Гимн неудачников - Eugene

У человека рушилась мечта, не хухры-мухры.

Колючка стояла у дальней стены блеклым и невыразительным пятном. Не знаю, на что я надеялся: на то, что к ней вернется память, или просто на чудо… Не сработало. Как там в сказке: "и прекрасная принцесса поцеловала заколдованного принца и победила проклятие". Мда. Какой принц, какая принцесса, такая и сказка. Пессимистичная.

Протянутая рука замерла в сантиметре от воды. Я многозначительно переглянулся с приграничником, но никто так и не пошевелился.

— Это ведь ты… сколько там, шесть лет? Шесть лет прожил с белыми магами.

Я подождал разъяснений. Не дождался.

— И?

— Ты шесть лет прожил с белыми магами.

— И дальше?

— Разве это не вы общаетесь с жуткими существами, проводите противоестественные эксперименты, подчиняете разум детей темными чарами, копаетесь в человеческих внутренностях и поклоняетесь невидимым демонам, нападающим на людей?

— Ты слишком много знаешь, Беда… — с угрозой прервал его я. Координатору региона по должности положено работать с поселянами, курировать школы и больницы и бороться с эпидемиями. А вот эксперименты с электрическими катушками и магнитным резонансом уже чисто Юстиновское увлечение, помимо абсолютно, совершенно безобидных схем защиты, ритуалистики и коллекционирования темной литературы. Ну и какими словами я это должен объяснять черному магу? — Зато я жил в Белой Башне.

Беда сплюнул и пробормотал что-то о том, что рано или поздно Справедливость победит, и заставит блудных собратьев переименоваться обратно.

По контрасту с ледяной водой тело колдуна обжигало даже через одежду. Но мне ли, читавшему прошлогоднюю статистическую сводку Совета, боятся одного несчастного коматозника? Несмотря на то, что Смерть больше не доставали разные тупые бестолковые существа, населяющие этот раздражающий суматошный мир, да и мир впавшему в летаргический сон магу был до ниморских рыжиков, спокойствия и умиротворения на его лице не было ни на грамм. Настоящий колдун никогда не бывает одинок. С ним всегда остается самый близкий, самый искренне ненавидимый человек — он сам.

Хм… лучше бы я вместо чтения психологических триллеров тягал гантели. Он же такой тощий, почему такой тяжелый?

— Беда, почему ты так боишься Черную Смерть? Он же сейчас тебе ничего не может сделать. Лежит и молчит.

— Вот поэтому меня все полностью устраивает, — непререкаемым тоном возвестил приграничник, проигнорировав обвинение в трусости.

— Дождешься, и твой потаенный ужас таки околеет, превратится в умертвие, и ты ни-ког-да от него не избавишься.

От нарисованной перспективы Беду пробил нервный тик, и заклинатель наконец-то мне помог. Обоюдными усилиями мы вытащили замотанное в черную ткань тело на пол, и ванна развеялась в пыль, окатив ноги бодрящей водичкой. Замечательно. Говорят, где-то на свете есть такое место — пустыня. Много солнца, совсем нет воды. Я вспоминаю о ней в тяжелые моменты жизни.

Возвращение в родную стихию больному на пользу не пошло. Смерть дышал хрипло и часто, вздрагивая всем телом, и синюшные пятна уже сливались вместе, делая его похожим на настоящего покойника. Мое предсказание оказалось недалеко от реальности; все колдуны умирают, чаще рано, чем поздно, и чаще не дождавшись помощи.

— Он тебя лучше знает, — с последней надеждой обратился я к Беде, который изображал плавный отход на заранее намеченные позиции.

— М, в этом-то и причина…

Принципы, все из-за них. Впрочем, на приграничника я и не рассчитывал. Лишь бы не мешал.

Так, перейдем к делу. Эжен утверждал, что долгая и мучительная агония колдунов проходит в сознании, и им даже колют наркотики, чтобы облегчить боль. Разумеется, когда рядом есть тот, кому на подобные вещи не пофиг. Не в курсе насчет самочувствия, но сознание Смерти бродит где-то далеко; и что это значит? Что он — аномалия? Нет, Лоза, начни по порядку… Черного мага всерьез начало корежить еще тогда, когда я на него напал… хм, нет, когда я от него самооборонялся, точно. А потом прибыла Ильда, и…

— О, привет. Давно не виделись, — поздоровался я с огнеглазой тенью, бледным силуэтом отпечатавшейся на стене.

Прибыла Ильда и выпила его тень. Если бы не умертвие, то вышедшая из-под контроля сила разрушила бы его тело и превратилась в призрака, но вместо этого Смерть впал в кому. И пока он спит, магия не способна ему повредить — по крайней мере, сильно — но и не дает очнуться! А Шадде старательно забирает излишки энергии, удерживая своего врага на грани, но не в состоянии вернуть. Замкнутый круг. И, кажется мне, что-то предпринимать скоро уже будет поздно…

— Беда, что вы делали в таких случаях? — я приложил к покрытому испариной лбу жетон Эжена, и самым твердым голосом из получившихся велел: — Приказываю тебе очнуться!

Ноль реакции. Правда, лицо колдуна чуть посветлело, но я списал это на холодное, как обычно, прикосновение. От головной боли, кстати, неплохо избавляет…

— М-м-м… обычно топили.

— Я не мертвых имею в виду.

Раз идти, то идти до конца. Я расстегнул ворот и в некотором онемении уставился на то, что раньше принял за след от ниморской лозы. На тонкий, едва заметный шрам, ниточкой пересекающий глотку. В отличие от случая Беды, он, слава Небу, был только один, и выглядел не как свидетельство жестоких пыток, а как след точного изящного удара, распоровшего горло и, по-видимому, повредившего голосовые связки. Или не выглядел. Или Смерть при бритье порезался. Кто их, магов, разберет.

— И мертвых тоже топили…

Черные маги. Относится со снисхождением. Кажется, это скоро станет своеобразной молитвой.

Какой стебель, какие листья? Растение превратилось в полустертые линии плоского рисунка, грозящего вот-вот исчезнуть совсем. Окончательно осмелев, я коснулся татуировки, закрыл глаза и попытался почувствовать это. Ну там неведомые силы, потусторонние голоса, единение с природой и прочую мистическую петрушку.

— Силой Великого Леса, призываю твою душу…

Меня учили медитации, очищающей сознание, да. Но я не учился, и потому в моем сознании такие завалы хлама, накопленного за годы, что никакие голоса через него пробиться не в силах. И открыл я глаза как раз к тому моменту, чтобы увидеть, как последний побег исчезает, оставляя чистую кожу.

— Проехали. Что еще?

Беда изобразил из пальцев пистолетик и приставил его к виску.

— А если вернется призрак?

Ах да, на это случай и существуют белые маги. Ловить нежить, изгонять призраков, снимать проклятья и заучивать все темные ритуалы подряд.

— Пусть ниморцы возятся. А если командование долго на другое место не перебрасывало, то так оставляли — зачем нам проблемы?