Факап - Михаил Харитонов

Ну и про героев. Жилин выглядел как Жилин из сериалов. А вот Юрковский в реконструкции КРИ оказался неожиданно симпатичным. Не «красавчик», а именно что красивый мужчина. Немолодой, да. Но, как бы это сказать… не потасканный. Бывают такие люди: вроде бы у человека внешность, что в сериале снимать можно, но вот есть на нём какой-то след нехорошего. А у Юрковского — ничего подобного. И это не косметика, он вправду такой.

Кстати вот тоже загадка. Почему женщины внешность меняют охотно, а мужчины нет? К тебе, Лена, не относится, я в курсе, что ты ни разу к косметологам не хотила. Но девяносто с чем-то процентов женщин после полового созревания начинают менять внешность. И не обязательно в сторону красоты. Вот помню, работал я на Тиссе, в биолаборатории, под прикрытием, конечно. И была там такая Маша. Которая вышла замуж за своего начальника… стоп, я эту историю уже вроде как рассказывал. Да, точно рассказывал. Про Швеллера, да. Ну так это та самая Маша. Так вот, она регулярно ездила на Землю — внешность менять. Сначала была брюнетка — стала рыжая с конопушками. Потом перекрасилась в какой-то серый цвет и стала худой. Потом вытянулась и сделала себе брови до висков. Кстати, её отговаривали. Позвоночник и конечности вытянуть просто, а вот обратная процедура проводится только по медицинским показаниям и считается тяжёлым вмешательством. Нет, зачем-то вытянулось, хотя ей рост, рыжина и конопушки ещё как шли… Ну да это её дело. Так вот. Вышла она за этого Швеллера. У Швеллера была на носу родинка. Ну такая, родинка и родинка. И эта Маша начала жужжать: убери ты эту родинку, ты же красивый, а никто не видит, потому что родинка. Абрам Борисович сгонял на Землю и родинку убрал. А через две недели вернул назад. Причём сама Маша на эту тему заткнулась. Как отрезало.

Потом сам Швеллер рассказал. Оказывается, у него была привычка — как задумается, так начинает эту родинку теребить. А когда её не стало, ему стало сложно думать. Мысли не клеились. День не клеились, другой не клеились. Потом вроде бы стали — но не так, как раньше. Очень это Абраму Борисовичу не понравилось. Поэтому он всё вернул назад, благо все косметические операции у нас стараются делать обратимыми. А супругу воспитал. Ну, воспитывать Швеллер умел, да. Такого зануду ещё поискать надо.

Левин мне этот казус объяснил. Сказал, что у людей мышление вообще очень сильно завязано на соматику и наоборот. То есть всякие жесты, особенности фигуры, детали внешности — всё это оказывает своё действие. Не как у Швеллера, это всё-таки патологическая немножко зависимость. Но достаточно существенное. Так что, сказал он мне тогда, если ты, дядя Яша, вдруг вздумаешь омолодиться, то долго будешь чувствовать себя таким дураком… У меня, правда, и желаний таких никогда не было. Помню я эту молодость. Чего я там не видел.

Опять я отвлёкся. Так вот, про Жилина и Юрковского.

Начался разговор с обмена информацией. Говорил, правда, в основном Юрковский. Который на третьей минуте разговора дал понять, что считает Жилина сотрудником советских спецслужб, а не просто залётным туристом. Ну, это-то как раз было несложно. Юрковский всю жизнь в советском космофлоте проработал, систему знал. А на генинспекторской должности в МУКСе познакомился и с интригами международного уровня. Так что выкупить Жилина ему было несложно.

Жилин отрицать не стал. Но и вдаваться в подробности тоже. Просто сказал, что находится здесь с ведома и по поручению Совета Безопасности. По делу, лично с Юрковским не связанному. «Как хотелось бы надеяться», — добавил он.

Юрковский на это расплылся в улыбке и сказал, что в этом уверен. Потому что он, Вольдемар Юрковски, как его здесь называют — добропорядочный обыватель, далёкий от чего бы то ни было сомнительного или противозаконного. И намерен оставаться таковым впредь.

Тогда Жилин перевёл разговор на то, каким образом советский космонавт Юрковский превратился в добропорядочного обывателя Юрковски, явно не бедствующего и не стеснённого в средствах.

Юрковский вздохнул, сказал, что это долгая история и сделал сложный заказ. Интересно, откуда КРИ узнал, что он взял осьминогов-бэби со спаржей, фуа-гра и филе тюрбо на подушке из лука-порея с винным соусом? Жилин, верный себе, попросил мясо с картошкой. Которое в результате обошлось дороже изысков Юрковского. Потому что ему принесли рибай говядины блэк ангус и красные бататы. Сам Жилин, правда, об этом так и не узнал, потому что ушёл не заплатив. Так как был погружён в свои мысли, а автоматической привычки платить у него не было. Заплатил Юрковский. Как и за всё остальное.

Но это было потом. А пока, меланхолично нанизывая на вилочку осьминожек, Юрковский расскзаывал такую историю.

Он выжил. Благодаря инопланетному артефакту, который они с Крутиковым нашли. Просто Крутикову повезло меньше: он не попал в радиус поля артефакта.

По словам Юрковского, это было что-то вроде паука с пятью «ногами», на концах которых были шары. Они генерировали поле, которое Юрковский преодолел с огромным трудом. Потом у него кончился воздух. В полубессознательном состоянии он что-то сделал. Или, может быть, его присутствие что-то активировало. Что-то, что выбросило артефакт — с ним вместе — из плоскости кольца.

Его нашли американские старатели, искавшие ценные самородки. Собственно, не его, а «паука». Которого они сначала втащили на свой корабль, а уж потом обнаружили человека в скафандре, без сознания, но из последних сил держащегося за «ногу» конструкции.

Человек мог обладать ценной информацией об артефакте. Поэтому с него сняли скафандр и дали подышать. Выяснили, что он знает о «пауке» не больше, чем они сами. После чего добрые пролетарии собрались было выбросить его в открытый космос — «паука» можно было продать, а делиться деньгами не хотелось.

Юрковского спас хорошо подвешенный язык и знание капиталистических порядков, приобретённое на инспекторской должности. Он сумел объяснить работягам, что они не смогут продать «паука» за нормальные деньги: его у них просто конфискуют под любым предлогом, и они ничего не смогут доказать. Он же, как Генеральный инспектор МУКС и вообще человек опытный, может провернуть продажу редчайшего артефакта за настоящую цену. О чём предложил тут же и заключить договор между всеми присутствующими, с честным разделом вырученных средств на равные доли. Себе он попросил десять процентов от сделки.

Вообще-то подобный договор юридической силы не имел, но работяги-старатели этого не знали. Зато мысль, что ценную вещь отберут и ничего не заплатят, была воспринята с доверием: с этим они уже сталкивались. В результате договор был подписан, а Юрковскому выделили кислородно-калорийный паёк и место на койке.