Без права выбора (СИ) - Олешкевич Надежда "AlicKa"

Со всей горечью осознав, что мне никуда не деться, я пошла за компаньонкой. Выискивала взглядом хозяина дома. Мысленно молилась, чтобы он вдруг передумал ставить надо мной эксперименты.

Мужчина дожидался нас возле кареты. Попеременно то одной, то второй рукой сжимал перчатки, разглядывая убегающую вдаль оживленную улицу. Казалось, он нервничал.

Миг — и наши взгляды скрестились. Холод синевы обжег, проник в самую душу, отчего следующий шаг дался мне с огромным трудом.

Мисс Пампли тут же скрылась в экипаже. Граф прищурился, стоило с ним поравняться, подал мне руку — ту самую. Я отшатнулась, чем вызвала еле заметную насмешку. Проверял? Издевался?!

«Я не боюсь тебя, надменный ублюдок!»

Я приняла помощь, посильнее сжав ладонь. Его лицо исказила гримаса боли. Я мило улыбнулась, будто ничего не заметила, и по узким ступенькам забралась в карету. Глянула на свою руку, которую немедленно захотелось помыть, но тут же спрятала ее за второй и с наигранным радушием проследила за Агфаром, севшим напротив меня.

Видимо, он специально выбирал в одежде темные цвета. Оттого белый воротничок и кружевные манжеты выглядели яркими пятнами, подчеркивающими смуглость кожи. Они явно скрывали от посторонних людей нечто важное. Запретное и осудительное? Что же вы прячете, граф?

Весь путь мы смотрели друг другу в глаза. Наверное, он ждал, когда сдамся. Однако я вступила в борьбу, хоть изначально не собиралась сражаться.

— Подождите нас в карете, — приказал граф моей компаньонке, едва экипаж остановился, и выбрался на улицу.

Я переглянулась с ней. Пожала плечами и последовала за Агфаром. На этот раз мужчина не предложил мне руку, а сразу двинулся к ветхому каменному зданию. Над дверью уже посыпалась крошка. Стоявшая лавочка у входа вот-вот готова была развалиться. Я посмотрела по сторонам. Безлюдно.

— Скорее, мышка.

— Не терпится причинить мне вред?

— Пока что из нас двоих вредишь ты одна, — раздраженно произнес граф.

Я открыла рот от возмущения. Эгоист, самодур, подонок! Это каким нужно быть человеком, чтобы не видеть дальше собственного носа?

— Успокойся, — схватил он меня за локоть, стоило потянуться к накренившейся двери.

— Не прикасайтесь ко мне, милорд!

— Больно нужно. Но эмоции подавить придется. Сейчас же.

— И не подумаю.

Агфар сильнее впился в мою руку пальцами. Я поморщилась, ожидая боли. Но тут в ладонь ткнулось что-то мягкое, знакомое. Пес?! С искрящейся на свету шерстью и сияющими красным глазами. Сейчас он ластился, отвлекал на себя внимание. Успокаивал.

Я не сдержалась. Погладила его по голове, дотронулась до уха, не переставая поражаться необычному творению. Овчарка же потерлась боком о мою ногу и вскоре распалась на мириады черных крупиц.

— А теперь идем.

Я закусила губу. Как же просто мной, оказывается, можно управлять. Отвлеклась на ненастоящее животное, и злость развеялась дымкой по ветру. Разве это честно?

— Милорд, — обреченно выдохнула, ощутив себя неуютно за свой недавний поступок, — надеюсь, вам было не очень больно, когда я сжала вашу ладонь?

Рука доставляла ему кучу неудобств. И мне не нравилось, что с графом я уподоблялась своим не самым светлым порывам. Правильнее смолчать, стерпеть, не обратить внимания, пройти мимо. Равнодушие — великолепное оружие! И с мачехой оно работало безотказно. А вот с Агфаром, увы, подводило.

Мужчина пораженно выгнул брови, но тут же мотнул головой.

— Это не имеет значения. Идем.

Он приоткрыл передо мной скрипучую дверь. Посыпалась труха. Правда, на волосы ничего не попало, так как все упало на сотворенное графом подобие зонта.

Я тоже так хочу! Делать правдоподобных животных, в долю секунды создавать твердые предметы хорошей прочности, не прилагая особых усилий, воздействовать на тело и полностью контролировать свой дар. В моем окружение никто не владел эши настолько умело. Игрис крупицы всегда обесцвечивала. А в моей семье я единственная была особенной.

— Нравится? — с плохо скрываемой насмешкой поинтересовался Агфар.

«Очень!»

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Нет, — сморщила я нос и шагнула вперед.

Внутри все выглядело не лучше. Земляной пол, отсутствие света в полностью пустой комнате, дырявые стены, частично завешанные длинными пыльными лоскутами. Правда, запах не подходил представшей перед нами картине. Из проема, скрывающего следующее помещение нитями звенящих бордовых бусин, тянуло пряностями.

Я повела носом и вопросительно посмотрела на Агфара.

— Не отходи от меня ни на шаг, — предупредил граф.

Он взял меня за локоть и двинулся вперед. А я с трудом сдержалась, чтобы не сбросить с себя его руку. Ту самую! Воспоминание о черных венах еще будоражило сознание, оттого было неприятно и чуточку омерзительно. Вдруг его недуг заразен?

Помещение, в которое мы попали, поразило. Оно резко контрастировало с предыдущим. Все светлое, с летящими тканями, которые служили занавесками и отделяли одну часть комнаты от другой. В самом центре стоял чан с зеркальной гладью воды. В ней угадывался потолок с подвешенными сухими травами. Но в следующий миг жидкость стала черной, перестала отражать свет, а будто впитывала его, пожирала. Секунда — и я увидела рваный балахон, летящий прямо на меня, и протянутые в моем направлении руки Безгласого.

— Не бойся, мышка, — нагнулся к моему уху Агфар. — Спрячь негативные эмоции.

В комнате вдруг разгулялся ветер. Покачнулись ткани, громче зазвенели бусины за нашей спиной. Хлопнула дверь, скрытая от наших глаз, и перед нами застыла коренастая женщина. Волосы свисали паклями. Нос широкий, сплюснутый, будто по нему не так давно ударили плоским камнем. Высокий лоб. А в довершение большие круглые серьги с перьями внизу, подтверждающие мою первоначальную догадку. Тресанка!

— Аг, — гортанно произнесла женщина, недобро смерив взглядом графа.

Агфар достал мешочек золота, протянул ей. Она проигнорировала и глянула на меня. А в груди будто родилась пустота, всасывающая в себя внутренности, эмоции, чувства, переживания, душу.

Мужчина завел меня себе за спину, и все прекратилось. От внезапного головокружения я чуть не уперлась лбом в его сюртук. Часто заморгала.

— Аза наги тана! — возмущенно воскликнула женщина низким голосом и отошла к столу, скрытому свисающей с потолка тканью.

Начала со злостью отрывать от принесенных цветов лепестки и складывать их в корзину. Что-то громко бурчала под нос на непонятном языке. Резко обернулась.

— Аг, — покачала она головой и снова занялась делом.

Пришлось стоять и молчаливо ждать, пока хозяйка дома обратит на нас внимание. Я начала волноваться, но быстро подавила в себе эмоции. Рядом с тресанкой лучше не делать глупостей. Этот народ славился своим агрессивным характером, твердолобостью и умением как-то противостоять эши. Мало ли, на что еще они способны!

— Ая ши нара, — спустя долгие минуты молчания выдал Афгар и отступил, перестав прятать меня за спиной. — Аг ши.

Женщина повернулась. Впилась в меня пронзительным взглядом. Я на расстоянии почувствовала прикосновение к уху, груди, а затем к запястью. Неведомая сила скользнула вверх, к тому месту, где ко мне восемь месяцев назад прикасался Безгласый.

В глазах тресанки блеснула чернота. Губы искривились, раздалось грудное шипение. Она двинулась ко мне, но граф оттеснил меня рукой назад, частично закрыв собой.

— Ши нара! — его твердость в голосе подавила только зародившийся во мне страх.

— Шайаханара… — закричала женщина и устремилась к нам.

Сорвала на ходу зеленую ткань. Выставила ее вперед, будто собираясь ею задушить меня. Не успела я вскрикнуть, как хозяйку дома откинуло назад сгустком эши. Граф прорычал и потянул меня за собой к выходу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Шайаханара! — понеслось нам в спину. — Шайаханара…

Свежий уличный воздух опалил легкие. Лучи дневной звезды обожгли кожу. Я еще порывалась бежать дальше, но Агфар потянул меня за локоть, не позволив.

— Она не последует за нами.