Времена не выбирают. Книга 1. Туманное далеко - Николай Николаевич Колодин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Внешний облик костела, не изменившийся с тех пор, поражает богатством позолоченных балюстрад, балконов и статуями святых. Примечательностью его являются часы на башне, механизм которых относится к XV столетию. Часы, до того украшавшие старую ратушу, установлены гораздо позже, но и по сей день точно отсчитывают время. Другая примечательность костела – жестяные ангелы на башнях. Существует поверье: если ангелы повернутся друг к другу лицами, наступит конец света. Хотя сделать этого они не могут, поскольку флюгеры поворачиваются в одном соответствующем ветру направлении.
Советская улица приводит к невыразительной площади Ленина, зато далее – прекрасный парк Жилибера, при входе в который – памятник Ленину, рукой указывающий на улицу Горького, то есть путь на Прибалтику, где есть сыр, колбаса и много пива. Свернув налево, можно увидеть Кирху, появившуюся в конце XVIII столетия, когда гродненский староста Антоний Тизенгауз пригласил немецких ремесленников, провез их по улице, где они увидели красивые каменные дома с фасадами в стиле барокко. «Это ваше жилье», – сказали мастерам. Те уши развесили, согласившись остаться для работы в Гродно. Но за фасадами ничего не было, и им пришлось достраивать дома, но уже в дереве. Один из двадцати таких домиков сохранился, и нам показывают его.
Далее по улице Замковой – летняя резиденция польских королей, так называемый Новый замок, в котором проходил знаменитый «молчаливый» сейм 1793 года, завершившийся вторым разделом Речи Посполитой. Замок практически полностью разрушен во время Великой Отечественной войны. После здесь располагался обком партии, о чем до сих пор напоминает звезда на шпиле. Потому ныне Замок выглядит очень даже советским. Рядом замок Старый – любимая резиденция короля Стефана Батория. От былой роскоши не осталось и следа, но старые стены по-прежему величественны и монументальны.
Стефан Баторий очень часто останавливался в Гродненском замке, а из самого Гродно фактически сделал столицу Речи Посполитой. Стефан Баторий очень любил Гродненский замок и сам город. Он часто приезжал сюда, любил охотиться. Говорят, что дочь лесничего стала его любовницей и даже родила ему сына, о чем жена короля, конечно, не знала. В 1586 году Стефан Баторий прибывает в Гродно, как потом окажется, навсегда. 7 декабря он отправляется в костел и чувствует там недомогание. Спустя пять дней в резиденции ему становится еще хуже. Он открывает все окна замка, чтобы легче дышалось. Но и это не помогает, сердце останавливается. Стефан завещал похоронить его в Гродно. Но его захоронили в Кракове, где покоятся все польские монархи.
С городом замок связывает прямо-таки картинный арочный мост. Запомнились валы, окружающие замок.
Далее на нашем пути церковь Святого Бориса и Глеба (Коложская), основаннная еще в XII веке. Храм не раз подвергался разрушениям. Так, в 1853 году во время оползня обрушилась восточная часть стены, которую заменили деревянной. «Примечательно другое, – вещает Ева. – У стен церкви, по легенде, похоронен известнейший полководец Давид Городенский (1283–1326)».
К сожалению, порой мы не находим упоминания даже о лучших полководцах своего времени. Один из них – Давыд Довмонтович Городенский (Гродненский), правнук святого Александра Невского. Жизнь его до самой кончины прошла в борьбе с крестоносцами. В хрониках Давыда именуют кастеляном, или старостой Гродненского замка, но это как бы по совместительству, фактически же – князь Псковский и наместник великого князя литовского и русского в Гродно. В Пскове он и появился на свет. Его бабушка Мария – внучка Александра Невского. Мальчик «с младых ногтей» воспитывался воином. Жизнь у «стремени отца» приучила его к многодневным походам, к ночёвкам в любую погоду и время года под открытым небом. К моменту смерти отца ему было около 17 лет, и поставить его боевым князем Псковское вече не могло.
В 1299 году северорусские земли поразил страшный мор, среди умерших оказались и родители Давыда. Отец, литовский князь Довмонт, умирая, наказал сыну ехать на родину. Тот наказ выполнил. Великий князь литовский и русский Гедемин не только взял его на службу, назначив каштеляном (комендантом) Гродно, но и выдал за него дочь – красавицу Бируте.
Давыд проявил свои способности уже зимой 1305/1306 года, когда многотысячное войско крестоносцев напало на Гродно. Неоднократные попытки захватить его с ходу не удались, а через два дня на помощь подошли войска оповещенного Давыдом великого князя литовского и крестоносцев разбили.
Видя в Давыде Городенском наиболее опасного врага и не сумев уничтожить его в открытом бою, крестоносцы отомстили подло. Давыда предательски убили кинжалом в спину в шатре (по другой версии, его копьем в спину). Дружинники на щитах принесли тело Давыда в Гродно, где, по преданию, его похоронили у стен Борисоглебской (Коложской) церкви. Над могилой насыпали курган, до наших дней не сохранившийся. Князь Давыд Городенский погиб в самом расцвете сил и жизни, не проиграв ни одной битвы. Его судьба схожа с судьбой прадеда – Александра Невского, тоже предательски умерщвленного. Возможно, не будь того предательского удара, с крестоносцами покончили бы гораздо раньше…
Маленький городок, но сколько в нем достопримечательностей! На обратном пути говорить гиду уже нечего. Но мне, склонившись и прямо на ухо, она шепчет: «Вранье все это с Коложской церковью». Мы сидим по-прежнему рядом и тесно. Я чувствую плечом её тугую девичью грудь, а ладонями огонь бедер. Обоих эта близость палит. Дальше – больше. Я уже держу её руку в своей руке. Она не сопротивляется и даже, как мне кажется, поддается, идет навстречу моим желаниям. Но времени нет. Скоро уж и санаторий. Я успеваю назначить свидание у бара в восемь вечера.
– Придешь?
– А ты?
– Еще спрашиваешь…
– Там видно будет, – уклоняется она с улыбкой, подающей огромные надежды. Я окрылен. И когда автобус останавливается, задерживаю её руку в своей. Когда выбирается последний пассажир, старушка в чепчике, она ловко освобождает свою руку и обращается к водителю, огромному мужику, с ручищами, по лопате каждая ладонь, и как бы между прочим сообщает:
– Знакомьтесь: мой муж Збышек, а это Николай из Ярославля.
Збышек протягивает ладонь, в которой моя просто теряется. А уж как теряюсь я!
– Так вы супруг?
– А як же, супрух…
– Но как же, это…, ну, то.
– Та. От це и любо, от це и гарно.
Теряюсь окончательно. Что ему любо? Что другие тоже любят его Еву? А гарно, что она запросто валится к соседу на колени?
Лингвистическая притча.
