслабиться, и они вновь поехали по магазинам покупать продукты, выпрашивать у знакомых могущую пригодиться палатку. Потом навестили на работе Андрея Тюрина и, не рассказывая всей правды, сообщили о своем решении смотаться на прошлогоднее место раскопок. В первый момент Андрей воодушевился - и я с вами, - но потом подумал, обмяк и благословил их в дальний путь, времени даже для трех или четырех дней отдыха выкроить было невозможно. Маршрут наметили по атласу автомобильных дорог. Сначала нужная трасса была проведена жирной красной линией, сулящей гладкий асфальт, но потом превращалась в узенькую петляющую ниточку, которую даже при сильном воображении назвать хорошей дорогой было невозможно. - Да тут на машинах, наверное, и не ездит никто, - разочарованно предположил Искандер. - У тебя вездеход, - напомнил Дибров. - Дворников же туда на "газике" доехал, доберемся и мы. У Диброва возникло желание позвонить Лазаревой и узнать, какие последствия повлекла за собой ночная кража, но он вовремя остановил себя - береженого бог бережет. Не стал наведываться он и к Сергею - пусть пока ведет следствие, вызывает Ирину на допросы, а она потянет время. Он был почти уверен, что все удастся исправить. Дело оборачивалось так, что к нему очень подходила поговорка - клин клином. Мистические условия игры требовали мистических действий. Он вспомнил, что со вчерашнего дня ему больше нигде не попадался на пути мальчик. Значит, все правильно? Совсем уверившись в удаче, Дибров расслабился. Предстоящая дорога, возможность увидеть горы заставили, как в юности, почувствовать лихорадочное нетерпение. Что бы там ни было, а он вновь побывает там, куда уже не думал вернуться никогда, и, возможно, сам убедится в наличии мистической тени, прикоснется к неразгаданной тайне. Вернувшись из магазина, Дибров оставил Искандера возиться с машиной, а сам направился в мастерскую. Уже привычно поднимаясь от лифта по лестничному маршу, он совершенно неожиданно обнаружил у металлической двери Гареева, увлеченно читающего на ней надписи. Легкомысленный джинсовый костюм Сергея ничем не напоминал строгую костюмную пару, которую Дибров видел на нем в управлении, да и выражение лица сменилось с официально-делового на простодушное и открытое. - Во, дает богема! - в руке Сергей держал полиэтиленовый пакет, в котором легко по очертаниям угадывалась бутылка. - Не хочешь идти ко мне, так я сам тебя разыскал. Нехорошо скрываться от друзей. Весело вы тут живете. Стихи, картины. А нам там дело подбросили, - Гареев хохотнул, предлагая оценить забавность ситуации. - Бомж бультерьера съел. В зоне заболел туберкулезом, вышел - решил подлечиться. Слышал, что очень помогает собачий жир. Ну и съел собачку. Давно, говорит, присматривал какую-нибудь домашнюю чистую псину, не дворняжку же жрать. А хозяева - в суд. - Да? - Диброва дружеский визит не обрадовал, а наоборот - насторожил. -В суд, говоришь? - А еще этой ночью археологический музей ограбили. Представляешь! Мало нам головной боли с продажей ценностей, так еще самые главные экспонаты сперли. Думаю, тут без Лазаревой не обошлось. А ты как считаешь? - Разгул преступности, - пробормотал Дибров, возясь с замком. На душе стало мерзко. - На днях в Ватикане тоже чего-то украли. - Им тут не Ватикан! Охранники говорят, преступников было двое - мужчина и женщина. А во дворе их ждала белая "Нива", на ней и уехали. - Номера заметили? - Не успели. Но что ты думаешь насчет Лазаревой? - Сам посуди, - Дибров наконец справился с замком, - зачем Ирине это надо? Она и так под следствием. Владимир пропустил Сергея вперед, шагнул в мастерскую и даже похолодел от ужаса - ящички с четко выделяющимися инвентарными номерами стояли прямо посреди пустого стола, их было прекрасно видно от самого порога. Дибров, чуть не сбив Сергея с ног, бросился к столу - какой беспорядок! и сгреб улики в охапку, прижал к груди. Побежал на кухню, потом в ванную, сунул ящички под раковину. Гареев, ошеломленный его прытью, остался стоять, где стоял. - Да ты проходи, - крикнул ему Дибров, - сейчас сообразим на стол. Кстати, как ты меня разыскал? - Тоже мне, задачка! Позвонил на работу Тюрину, и порядок. Он сказал, ты путешествовать собираешься. - Собираюсь, - Дибров усадил гостя, полез в холодильник за продуктами, поставил на плиту чайник. - Это ведь для тебя не новость. Хочу махнуть на Урал, посмотреть на место раскопок. - Про Шахрутдинова знаешь? - А как же! Такая авария, о ней весь город говорит. Это надо же влететь в переход. - Есть у меня смутные предположения, - Сергей наморщил лоб, - что вся эта история с Дворниковым, Лазаревой и Шахрутдиновым как-то связана. Но ничего не могу понять. А тут еще кража. Ты-то что об этом думаешь? - Простые совпадения, - уверенно соврал Дибров. - А что из музея украли? - В том-то и дело, что украли вещи, привезенные в прошлом году с раскопок, где уснул Дворников. Больше не тронули ничего, а там было, что брать. У твоего друга какая машина? - неожиданно жестко, в лоб, спросил Гареев. - "Нива", - упавшим голосом сознался Дибров. - "Нива" - это хорошо. Вездеход. Где угодно проедете. Неприятный разговор прервал Искандер. Он вошел в мастерскую, держа перед собой перепачканные маслом руки. Увидев Сергея, вопросительно взглянул на Диброва. Пришлось знакомить. О Гарееве Искандер знал со слов Диброва, поэтому на положительную реакцию рассчитывать было нечего, но к удивлению Владимира тот отнесся к визиту вполне добродушно. "Молодец, - подумал Дибров. - Не то, что я. Никакой паники". Сели за стол, разговор все время вертелся вокруг предстоящей поездки. Сергея очень интересовали детали, маршрут, пока наконец, как бы расслабившись, он отчаянно ни махнул рукой и сознался в своем желании поехать с друзьями вместе. - То есть как? - опешил Владимир. - Втроем веселее! - А дела, а следствие? - Уже взял отпуск за свой счет. Неделя ничего не решает. Прокатимся с ветерком. К тому же, есть у меня и личный интерес - хочу все увидеть своими глазами. А вдруг поможет? Такого оборота друзья не ожидали. В глазах Искандера отчетливо читалось влипли. Приуныл и Дибров. Стряхнуть Сергея с хвоста никак не удавалось. Мямлили что-то о тесноте, о том, что палатка только на двоих, что им никуда не надо спешить и в неделю не управятся - не помогло ничего. Гареев ушел, заверившись обещанием, что завтра в шесть утра друзья заедут за ним.