Приговоренные без суда - Валерий Карышев

– Слушай, Калинин, у тебя теперь будет персональное задание. Ситуация складывается так, что… – Селиверстов замялся. – В общем, парень ты честный и порядочный, поэтому мы считаем, что на тебя можно положиться. С этого момента тебе вменяется в обязанность полное ведение досье на Отари. Как ты, наверное, понял, с Рыбкина эта обязанность снимается.

Селиверстов помолчал несколько секунд, затем продолжил:

– Твоего начальника можно понять. Он долгое время работал с Богдановичем… В общем, так. Теперь ты в «наружке» участвовать не будешь, если только иногда, в виде исключения, когда людей не станет хватать. Я думаю, что будет правильно, если мы расширим бригаду, которая продолжит водить Отари, – Селиверстов вопросительно взглянул на Ушакова.

Тот утвердительно кивнул головой.

– В общем, Максим, бери в свои руки все досье. Сколько там материала уже набралось?

– Томов на шесть хватит, – ответил Максим, еще не успевший прийти в себя от неожиданности.

– И у меня еще томов пять будет, – сказал Селиверстов, доставая из ящика своего стола три огромные папки. – Так что одиннадцать томов у нас уже есть. – Он задумчиво почесал затылок. – В общем, давай, парень, работай. А компьютер с досье на Отари нужно будет, пожалуй, перенести в отдельный кабинет, – снова обратился Селиверстов к Ушакову. Тот коротко кивнул.

Подойдя к своему столу, Селиверстов нажал на кнопку селектора.

– Кондратьев, ты? – крикнул он в трубку.

– Так точно, товарищ полковник! Кондратьев слушает! – ответил бодрый голос на том конце провода.

– Посмотри в своем хозяйстве отдельную комнату для лейтенанта Калинина, – сказал Селиверстов.

Максим не был знаком с Кондратьевым, лишь знал его в лицо. Тот был хозяйственником, кем-то вроде интенданта, который занимался всеми административно-хозяйственными вопросами. Он же ведал помещениями.

– Ему там нужно будет компьютер установить, – продолжал Селиверстов. – Смотри, чтобы там с электричеством оказалось все в порядке, и обо всех остальных нюансах тоже не забудь!

– Телефон обязательно будет! – с готовностью пообещал Кондратьев.

– Наоборот, телефон оттуда сними! – приказал Селиверстов. – Позаботься лучше о том, чтобы все, что станет происходить в этом помещении, не становилось предметом обсуждения остальных сотрудников РУОПа. Все. Как только решишь вопрос, доложи, – и Селиверстов отключил селектор.

– А телефон ты зачем снял? – спросил Ушаков.

– Через телефон можно к компьютеру подключиться и снять всю информацию, – с видом знатока ответил Селиверстов. – У нас тут сотрудники с Лубянки приезжали, устроили лекционный час, говорили о мерах безопасности. Много, кстати, интересного порассказали!

– Ясно, – усмехнулся Ушаков.

В тот же день Максим вместе с компьютером переехал в отдельный кабинет. Это была маленькая комната, светлая и даже уютная. Максиму, приходящему сюда каждый день и корпящему над досье, она нравилась куда больше, чем просторный кабинет Рыбкина.

Селиверстов сдержал свое слово, и Максим был практически полностью отстранен от «наружки». Теперь в круг его служебных обязанностей входил сбор, хранение и обработка всей информации на Отари, поступавшей в штаб.

Ее было так много, что Максиму стало ясно: по делу Отари работает сразу несколько бригад «наружки», фиксирующих буквально каждый шаг авторитета.

Вскоре поступили и распечатки прослушанных разговоров Отари с генералом Богдановичем, которые вновь встретились.

Из этой распечатки, которую Максиму пришлось сканировать, чтобы занести в компьютер, было ясно, что генерал Богданович оказывает покровительство Отари и помогает ему в решении многих вопросов.

Работая над досье Отари, Максим практически перестал бывать в своем оперативном отделе.

Иногда он видел своих сослуживцев в столовой, куда ходил обедать, и в спортобществе «Динамо», где они раз в неделю занимались общефизической подготовкой.

После одной из тренировок у Максима произошла любопытная встреча. Сама тренировка, как обычно, включала в себя пробежку, занятия с тяжестями. Напоследок состоялся футбольный матч между руоповцами и сотрудниками УВД. Встреча была интересной, почти до самого финала оставалось неясно, кто одержит победу. В конце концов Шаболовка обыграла «воздушную» милицию со счетом 3:2.

После игры, приняв душ, Максим вышел на улицу, направляясь к своей машине. К тому времени практически все оперативники уже покинули спорткомплекс, и машина Максима стояла в гордом одиночестве. Подойдя к ней, Максим чертыхнулся – заднее колесо было спущено. Максим наклонился и начал искать место прокола.

– Что, сыщик, гвоздь поймал? – услышал Максим незнакомый голос. Он выпрямился. Перед ним стоял мужчина в спортивной куртке, из-под которой виднелся дорогой фирменный спортивный костюм. – Насос-то у тебя есть? – спросил мужчина.

– Конечно, есть, – ответил Максим, доставая из багажника автомобильный насос.

– Ой, с такой дрянью далеко не поедешь! – Спортсмен пренебрежительно кивнул на насос. – Пойдем, я тебе фирму дам!

Вместе они подошли к припаркованному неподалеку черному «мерину». Мужчина с помощью дистанционника открыл багажник и вытащил оттуда фирменный насос, работающий через прикуриватель от аккумулятора, и баллончик с каким-то аэрозолем.

– У тебя аккумулятор в порядке? – осведомился незнакомец, возвращаясь к машине Максима.

– Да, в порядке вроде, – ответил Максим.

– Тогда сейчас мы все сделаем. – Мужчина быстро вставил в прикуриватель машины Максима провод от насоса, и за считаные минуты колесо было накачано. Затем он внимательно осмотрел шину и сказал: – Вот дырка. Кто-то тебе резанул. Погоди, сейчас все будет в порядке. – Незнакомец надавил на головку баллончика, выпустив струю какого-то вещества на место прокола.

– Что это такое? – удивленно спросил Максим.

– Это такая специальная фигня – что-то вроде клея. Схватывает намертво. Теперь можешь дня два-три на этом колесе ездить – будет держать. Фирма! – Мужчина повертел баллончик перед носом Максима.

– Спасибо вам, – слегка отстраняясь, сказал тот.

– Да, кстати, мы же с вами незнакомы, – вспомнил мужчина. – Меня зовут Гурам, – он протянул Максиму руку. – Я тренер по вольной борьбе, работаю в «Динамо», – и он кивнул в сторону каменного здания, в котором располагался спортивный комплекс, где занимались борцы и тяжелоатлеты.

– Максим, – Калинин ответил на рукопожатие.

– Очень приятно, – сказал Гурам. – Что же ты, Максим, такой молодой, видный парень, и на старой, убитой тачке ездишь? – неожиданно заявил он.

Максим пожал плечами.

– У такого мужика и машина должна быть красавица!

– Я не против, да где ж ее взять? – натянуто улыбнулся Максим, не понимая, куда клонит его новый знакомый.

– А может быть, встретимся, поговорим? – вдруг предложил Гурам.

– А о чем нам говорить? – насторожился Максим.

– Как о чем… найдем тему. Главное – было бы желание… Неужели двум серьезным мужчинам не о чем поговорить?

Максим неуверенно пожал плечами.

– Держи мой номер телефона, – и Гурам протянул Максиму визитку. Один из номеров явно принадлежал мобильному телефону. На него-то и указал Гурам. – Можно звонить в любое время дня и ночи. Если проблемы вдруг какие возникнут… или поговорить захочешь…

Гурам уходить не торопился, из чего Максим сделал вывод, что он ждет от него ответного жеста. Он нехотя достал из кармана записную книжку и, выдрав страницу, записал свой служебный телефон. Гурам взял листок и вопросительно взглянул на Максима.

– А фамилия твоя как? – спросил он.

– Калинин, – ответил Максим, не зная уже, как отделаться от назойливого помощника.

Гурам подписал под телефоном его фамилию.

– Ну ладно, Максим, счастливого тебе пути! – наконец решил раскланяться новый знакомый.

– До свидания, – холодно ответил Максим и сел в машину.

В офис Отари приехал поздно. Накануне ночью он почти не спал. Его мучили кошмары. Снилось, что он снова мальчишка-подросток. Лето. Родной городок разморило жарой. Он вместе с друзьями купается в реке. Вот он ныряет под неведомо откуда взявшийся плот, а вынырнуть не может. Куда бы ни повернул, всюду бьется головой о бревна. Воздуха не хватает. Вокруг зеленоватая муть воды. Он задыхается и медленно идет ко дну. Его глаза широко открыты, и последнее, что он видит, – серебристые пузырьки воздуха, поднимающиеся к поверхности воды, на которой уже не видно бесследно исчезнувшего плота. Путь к спасению открыт. Но слишком поздно – уже нет сил не то что плыть, а просто пошевелить рукой или ногой. Сознание меркнет… Отари проснулся в холодном поту.

«Жуткий сон, – думал он утром, пытаясь привести свои нервы в порядок при помощи чашки крепчайшего кофе. – К чему может сниться подобная чертовщина?.. Хотя, скорее всего, просто переутомился и больше ничего… Отдохнуть бы денька два, но дела не пускают!»