Майкл Джексон (1958-2009). Жизнь короля - Рэнди Тараборелли

Все остальные были на службе и похоронах; говорят, Майкл очень переживал смерть бабушки. «Мне кажется, он любил ее, — говорит Тим Уайтхед. — Но если честно, родственники жаловались, что братья навещали ее не так часто, как могли бы. На похоронах Майкл был, не могу подобрать другого слова, одинок. Он стоял один. Члены семьи просили его позировать для фото с ними, он согласился, но видно было, что не хотел этого. Да и понятно. Кому хочется позировать в день похорон?»

Истории, рассказывающие о том, как семья Джексонов бросила двух стариков — а многие репортажи были жестоки, там цитировались некоторые члены семьи, обвиняющие других родственников в смерти Марты, — мало повредили тщательно поддерживаемому имиджу семьи Джексонов как сплоченной и единой.

В июле 1989 года Майкл начал переговоры с Берри Горди о покупке части Motown, Jobete. Было известно, что Горди заинтересован в продаже этой компании, которой принадлежали права на все хиты Motown. Берри продал Motown МСА в июле 1988 г. за 61 миллион долларов и чувствовал, что продешевил, и хотел сорвать куш на новой сделке.

Майкл и Джон Бранка встретились с Берри в его доме, том самом, куда шестнадцатилетний Джексон пришел когда-то, чтобы узнать, почему Горди не позволяет братьям самим писать и издавать песни.

Горди просил 200 миллионов за компанию, но хотел продать только фонды, а не активы (т. е. авторские права и права на публикацию). Берри хотел сохранить собственность, а покупатель получал бы доход от дивидендов с капитала.

Предложение Берри не казалось Майклу таким уж заманчивым. Бранка понимал, что, если Джексон купит только фонды, он не получит никаких налоговых льгот с суммы покупки — только покупка активов приносила скидки с налогов (если бы Берри продал за 200 миллионов активы, Бранка планировал так обставить сделку, чтобы в течение десяти лет с Майкла списывалось бы 20 миллионов ежегодно). Больше того, по отчетам Jobete приносила 10 миллионов в год за авторские права более чем на тридцать тысяч названий, в том числе лучшие песни Смокки Робинсона, Лайонела Ричи и Холланд-Дозье-Холланд.

Однако получить Jobete в собственность было бы полезно для душевного состояния Майкла. Это бы не стоило ему дорого, потому что Джон Бранка устроил замечательную сделку - объединенное предприятие с издательством ЕМI, где оно вносило почти все деньги и потом делило права на владение Jobete пополам с Майклом. Он был восхищен сообразительностью Бранка.

Если бы сделка состоялась, Майкл владел бы всеми песнями, которые записывал с «Пятеркой Джексонов», чего ему очень хотелось. Он бы также получил права на издание песен Дайаны Росс, что тоже было бы удачным ходом.

Но Берри хотел продать только фонды. Майкл предложил 135 миллионов за фонды и 175 миллионов за активы.

Берри стоял на своем — 200 миллионов за фонды, и не более того. Он сказал прессе, что ему предлагают 190 миллионов, но не сказал кто. Майкл и Бранка сочли, что он блефует. В конце концов они отказались от сделки. Берри Горди гак и не нашел покупателя.

Это был странный месяц. Когда Майкл вел переговоры о многомиллионной покупке, никто не думал о мелкой наличности. Он дал несколько сотен долларов своему служащему и велел ему послать работницу в магазин. Когда тот вернулся с кучей пакетов от «К-Март», Майкл был ошеломлен. «К-Март»? Я послал тебя в магазин с сотнями долларов, и ты пошел в «К-Март»? — возмущенно спросил он. — Куда ты дел остальные деньги?»

Выяснилось, что служащий передал женщине, которая делала покупки, не все деньги, полученные от Майкла, лишь небольшую часть и прикарманил остальное. «Я никому не могу верить, даже в мелочах», — сетовал Майкл. Эта история напомнила некоторым, как он спросил у горничной, где фотографии Beatles. Та ответила, что не знает. Потом они обнаружились у нее в гостиной, и Джексон немедленно уволил ее.

Летом 1989 года семья готовилась к новым неприятностям _ ЛаТойя, которой было уже тридцать три года, решила написать книгу, которая должна была рассказать «всю правду о семье», не такую, как у Майкла.

По словам Марджори Уокер, друга семьи, «Кэтрин позвонила дочери и спросила, правда ли, что планируется такая книга. Та солгала и сказала, что нет. Тем временем она вела переговоры с издательским домом G.P.Putnam's Sons. Мать была расстроена. ЛаТойя никогда раньше не врала. Если бы вы знали ее, вы бы поняли, что с тех пор, как она встретила Джека Гордона, она стала непохожа на себя. Это была девушка, до смерти боявшаяся выходить из дома, считала, что ее семья не может быть не права. Теперь же собиралась написать книгу, в которой хотела показать, как они все были не правы».

ЛаТойя подписала договор с издательством, которое обещало ей больше денег, чем получил Майкл за свою книгу. Ему заплатили 300 тысяч, ЛаТойе — около пятисот тысяч.

«Не так уж все и плохо, — пыталась убедить Кэтрин всех. — Что она может написать?»

Для начала ЛаТойя заявила, что Майкл в детстве подвергался сексуальным домогательствам. Когда это дошло до него, он пришел в негодование. «Ее нужно остановить, Бранка», — сказал он. Джон организовал встречу с Гордоном, чтобы обсудить это и сообщить, что Майкл не хочет, чтобы эта история публиковалась.

«Почему? — поинтересовался Джек. — Это правда». —«Я не знаю, правда это или нет, — ответил Бранка. — Но я знаю, что он подаст на нее в суд. Это я гарантирую».

До сих пор не известно, было ли правдой утверждение ЛаТойи. Слухи об этом много лет ходили в музыкальной среде.

В следующих письмах ЛаТойе и Гордону Бранка многократно повторял, что Майкл не хочет, чтобы его сестра писала о том, что его сексуально использовали, что он всегда готов встретиться с ней и прочитать то, что она написала, чтобы «проверить точность», иначе говоря, он хотел быть цензором ее рукописи.

После того как Бранка отправил письмо, Джек Гордон позвонил менеджеру Кэтрин Джерому Говарду и попросил о встрече. По словам Говарда, он предложил сделку: если родители дадут ей 5 миллионов, дочь откажется от затеи писать мемуары. Если Говард убедит их пойти на это, то получит 500 000 долларов.

—  Эй, это называется шантаж, — сказал Говард.

—  Нет, это называется бизнес, — ответил Гордон.

—  Нет, я не хочу иметь с этим ничего общего, — заявил Говард. — Я сделаю вот что. Я передам это Кэтрин, и пусть она общается с тобой.

—  Что? Ты не хочешь получить 500 000 долларов? — удивился Гордон.

Говард покачал головой. «Я позвонил Кэтрин и встретился с ней, — вспоминает он. — Я рассказал, что происходит. Если она хочет пресечь затею с книгой, она должна заплатить дочери 5 миллионов долларов. Она была недовольна, мягко говоря. Я также сказал ей, что не хочу в этом участвовать, что он предложил мне процент, но я не думаю, что это честные деньги. Я посоветовал, чтобы она передала дело своему адвокату».