Кузькин отец - Сергей Романюта

Настроение было прекрасным, даже унылые дома и деревья теперь казались мне красивыми, а прохожие более приветливыми. Да и проезжающие мимо автомобили стали чем-то напоминать знакомые с детства форды и паккарды.

Магазин находился неподалеку, как удобно все у них устроено, подумал я, все рядом. Не надо никуда долго идти и уж тем более ехать, не так как у нас. Но у нас, в КОШЭ, все равно лучше и сомнению это не подлежит!

Зайдя в магазин, я удивился тому, что это оказался не супермаркет. Магазин больше напоминал придорожную лавку, которые во множестве расположены в КОШЭ вдоль дорог. Но это были мелочи, настроение было хорошим, в голове приятно шумело, и я было собрался направиться к прилавку, как ко мне подошел мужчина и спросил, буду ли я третьим? Что такое третий, я не понял, но на всякий случай кивнул головой. Тогда он потребовал с меня один рубль (это их туземная валюта) и получив его, направился к прилавку.

Пока я осматривал помещение и ассортимент товаров, незнакомец вернулся и сказал:

– Пошли…

К нам присоединился еще один мужчина, и мы вышли из магазина на улицу. Видимо предложивший мне быть третьим мужчина знал куда надо идти, потому что присоединившийся к нам мужчина уверенно шел за ним и не задавал никаких вопросов. Мне ничего не оставалось делать, как последовать за ними. На контрразведчиков они были непохожи, так что неприятностей ожидать не следовало.

Мы пришли в довольно-таки странное место. Вокруг располагались какие-то деревянные боксы. Вид у этих боксов был несколько странным. Вернее будет сказать, что бокс был один, но со множеством дверей на каждой из которых висел замок. За этим боксом, или боксами, была вытоптана небольшая площадка, на которой стояли, или лежали, деревянные ящики.

– Как будем, по-стахановски, или с чувством? – пригласивший вытащил из внутреннего кармана пиджака бутылку и поставил ее на ящик.

– Давай с чувством… – сказал второй мужчина.

Это оказалась водка. Я много слышал об этом напитке, в частности, о его крепости и разрушительном воздействии на организм. Наше виски, тоже крепкий напиток, но цивилизованные и культурные люди, дабы не обжечь себе гортань, пьют его, разбавляя содовой. И вкусно, и приятно. А насчет водки, в КОШЭ ходило много слухов, причем один страшнее другого. Некоторые даже говорили, что их матери своих детей вместо молока, вскармливают водкой. Конечно же это было чистой выдумкой, хотя в этой дикой стране все могло быть.

Пригласивший меня быть третьим, представился как Федор (опять Федор!), а второй мужчина, как Николай. Николай достал из кармана стакан и поставил его рядом с бутылкой. Никакой содовой, или какого-либо другого напитка, которым можно было бы разбавить водку, не было. Так что мне предстояло стать свидетелем того, как туземцы пьют свою водку неразбавленной.

Федор откупорил бутылку, налил приблизительно четверть стакана и протянул мне.

– Не боись, я никогда не ошибаюсь. Огонь! – сказал он. Я не понял причем здесь огонь. Только сейчас до меня дошло, что не только увижу своими глазами как пьют неразбавленную водку, но и мне самому предстоит сделать тоже самое. Я хотел было сказать, что водку следовало бы разбавить, но если честно, постеснялся. Мне не хотелось выделяться среди туземных жителей да и то, что в кармане у меня были сигареты, которые, как я уже убедился, убирали вредные воздействия спиртного, придали мне уверенности.

Сосредоточившись, я выпил. Когда выдохнул, то понял, почему Федор сказал про огонь, во рту и в желудке было такое ощущение, будто проглотил горящий факел, правда в желудке ощущение было не таким сильным и скорее приятным.

Выпив, я поспешил закурить и заметил, что это произошло у меня как бы автоматически. Федор налил еще и теперь водку выпил Николай. Перед этим он что-то пробормотал, резко выдохнул и одним залпом выпил. Выглядело это весьма эффектно, надо будет самому попробовать, решил я. Затем выпил Федор. Сделал он это просто мастерски. Такое впечатление, что он пил водку каждый день по нескольку раз, потому что даже не поморщился.

Выпив, он попросил у меня сигарету и спросил:

– А ты откуда будешь? Я тут всех знаю, а тебя вижу впервые…

Я опять удивился, как он определил что я иностранец? Ведь я до сих пор не сказал ни слова, а одет был точно также, как и все туземные мужчины. Не знаю почему, может быть потому, что сегодня мне встречались добрые и отзывчивые люди, я вдруг сказал, что приехал из КОШЭ. Конечно же я не стал уточнять, что состою на дипломатической службе, а сказал, что приехал в командировку. Кстати, то что я нахожусь в этой стране в командировке – вообще-то так оно и есть. Я ожидал что мои новые знакомые обрадуются, и захотят подробнее расспросить меня о моей прекрасной стране, но все опять получилось не так.

– Молодец что приехал, мы гостям всегда рады. – сказал Федор и продолжил. – Вот только зря вы негров угнетаете.

Я даже опешил от такого заявления. Пришлось объяснять не только Федору, но на всякий случай и Николаю, что никаких негров в КОШЭ нет, а есть эдемоафриканцы. И что никто их не угнетает, что в КОШЭ все люди равны, а любое угнетение очень строго карается.

– А почему они у вас тогда все бедные? – не унимался Федор. Оказывается, в Советском Союзе мало того, что практически ничего не знают о моей стране, но даже то, что знают, перевернуто с ног на голову.

Опять пришлось объяснять, что эдемоафриканцы на самом деле никакие не бедные, что бедных людей в КОШЭ нет совсем. Если у человека есть работа, он богатый. А работа у граждан КОШЭ есть у всех, не работают только лентяи и те, кто болен.

– А почему тогда их в ваши автобусы не пускают? – Федор был явно обеспокоен судьбой эдемоафриканцев, которых, скорее всего, никогда не видел.

Я сказал, что ничего подобного не происходит, и что эдемоафриканцы ездят в автобусах вместе со всеми на равных правах. Может быть Федор имеет ввиду то, что они всегда ездят на задних сидениях, так это вызвано только лишь их природной стеснительностью.

– Ты лучше спроси его, зачем они вытрезвители придумали? – сказал молчавший до сих пор Николай. – Наливай, давай…

– Правда что ли, они? – удивился Федор.

– А кто же еще! – утвердительно сказал Николай.

Я не понял и переспросил, что такое вытрезвитель, который якобы придумали ученые КОШЭ? Уже второй раз за день я попал в неловкую ситуацию, когда некультурные, и даже можно сказать дикие люди, рассказывают мне, культурному гражданину КОШЭ, про изобретения наших ученых, о которых я ничего не знаю.

Федор налил водку, и мы по очереди выпили. После этого я закурил. Федор курить отказался, а Николай, похоже, что не курил вообще. Странно, такое впечатление, что им было наплевать на свой организм. Несмотря на вопрос о неизвестном мне вытрезвителе, настроение у меня было прекрасным. Мои новые друзья были симпатичными людьми. К тому же, не смотря на свое дикое состояние, людьми любознательными. Это не могло не нравится и я попросил объяснить, что такое вытрезвитель? Дело в том, сказал я, что в КОШЭ делается очень много открытий и изобретений, которыми пользуется весь мир, и что знать обо всех просто невозможно.

– Да уж, всем изобретениям изобретение. – сказал Николай. Он сказал это таким тоном, как будто именно я изобрел этот самый вытрезвитель.

– А ты не цепляйся к человеку. – встал на мою сторону Федор. – Может быть он и правда не знает. Может быть они изобрести изобрели, а сами не пользуются.

– Ага, а весь мир мучается. – не унимался Николай. – Я вот на той неделе попал, так сказать, принял муки.

– Вот скажи, – обратился ко мне Федор. – У вас когда выпивший человек идет по улице, его в полицию забирают?

Я сказал что если этот человек не нарушает закона, то его никто никуда не забирает и что он может идти куда ему захочется.

– Что я тебе говорил! – мне показалось, Николаю не понравилось то, о чем я только что сказал. – А у нас шагу не дают ступить, сразу определяют…

– Это потому, что у них капиталисты, – объяснил Федор. – А им, как известно, на простого человека наплевать. А у нас заботятся, даже воспитывают потом, радоваться должен, а ты недоволен.

– Ты сам то попадал? – спросил Николай Федора.

– А как же! – ответил Федор. – Что же я, хуже других что ли?

– На работе воспитывали?

– Они меня постоянно воспитывают. – казалось что Федору даже нравится то, что его воспитывают на работе, правда мне было непонятно, зачем.

И Федор объяснил мне, что у них, в Советском Союзе, если человек идет по улице нетрезвый, или сидит на лавочке, отдыхает, подъезжает их милиция и отвозит этого человека в вытрезвитель. Там человека моют под душем и укладывают спать, а утром отпускают. Это, по словам Федора, делается для того, чтобы выпивший человек не уснул на улице и не замерз, потому что зимы у них холодные. Правда он не сказал, почему выпивших людей забирают в вытрезвитель и летом, летом то тепло, даже у них. Как я понял, это делается для того, чтобы с нетрезвым человеком не случилось каких-либо неприятностей. Уже в который раз за этот день меня наполнило чувство гордости за мою прекрасную родину. Только в КОШЭ могли придумать такой, не побоюсь этого слова, гениальный способ, дабы оградить человека от возможных неприятностей.