'Фантастика 2025-124'. Компиляция. Книги 1-22' - Павел Кожевников

его в антимагическую сеть, чтобы оборвать все связи с заклинанием. Да и то после подходить нужно осторожно, ведь он мог подготовить автономную магическую ловушку.

Я слушала его с открытым ртом. Такое нам на уроках не рассказывали, а тут будто сюжет боевика пересказывает. Причем, боевика, где герои пытаются поймать опасного подрывника, способного заминировать даже воздух.

— Вот после уже можно надеть на преступника амулет. Он формирует такую же сеть, но вплотную к телу, не оставляя ни пространства для формирования заклятий. Но такие амулеты активируются только при контакте с человеком, причем, они должны находиться в строго определенной позиции на теле: обычно это кулон, одевающийся на шею, иногда пояс, реже обруч на голову.

— А есть способы из антимагической сети вывернуться? — заинтересовалась я.

Ярис глянул на меня неодобрительно, но все же пояснил:

— Чем более умел маг, тем сложнее вырваться из сети, но в принципе это возможно. Этому не учат студентов, но... — он посмотрел на меня тяжелым взглядом.

— Я никому не расскажу! — подняла руки, будто сдаваясь.

— Да я и не этого боюсь... просто, надеюсь, вы не собираетесь совершать ничего, из-за чего на вас могут набросить эту сеть.

— Конечно, нет! — не собираюсь, но не ручаюсь, что получится.

— Хорошо. Ладно. Дело в том, что антимагические ячейки, — он опять создал ромбик, но в этот раз повернул его ко мне боком, — уничтожают те магические нити, которые с ними соприкасаются. Если заклинание в процессе создания, то между магом и его схемой есть питающая нить, которую ячейка и перерезает. — Он создал нить и приблизил ее к ромбику, она быстро потухла и скукожилась, будто обожженная. — Но, если на человека накинуть сеть неаккуратно, как мешок, то вокруг него все равно останется пространство, где его магия будет работать. — Ярис посмотрел мне в глаза, и я увидела, как магические нити заструились прямо по его лицу, переплетаясь и формируя рисунок заклятья на поверхности кожи. Это был точно такой же ромбик, ячейка из антимагической сети. Когда заклятье активировалось, Ярис оттолкнул его от себя, и два ромбика столкнулись. Яркая вспышка на миг ослепила меня, а, когда я проморгалась, заклятий уже не было видно. — Именно поэтому артефакты создают антимагическую пленку практически вплотную к телу человека — чтобы такое было сделать невозможно. Внутри человеческого тела или любых живых организмов заклятье не создается, так как в нем слишком много природных магических потоков. Обычно магам требуется видеть заклинание, чтобы сотворить его, чтобы контролировать магические нити. Но, если хорошо отработать этот навык, можно творить заклятья как бы на ощупь, автоматически. Но и это невозможно, если не будет никакого пространства между магом и антимагической сетью. Во время ареста маги тоже к этому стремятся, но сделать это очень сложно в полевых условиях.

То есть выходит я не смогу такое сделать — у меня нет силы всех четырех стихий, чтобы из них сплести такую же антимагическую сеть. Если увижу такую дрянь, нужно уворачиваться, а не ждать.

В голове недовольно заворчал Кракен, будто говоря: «Если такое случится, я тебя спасу, как ты могла забыть». Я улыбнулась и послала ему эмоцию благодарности.

Глава 62

— Госпожа Бороув! Рад, очень рад вас вновь видеть! — я удивленно поклонилась чрезмерно радостному Халифу.

В этот раз нам не пришлось ждать аудиенции или выпроваживать «лишние уши». Как только мы приплыли во дворец владыки пустыни, нас устроили в покоях и позволили отдохнуть, но сразу предупредили, что Халиф ждет нас на обед в малой столовой. Охрану мою определили в специальные казармы, вход на территорию гарема им был закрыт, по дворцу они могли мена сопровождать, кроме залов приемов, куда вооруженных людей не пускают.

Стол был накрыт в приватной обстановке, кроме меня и Яриса был приглашен господин Юсл, начальник военных магов, что занимались рытьем каналов и охраной оазиса, и господин Тупракрув, наш агроном. Меня сопровождала Хенли, которая расплылась в улыбке, увидев последнего. Тот неожиданно покраснел, а Юсл, усмехнувшись, ткнул его локтем под ребра.

— Вы вселили надежду в мою истерзанную пустыней душу, — Халиф поклонился мне и галантно поцеловал руку, чрезмерно смутив.

— Даже не знаю, что сказать, — пробормотала я растерянно.

— Скажите, что примите мое предложение и останетесь в Халифате навсегда, — широко и счастливо заулыбался правитель пустыни.

Тут вся растерянность слетела с меня, как семена с созревшего одуванчика под порывами ветра, очарование комплементами рассеялось. Я сперва помрачнела слегка, но затем совладала с собой и натянула на лицо вежливую улыбку:

— Боюсь, что не смогу принять вашего предложения, я слишком занята на учебе в Имперской Академии Магии.

— Да зачем вам эта Академия? Вы и так талант, вам бы самой учить других, а не учиться.

— Все же я должна закончить свое образование.

— Ну, как хотите. Тогда жду вашего переезда после окончания учебы.

Я задохнулась от возмущения. Ничего такого я не обещала. Но, наткнувшись на хитрый взгляд Халифа, промолчала. Можете ждать, может, и заеду ненадолго.

Тут дверь в столовую распахнулась, и в комнату вошла МаХалиф во всем своем блеске, за ней следовали Лариф и Териф в одинаковых кафтанах, чем-то напоминающих военную форму, а завершала процессию неприметная женщина в скромном одеянии, наверное, помощница правительницы гарема.

— Прости мое опоздание, сын, — мать Халифа с улыбкой подошла к нему, взяла под локоть.

— Рад, что ты смогла к нам присоединиться, — улыбнулся он, похлопывая ее по руке.

Мы, наконец, устроились за столом: Халиф и его мать во главе, я по левую руку от МаХалиф, Ярис — напротив меня, рядом с правителем пустыни, рядом с ним уселись непривычно молчаливые Лариф и Териф. Хенли осталась стоять за моей спиной, так же как помощница МаХалиф пристроилась за ее плечом, господа Тупракрув и Юсл — слева от меня. Госпожа МаХалиф позвонила в колокольчик, и в комнату зашли слуги, быстро расставили на столе угощения и столь же тихо удалились.

Беседу повела МаХалиф, расспрашивая всех здесь присутствующих о семье, о делах. Меня это смущало, потому что создавалось ощущение, будто мы все одна большая дружная семья, потомки бабушки-МаХалиф, которая с любопытством расспрашивает Юсла о его сестрах, которых оказалось целых три, Тупракрува о здоровье его захворавшего дедушки. Вроде бы все чувствовали себя расслабленно в этой обстановке, но мне как-то было