Теория катастрофы - Ник Горькавый

— Я считаю, что нужно увеличить наши инвестиции в кван-технику! — Принц даже разгорячился.

Эта тема, видимо, поднималась не раз, и король Шихин уклончиво перевёл разговор в другое русло:

— Квантовый процесс, когда влиянием наблюдателя на физику наблюдаемых процессов пренебречь нельзя, напоминает мне учение Фрейда. Оно было неэффективным, но эффектным. Это забытое учение стало когда-то столь популярным, что целые пласты культуры изменились под влиянием фрейдизма: литература, кино и даже социальные традиции, вроде моды на психоаналитиков. Фрейдизм не столько объяснил общество своей моделью, сколько изменил его, набросив на сложные человеческие взаимоотношения сетку простых схем. Процедура вполне в духе квантовой механики...

Никки прислушивалась с интересом. Семья Шихиных ей очень нравилась. Здесь она чувствовала себя как дома: королева Анна была с ней очень ласкова, Дзинтара — вообще её лучшая подруга. У неё в замке есть даже собственные апартаменты. Она своя среди этих умных весёлых людей.

Ей здесь всегда хорошо, разве только сегодня как-то не по себе...

Принц Айван, красивый и белокурый, с сильным, но мягким лицом, сидел рядом с Никки и был очень внимателен: отдавал распоряжения о перемене блюд, сам подливал вина и охотно беседовал на разные темы.

Никки и раньше видела, какой Айван спокойный, благородный и совсем не фальшивый. Вернее — понятный, ему можно доверять. Вот Стефан — себе на уме. Девушка была уверена, что он, не колеблясь, принесёт дружбу и даже более глубокие чувства в жертву интересам своей династии. И уж женится он точно по расчёту. Обязательно на компьютере прогонит все плюсы и минусы. Но разве она, Никки, не такая же?

Девушка сидела за столом, который ломился от всяких вкусностей, но ела мало и рассеянно. Голова у неё была занята одной тяжёлой мыслью.

Расчёты будущей истории снова и снова подтверждали: человечество стоит на дорожной развилке, самой главной за последние тысячелетия — в точке «бифуркации бессмертия». И необратимый выбор будущего пути будет сделан в ближайшие месяцы.

Одна дорога, куда тянули цивилизацию Южные династии, приводила к неописуемому могуществу ста миллионов бессмертных людей. Но восемь миллиардов землян становились несчастными, а полумиллиарду людей было суждено погибнуть по воле будущих жестоких режимов.

Другая дорога приводила человечество к гораздо более справедливому миру, в котором каждый получал шанс на счастье, и всем людям была гарантирована независимость от воли диктаторов и право на бессмертие. Но выбор этой дороги в точке бифуркации оказывался возможным только при совместных энергичных действиях Северных династий.

Если согласие между Северными не будет достигнуто в кратчайший срок, исторический шанс для человечества будет упущен навсегда.

Навсегда.

«Бифуркация бессмертия» отравляла жизнь Никки каждую минуту.

Единство Северных оказывалось возможным лишь при одном условии. И именно с ним Никки никак не могла согласиться.

У неё в голове часто прокручивались эпизоды бесед с королём Алексом.

Короли не могут свободно распоряжаться личной жизнью. Шихину посчастливилось найти в Анне родственную душу и настоящую королеву, но Анна была одной из принцесс дружественных кланов.

Никки сможет войти в союз с Северными династиями и реализовать свои планы («Наши планы, милая Никки, наши! — убеждал король Шихин. — Я горячо разделяю ваши идеи и хочу помочь их осуществлению...») только через...

...брак с младшим принцем Шихиным и рождение совместного ребёнка!

Социопрофиль, психоматрица и физиовозраст Никки позволяют ей вступить в законный супружеский союз. Иначе из её проекта ничего не получится: человеческие традиции — самая упрямая вещь на свете. Северные не примут план Никки, пока она не станет одной из своих. Нарушить политическое соглашение — и даже бездетный брачный контракт — не составляет труда. Самая прочная связь на свете — прямое родство через ребёнка. Кровь детей скрепляла Северные династии в единое целое, способное выступать вместе. Южные династии использовали тот же принцип объединения.

Доводы логики и короля Алекса образовывали плотную и тяжкую массу аргументов — колючих, упрямых, к которым не подступиться с голыми руками.

Никки вдруг повернулась и оценивающе, в упор, посмотрела на принца Айвана, сидящего слева. Умные светло-голубые глаза Айвана смело встретили её взгляд, и принц улыбнулся. Белокурые волосы небрежно падали на его высокий лоб с тёмными бровями.

«Его зовут так же, как моего отца...» — вдруг подумала Никки.

И она отчётливо поняла, что на Айвана можно положиться. Человек с такими глазами не предаст и станет настоящим другом и мужем... и хорошим отцом их будущим детям.

Молодые люди не отводили взгляда так долго, что между ними родилась и стала укрепляться та прочная, но невидимая связь, которая возникает между девушкой и юношей, когда они долго и пристально смотрят друг другу в глаза. Люди перестают быть чужими после такого взгляда.

Никки ответно улыбнулась Айвану. На душе у неё потеплело после взаимного взгляда девочки с маленького астероида, в общем-то случайно ставшей королевой, и принца могущественной династии, который предназначался ей в мужья самой судьбой.

Астровитянка встретила принца, о котором мечтала всю жизнь?

Вопрос не в личной судьбе Никки. Мир сегодня балансирует на таком тонком лезвии, что выбор истории оказался в воле одного человека.

На одной стороне — судьба всего многомиллиардного человечества.

На другой чаше весов стоял одинокий Джерри с улыбающимся мёртвым лицом.

Судьба бросила космическую Маугли в самую гущу событий, которые должны определить лицо мира навсегда. Её личная война с Дитбитом стала мелочью на фоне этого исторического выбора. А Никки оказалась той маленькой, но важной песчинкой, которая смещает вектор будущего и определяет выбор дороги. Скажет Никки «да» — и у Будущего появится шанс, а Джерри... А Джерри, наверное, умрет. Скажет она «нет» — умрут сотни миллионов других людей. Океан горя затопит планету.

Никки и Джерри сами создали и доказали теорию своей личной катастрофы.

Выбор был очевиден, но Никки никак не хотела согласиться с судьбой и логикой.

Даже Робби был печален, но непоколебим:

— Ты же знаешь, Никки, как я отношусь к Джерри. Он наш друг. Если бы я мог его спасти ценой своего существования, то я сделал бы это. Подумай сама: с одной стороны — полмиллиарда мёртвых людей и конечный крах всего человечества, с другой стороны — один Джерри. Арифметика важнее справедливости. Если бы на кону стояла твоя жизнь, ты стала бы медлить?