Спящая красавица - Джудит Майкл

– Тогда вы понимаете, что я имею в виду. Семья. Боже, что еще может значить больше для человека? И я уверен, ваша семья с вами, в Денвере.

– Городок Аврора. Рядом с Денвером. Да, нам повезло, все живут рядом.

– Вам больше, чем повезло; вы имеете благословение свыше. А я не могу отлучиться из Вашингтона; чем же я мог бы помочь этим людям? Я не могу не любить свою работу в Сенате, для меня это стало настоящей страстью; работа на благо моего штата и моей страны. Но когда я вижу сукиного сына, который хочет использовать мою семью, говорю я вам, это буквально сводит меня с ума. Хорошо, так или иначе, думаю, он сказал, что его так называемые друзья, эти иностранцы, не хотят распоряжаться контрольным пакетом акций в компании. Однако, кто знает, что на самом деле имел в виду? Тогда он, наверное, думал, что семье потребуется какая-то помощь, Может быть, даже, думал, что они беспокоятся о продаже компании. Но Лео и его жена не хотят этого и об этом всегда заявляют. Я думаю, на Рождество здесь получился большой спор, и Дюран смог получить от них согласие на переговоры с египтянами, если они сюда приедут. Прошедшие несколько дней показали, некоторым из нас, – Винс сделал паузу, – что Дюран мог подумать, что есть способы убедить их продать компанию по той цене, которую предложат он и его египетские друзья.

– Убедить их продать, – повторил Халлоран. – Устроив аварию, которая сделала бы компанию менее привлекательной?

Винс воздел руки кверху, растопырив пальцы.

– Я не обвиняю его. Позвольте сказать, что я еще выяснил. Всем нам кажется, что Дюран так и не простил моей дочери разрыв с ним, мы думаем, он перенес свои планы мщения и на семью. Но вот он здесь, присосавшись к ним, купил дом по соседству. И одним из способов сблизиться с ними было то, что он сопровождал Лео в его инспекционных посещениях станции фуникулера. Каждое утро без одной минуты десять Лео отправлялся на гору, по нему можно было сверять часы. И Дюран, ехал с ним, если был в городе. Они поднимались на фуникулере, разговаривали с туристами, и съезжали на лыжах вниз. Единственный день, который Дюран пропустил, был день аварии на фуникулере. В это утро он уехал из города. Далеко, аж в Египет. Он там давно занимался раскопками, искал гробницу, насколько я понимаю, но вдруг ему срочно потребовалось туда ехать именно в то утро.

Они задумчиво выпили и Винс наполнил стаканы.

– Вы говорите, он купил здесь дом, – сказал Халлоран.

– В Ривервуде, ответил Винс. – Как раз по дороге к дому Кальдеров. Он сейчас усердно перестраивает свой дом.

– Надо быть ненормальным, чтобы выбросить болт у себя дома, – сделал гримасу Халлоран.

Винс пожал плечами.

– У него нет оснований думать, что кто-то станет его искать. Или может быть он считает, что болт есть болт, а возле его дома полно железок и строительного материала, а где найти лучшее место, чтобы спрятать какую-то деталь?

– Этот болт не похож ни на какой другой.

– Это вы так говорите. Археолог этого может и не знать.

Халлоран повертел стакан в руке.

– Он еще в Египте?

– Я за ним не слежу, но думаю, что да.

Халлоран осушил стакан и встал.

– Могу я воспользоваться вашим телефоном. Собираюсь позвонить шерифу.

– Конечно. Я выйду из комнаты.

– У меня от вас нет секретов, сенатор. Фактически, вы имеете больше права слышать этот разговор, чем кто-либо другой, особенно, если он к чему-то приведет.

Винс прошел к окну и посмотрел на яркие звезды фар, медленно перемещавшихся по склону горы. «Звезды, – подумал он. – Мои очень счастливые звезды. Дело идет на лад. Белуа счастлив; Лео и родственнички окажутся на улице; мы позаботимся о Дюране. А потом возьмемся за Анну. «Если подождать подольше, – радостно подумал он, – то все само придет в руки».

Шериф графства Тамарак с двумя своими подчиненными провел весь следующий день, терпеливо просеивая строительный мусор рядом с гаражом Джоша Дюрана. Перебрав половину мусора под обломками штукатурки и старого пола они нашли болт, блеснувший в лучах солнца.

А в среду вечером, когда Джош вышел из самолета в аэропорту Тамарака и как раз поднимал руку, чтобы поприветствовать Анну, шериф преградил ему дорогу и сказал, что он арестован.

ГЛАВА 19

Это было сделано очень спокойно; никто вокруг них не понял, что случилось. Но Анна увидела руку Тайлера Шофильда на руке Джоша, и внезапный гнев на лице Джоша. Она стояла у трапа, который подкатили к дверце самолета, и в то время как другие пассажиры проходили короткое расстояние до здания аэропорта, Анна проскользнула в дверь и подошла к Джошу. Она никогда не видела его таким рассерженным.

– ...о чем это ты говоришь... – повторял Джош.

– Сейчас я не могу рассказать тебе, – сказал Тайлер почти шепотом. – Ты только должен пойти...

– Не можешь рассказать мне? Нет, ты уж расскажи, я никуда не пойду, пока не узнаю, что происходит.

? Черт побери, Джош, ты уже привлек всеобщее внимание...

? Какая разница? Я ничего не скрываю, это ты играешь в прятки.

– He я, Боже мой. Послушайте, мистер, у вас тут большие неприятности и вы бы лучше посмотрели...

– Привет, Тайлер, – сказала Анна. – С приездом, – обратилась она к Джошу.

Они пожали друг другу руки, и Анна не отняла свою.

– Я помешала? – спросила она.

– Да, – ответил Тайлер.

– Я рад тебя видеть, – сказал Джош. Он услышал гнев и недовольство в своем голосе и подумал, не выглядит ли он таким неожиданно выброшенным из жизни каким себя чувствовал. – Не знаю, что здесь происходит но Тайлер говорит, что я арестован из-за аварии на фуникулере.

Анна недоверчиво посмотрела на Тайлера.

– Джош? Ты шутишь. Почему? Тайлер, это безумие. Он об этом ничего не знает. В тот день его даже не было в Тамараке.

– Послушайте, – раздраженно сказал Тайлер. Он оглядел взлетное поле и здание аэропорта. Народу было немного, потому что большинство туристов отменили свой приезд, но все-таки людей было достаточно, чтобы он нервничал, и некоторые из них бросали взгляды на него и Джоша. – Здесь мы не можем говорить. Дайте мне выполнить...

– В любом случае, зачем его арестовывать? – спросила она. – Обычно вы приглашаете на допрос.

– Все слишком сложно! О, боже, – Тайлер понизил голос. – Послушай, Анна, ты не имеешь к этому отношения. О'кей? Мне даже не следует говорить с тобой. Теперь иди-ка домой...

– Она имеет к этому отношение, – твердо сказал Джош. – Она мой адвокат.

Их глаза встретились в быстром взгляде, горячем и радостном. Она отняла у него свою руку и отступила назад, став холодной и профессиональной. «На ней мог бы быть костюм с иголочки, – подумал Джош, – вместо черных эластичных брюк и матово-блестящей черно-голубой лыжной куртки».