Драмы. Стихотворения - Генрик Ибсен

Сольнес (подходит ближе). На самом верху в башне есть комнатка. Там вы могли бы поселиться, Хильда… И жить как принцесса.

Хильда (не то серьезно, не то в шутку). Да вы ведь так и обещали мне.

Сольнес. Обещал ли, в сущности?

Хильда. Стыдно, строитель! Вы обещали мне, что я буду принцесса. И получу от вас королевство. А потом взяли да и… Ну!

Сольнес (осторожно). Вы вполне уверены, что это не был… сон, фантазия, которая засела в вас?

Хильда (резко). Так вы, пожалуй, ничего такого не делали?

Сольнес. И сам не знаю, право… (Тише.) Одно я знаю теперь наверное…

Хильда. Что? Говорите сейчас!

Сольнес. Что мне следовало бы сделать это.

Хильда (в смелом порыве). И чтобы у такого человека закружилась голова? Никогда в жизни!

Сольнес. Итак, сегодня вечером мы поднимаем венок, принцесса Хильда!

Хильда (с оттенком горечи). На ваш новый семейный очаг… да.

Сольнес. На новый дом. Который никогда не станет очагом для меня. (Уходит в маленькую дверь.)

Хильда (одна; смотрит перед собой затуманенным взором и что-то шепчет про себя, слышно только). Дух захватывает…

Действие третье

Большая широкая веранда. С левой стороны часть стены жилого дома Сольнеса с стеклянной дверью на веранду. Справа последняя обнесена перилами. Подальше, с узкой стороны веранды, лестница, ведущая вниз, в сад. Большие старые деревья простирают свои ветви над верандой и к дому. Правее веранды, в некотором отдалении, виднеются между деревьями нижний этаж новой дачи и леса, окружающие ее башенную часть. На заднем плане старая изгородь, отделяющая сад от улицы, застроенной низкими убогими домишками. На веранде вдоль стены дома садовая скамейка, а перед ней продолговатый стол. По другую сторону стола кресло и несколько табуретов. Вся мебель плетеная.

Вечер, облака озарены заходящим солнцем.

Фру Сольнес, закутанная в большую белую шаль, сидит, откинувшись в кресле, и пристально смотрит направо. Немного погодя из сада на веранду поднимается Хильда; она в том же платье и в шапочке.

На груди приколот букет простых мелких цветов.

Фру Сольнес (слегка поворачивая голову). Прогулялись по саду, фрёкен Вангель?

Хильда. Да, обошла кругом.

Фру Сольнес. И цветов нарвали, я вижу.

Хильда. Да! Их еще порядочно. Особенно между кустами.

Фру Сольнес. В самом деле? Еще есть? Я ведь почти никогда не хожу туда.

Хильда (подходя ближе). Как так! Разве вы не выбегаете в сад каждый день?

Фру Сольнес (с слабой улыбкой). Куда уж мне «бегать» теперь!

Хильда. Нет, правда, неужели вы не спускаетесь иногда в сад полюбоваться всей этой прелестью?

Фру Сольнес. Все здесь стало для меня таким чужим. Даже страшно как-то взглянуть на все это.

Хильда. На ваш собственный сад!

Фру Сольнес. Я не смотрю на него больше как на свой собственный.

Хильда. Ну, что такое вы говорите!..

Фру Сольнес. Да, да. Это больше не мой сад. Разве таким он был при отце с матерью? Что от него осталось теперь? Подумайте, его разбили на участки, понастроили тут домов для чужих детей. Я их не знаю, а они могут сидеть и смотреть на меня из своих окон.

Хильда (с светлым выражением во взгляде). Фру Сольнес…

Фру Сольнес. Что?

Хильда. Можно мне немножко посидеть с вами?

Фру Сольнес. Конечно, если только хотите.

Хильда (придвигает один из табуретов ближе к креслу и садится). Ах… вот где славно посидеть, погреться на солнышке, как кошка!

Фру Сольнес (слегка прикасаясь рукой к затылку Хильды). Это очень мило с вашей стороны, что вы вздумали посидеть со мной. Я думала, вы пройдете туда, к мужу.

Хильда. А что мне делать там?

Фру Сольнес. Помочь ему, — я думала.

Хильда. Нет, спасибо. К тому же его нет там. Он пошел туда, к рабочим. И смотрел так свирепо, что я побоялась даже заговорить с ним.

Фру Сольнес. А в душе он, в сущности, такой кроткий и мягкий.

Хильда. Он!

Фру Сольнес. Вы еще не знаете его хорошенько, фрёкен Вангель.

Хильда (смотрит на нее с участием). А вы рады, что переезжаете в новый дом?

Фру Сольнес. Следовало бы, конечно. Ведь Халвару так этого хочется…

Хильда. Не только поэтому, мне кажется.

Фру Сольнес. Да, да, фрёкен Вангель. Мой долг покоряться мужу. Но иногда трудненько бывает заставить себя покоряться.

Хильда. Да, это, наверное, не легко.

Фру Сольнес. Уж поверьте мне. У кого столько недостатков, как у меня…

Хильда. У кого было столько испытаний в жизни, как у вас…

Фру Сольнес. Откуда вы знаете?

Хильда. Ваш муж говорил мне.

Фру Сольнес. Со мной он мало говорит об этих вещах… Да, поверьте, мне немало пришлось испытать в жизни, фрёкен Вангель.

Хильда (смотрит на нее с участием и медленно кивает). Бедная вы! Сначала у вас сгорел дом…

Фру Сольнес (со вздохом). Все мое сгорело.

Хильда. А потом еще того хуже…

Фру Сольнес (вопросительно смотрит на нее). Хуже?

Хильда. Хуже всего.

Фру Сольнес. Что вы хотите сказать?

Хильда (тихо). Да вы же потеряли обоих мальчиков.

Фру Сольнес. Ах да — это. Вот видите ли, это дело совсем особого рода. Так было уж предназначено свыше. И перед этим надо преклониться. И еще благодарить.

Хильда. Вы так и делаете?

Фру Сольнес. Не всегда, к сожалению. Хоть я и знаю, что это мой долг. А все-таки не могу.

Хильда. Еще бы, это вполне понятно, по-моему.

Фру Сольнес. И мне часто приходится повторять себе, что я заслужила это наказание…

Хильда. Чем?

Фру Сольнес. Была малодушна в несчастье.

Хильда. Но я не понимаю…

Фру Сольнес. Ах, нет, нет, фрёкен Вангель… не говорите мне больше о малютках. За них надо только радоваться. Им ведь так хорошо… так хорошо теперь. Нет, вот мелкие потери… те надрывают сердце. Потеря всего того, что другим кажется сущими пустяками.

Хильда (кладет руки на колени фру Сольнес и смотрит на нее с теплым участием). Милая фру Сольнес… расскажите мне, в чем дело!

Фру Сольнес. Я же говорю… просто мелочи. Вот сгорели, например, все старые фамильные портреты… все старинные шелковые платья, которые хранились в семействе испокон веков. Все материны и бабушкины кружева… И подумайте, все драгоценности! (Глухо.) И все куклы.

Хильда. Куклы?

Фру Сольнес (глотая слезы). У меня было девять чудных кукол.

Хильда. И они тоже сгорели?

Фру Сольнес. Все до единой. Ах, мне это было так больно… так больно.

Хильда. Неужели вы прятали все свои куклы… которыми играли в детстве?

Фру Сольнес. Не прятала, а просто продолжала себе жить вместе с ними, как жила.

Хильда. И после того, как вы стали большой?

Фру Сольнес. Даже совсем взрослой.

Хильда. И после того, как вышли замуж?

Фру Сольнес. Ну да. Только потихоньку от мужа… Но вот они сгорели, бедняжки. Их никто не подумал спасать. Ах, горько и вспомнить! Вы не смейтесь надо мной, фрёкен Вангель.

Хильда. Я и не думаю смеяться.

Фру Сольнес. Ведь эти куклы тоже были живые по-своему. Я носила их у своего сердца. Как еще не родившихся детей.

Из дома на веранду выходит доктор Хэрдал со шляпой в руке и видит фру Сольнес и Хильду.

Доктор. Вот так! Вы уселись тут, чтобы простудиться, фру Сольнес?

Фру Сольнес. Мне кажется, здесь так хорошо, тепло сегодня.

Доктор. Да, да. Но что у вас тут случилось? Я получил от вас записку.

Фру Сольнес (встает). Да, мне надо поговорить с вами.

Доктор. Хорошо. Так не пойти ли нам в комнаты? (Хильде.) И сегодня в горном мундире, фрёкен?

Хильда (встает, весело). Конечно. В полном параде! Но сегодня я не полезу ломать себе шею. Мы с вами смирненько останемся внизу и будем смотреть, доктор.