Звездное скопление. Курс вторжения - Сэй Алек

       -- Я бы на твоём месте паранойю заработал. Но, давай рассуждать логически: флотоводец Кислов хороший. Так? Заради того, чтобы немного подорвать его рейтинги, устроить ему разгром, даже небольшой, мы не можем. Согласен?

       -- Согласен. Кораблей и так мало.

       -- Тогда давай прикинем, на кого он может опереться.

       -- Ну давай. -- ответил Скуриди. -- С удовольствием послушаю твои размышления на сей счёт.

       -- Да сам ты всё отлично осознаёшь. -- махнул я рукой. -- Сейчас Синклит разделен на три, примерно, равные части: ястребы, девочки и архонты. Уважаемые знатоки, внимание -- вопрос. Кто ближе всего друнгарию Кислову?

       -- Ну и кто в чёрном ящике? -- усмехнулся эфор.

       -- Сейчас, ты не поверишь, мы. Ястребы. Именно союз с тобой, Солодухиной и мной позволяет ему возвеличиваться, расти, нарабатывать репутацию в глазах флотских. Да и не только флотских -- несколько побед, как я уже говорил, и у него на всех планетах Эллады слава Защитника Отечества и Отца Республики. Историю возвышения Цезаря, надо полагать, он знает.

       -- А на архонтов, выходит, он не может опереться, по-твоему? -- задумчиво прищурился Иван.

       -- Может. -- я поморщился. -- В теории. На практике -- а нафига они ему нужны? Кучка неудачников, умудрившаяся просрать все полимеры, и запродавшаяся тем, кто дал наибольшую цену. Он ведь требовал создать хоть какой-то флот, чтобы хотя бы видимость обороны в случае войны можно было оказать. "Дромон", это ведь его детище, правда? Он строительство этого корабля чуть не силой через Ареопаг пробивал?

       -- Всё так. -- кивнул Скуриди.

       -- Вот об этом ему и следует напоминать. Архонты опасны, покуда они едины. А единство это исчезнет как дым, едва до них дойдёт, что никто их специально гнобить не собирается. Уже доходить должно: три высшие должности взяли не пошевелив и пальцем. Ну ладно Данченко и Кислов, но Новохатский-то за какие заслуги стратига получил? За то, что был эфором, больше не за что, выходит. Голомысов нынче наверняка себя обделенным чувствует. Вот и гладь его по шерстке -- благо вы через червоточины легко вживую пообщаться можете. Водки попить, или там вина. И как-то на нашу сторону надо окончательно Крапивинцева с Деулиным склонить. Нашлись, понимаешь, независимые депутаты... Если девочки найдут, что предложить этим двоим, хотя бы и мои должности, например, да ещё Голомысова с Новохатским приласкают...

       -- Семь голосов из тринадцати. -- мрачно кивнул Иван. -- Они будут добиваться мира на следующем заседании, друнгарии -- требовать увеличения ассигнований на армию и флот.

       -- Ну вот и выступи с обоими этими предложениями первый и сам. Ибо дать Кислову сильный флот и позволить побеждать, самоубийственно для нас, а не дать ему сильный флот самоубийственно для всех. А пока суть да дело, я буду искать флот Игонина.

       -- Зря ты тогда эту идею при Кислове озвучил. -- поморщился Ваня.

       -- Не о том размышляете, вашество. -- я ухмыльнулся. -- Думать надо о том, кто будет вести переговоры с Каракорумом.

    ***

       Друзья, прекрасен наш союз...

       Да уж, тяжелый осадок беседа со Скуриди у меня оставила. С одной стороны, вроде бы как заключили пакт о взаимопомощи и сотрудничестве (не прямым текстом, разумеется нет -- но тонких намеков было достаточно, чтобы два неглупых человека поняли всё, что не было произнесено вслух), и мне-то уж точно не стоит волноваться за незыблемость своего положения при Владыке Иваниусе, а с другой стороны насколько хлипко всё, неверно, на тончайшем волоске, на соплях держится. Синклитики, союзнички, мля. Расколются, нехорошие люди-падлы, при первом шухере. Нет, я это и раньше, конечно, понимал, но после разговора с Иваном понимание этого вырисовалось в моём сознании с кристальной чёткостью.

       И вряд ли что-то я тут могу поделать, кроме как добиваться успехов, помогая тем самым добиваться их и эфору. Да то сказать, борьба за звания, титулы, власть, влияние -- всё это очень интересно и увлекательно, но в условиях войны увлекаться ими чрезмерно не стоит -- чревато боком. Дело надо делать, дало -- это в первую очередь. А пауков в банке вполне может какой внешний враг сожрать -- не помню как эта оса, охотница на пауков называется, -- ибо каждый будет сам за себя.

       А мне, отчего-то, не больно-то хочется вылететь из "Галактики" без приза для команды-победительницы. Пусть не с гран-при (главе государства вручается гораздо больше, чем остальным компанейро), хотя это и не факт, может и с ним, но победителем себя почувствовать будет приятно. Всегда, с самого начала трудовой деятельности, с шестнадцати лет, добивался я всего своим умом сам, даже невозможного, ни одну взятку в жизни не дал, а дела в судах выигрывал, казалось, безнадёжные, так неужели я тут отступлюсь? Да ничуть не бывало! Интриги, конечно, не прекращу, но главное, -- основное, -- победа, а не одно только участие! Не олимпиец я, что поделать.

       Дело делать надо. У меня вон, ещё до нападения Денецкого, два лёгких крейсера было на планете заложено: "Кальмар" и "Фракиец": два-дробь-третьей бригадой крейсеров будут, если дострою. Нет! Когда дострою! У меня заводы по производству корабельных вооружений никак на нужные мощности не выйдут, системы обороны разбиты, флаеров даже на флаероносцы не хватает, у меня... У меня планов громадьё! Работать надо, работать!

       И на следующую неделю я плотно ушел в заботы наместника и дважды стратига. Меж тем и соседи в это время не дремали. Пока вся Эллада, особенно её Синклит, не покладая рук трудились над обороноспособностью своей виртуальной родины (напрочь как-то при том позабыв о её "ненастоящести"), события в скоплении шли, -- да какое там к черту? Неслись! -- своим чередом.

       Заполучившая промышленно развитые планеты Этрурия скорыми темпами клепала флот, не забывая, впрочем, и об армии: соседи поглядывали недобро. Переизбиравшийся в Сенат и ставший консулом Шейко (благодаря успешной оккупации армией аж шести планет, префект был единственный в своей команде, кто получил от перевыборов иммунитет, так что титул получил почти без борьбы) имел весьма обширную кораблестроительную программу, однако построить мощный флот быстро не мог, и в активной деятельности Этрурия замечена не была. Пока не была.

       Кумаха косила лиловым глазом как на Этрурию, так и на Аахен, подразумевая его раздел на пару с Бергеном, однако переговоры на эту тему, по разведданным, шли пока туго. На нас тоже косила, но Света продолжала грозить с поверхности планет Кузькиной Матерью.

       Аахенский Стренстаг закидывал, в это время, удочки в Этрурию и к нам, на предмет раздела самой Кумахи. Шейко и Скуриди обещали подумать. Канцлер Спесивцев, в свою очередь, обещал подумать о посредничестве в заключении мира между Элладой и Каракорумом. Быстро подумал, и согласился.

       О, как мы выбирали Леночку послом доброй воли, мира и госбезопасности во всём мире... Это была ярмарка тщеславия -- её, разумеется. Как все разливались соловьями, убеждая что лишь она, такая умная и незаменимая, блестящий дипломат приведший наши народы к Унии, а, до того, Каракорум к миру, организовавшая конференцию на "Батыре", носительница множества достоинств и т.д., способна выполнить невыполнимое, решить тяжелейшую задачу по установлению мира между Каракорумом и Элладой. Даже аз, грешный, выразился в том плане, что "Не будете же вы предлагать на роль посла меня, синклитик. От меня, после истории с медведем, шугаться будут".

       Лена, разумеется, понимала, что всё это ложь и звиздёжь, но слушать лесть, даже осознавая что это именно лесть, а не искренние слова, всё равно приятно. Под обещание введения должности стратига иностранных дел уговорить себя Черикаева дала.

       Канцлер Анатолий, поглядывал и на Берген, надеясь скушать его хоть и в непростой, но победоносной войне, однако введение в состав флота последнего двух новейших кораблей, "Драккар" и "Кнорр", не уступавших размерами "Дромону", заставило его резко передумать. ТТХ кораблей были неизвестны, сами они -- секретны, так что рисковать Спесивцев благоразумно не стал, надеясь взять своё политическими дивидендами.

       Забегая вперед, скажу -- разузнать об этих кораблях основные подробности нашей разведке удалось довольно быстро. Драккар-класс оказались, как это обозвали у нас, линейными флаероносцами, пригодными и для эскадренного боя, и для флаерных атак (по четыре с лишним десятка машин на борту).

       Едва получив намёки от Спесивцева, активизировалась и чингис Арифуллова. Рассадившая до того всех новоприбывших нойонов по планетам, отжавшая для себя должности темников флота и контрразведки (разведка досталась темнику армии Алтынбаеву), она немедля связалась с годи Гаджиевой. Кареглазая брюнетка и сероглазая шатенка о чем-то мило почирикали, и пару дней спустя гатуатер флота Анна Самохина вывела свои силы к Пелле, у полюсов которой, делая абсолютно невозможным штурм через червоточины, висел почти весь однажды победоносный флот Курышова. При опять же, имеющемся паритете сил, диадох мог бы рассчитывать и на победу (или хотя бы на ничью), однако в разгар боя из червоточины сначала появилась толпа флаеров, зачистившая от тяжелых ПКО окрестности полюса, а потом в пространство величаво выплыл "Саркозух". Флагман Железной Ханум. За ним последовал и остальной флот Каракорума.