Уникум. Беллум - Билик Дмитрий Александрович

Будь это ловушкой, я бы все равно стремглав помчался к Мишке. Но, к счастью, никакой засады не обнаружилось. Уваров, видимо, ненадолго забыл о моей скромной персоне. У входа в библиотеку по-прежнему посапывал старик-привратник, а внутри посетителей и вовсе не было.

– Привет, – Мишка светился, как стоваттная лампочка, и это обнадеживало.

– Привет. Нашел что-нибудь?

– Нет, блин, просто соскучился. Конечно, нашел. Ты бы знал, сколько перерыть пришлось.

Я промолчал, что ждал его ответа чуть пораньше. Чего доброго, еще обидится. Да и не в моем положении было качать права. Судя по синякам под глазами, Максимов отнесся к моей просьбе с присущим ему рвением.

– В тысяча триста шестом году на престол Чехии вступил король Рудольф Первый. Весьма средний маг, в хрониках упоминается, что он был рангом не выше плуковника. По нашим меркам, это магистр. Зато через год, когда Рудольф пошел войной на одного из лидеров повстанцев, Бавора Третьего, он уже находился в ранге созидателя. Согласись, совсем нехилый прогресс для мага.

– А вот этот вот экскурс в историю обязателен? Нельзя просто сказать: «Макс, надо сделать вот это и это»?

– Имей хоть каплю уважения, – возмутился Мишка. – Я тут кучу литературы перекопал. Тем более что это важно. Так вот, одной из причин подобного возвышения считается своеобразная клятва силы.

– Мне это как поможет? Нет, могущества никогда не бывает много, но при чем тут Терлецкая?

– До конца дослушай! – чуть не кипел от возмущения Мишка. – Называется это Обет Безбрачия. Самая могущественная клятва из существующих. И работает все следующим образом. Ты вроде как заключаешь сделку с силой, что пока не достигнешь цели, то не можешь жениться, ну, и заниматься этим самым.

– В нарды играть?

– Макс, ты все понимаешь. Ну, с женщинами…

– С мужчинами можно, получается?

– Максим, я сейчас просто замолчу, и все.

– Ладно, продолжай. Я приношу клятву – или даю обет, не суть важно, – а потом не смогу жениться и заниматься сексом. И всего-то?

– Не всего. Считалось, что обет поможет тебе сосредоточиться на цели. Эдакое расставление приоритетов, чтобы ничто ненужное больше не отвлекало.

Я скривился. Скажи мне кто-нибудь об этом еще месяц назад, я бы согласился не задумываясь. Но с тех пор как Зыбунина вошла в мою жизнь с «этим самым», как выражался Мишка, маленькие радости не считались такими уж ненужными.

– И еще один момент, – на мгновение запнулся Мишка. – Цель должна быть предельно конкретной. И выполнимой. Иначе…

– Что «иначе»? Отвалится все?

– Сила отвернется от тебя. Рудольф умер через год после данного обета. То ли цель поставил не вполне конкретную, то ли слишком глобальную.

– Другими словами, у меня есть год после того, как я поклянусь силой?

– Ну, не совсем. Ришелье умер через тринадцать лет. Правда, он и маг был посильнее.

Есть над чем задуматься. С одной стороны, дело касалось моей жизни. С другой, год – это много. Сомневаюсь, что у нас есть столько времени до того, как Уваров совершит обряд. Поэтому получалось, что клятва мне подходила. Она служила достаточно веским аргументом, чтобы не жениться на Терлецкой. С другой стороны, делала меня еще сильнее. А если ничего не получится, Уваров так и так не даст мне жить. Без всякой клятвы.

– Идет. Что для этого нужно?

– Капля твоей крови, собственно, сама клятва и кристалл силы. Чем мощнее, тем и магическое возвышение будет сильнее.

– Такой подойдет? – я выудил один из кристаллов, найденных в пещере.

Максимов так выпучил глаза, что я искренне стал беспокоиться именно за его жизнь. Хотя Мишка никаких клятв и не произносил. Он только бестолково хлопал глазами и тыкал в кристалл пальцем. Ну да, я его понимаю. Большой, мне тоже нравится.

– Что говорить-то надо?

– Подожди минутку, я не думал, что все произойдет так быстро. Я перевел один из образцов. Но нужно на всякий случай свериться с еще парой источников. Час, максимум два.

– Ладно. Дай мне тогда что-нибудь почитать. Хотя бы про этого твоего Рудольфа. Ну, и про Ришелье. Только запиши в картотеку другое. Про мифологию, там, или про руноведение.

С этой беготней я и забыл, когда в последний раз читал книги. Оказалось, это занятие весьма интересное. Я проглотил историю про незадачливого чешского короля в один присест. А ведь кто-то собирал всю информацию об этом и писал явно не пару месяцев! Это не современные книжки на коленке строгать, выдавая главы каждую неделю, как горячие пирожки. Но, как оказалось, и Мишка зря времени не терял. На моменте, когда молодой магистр Ришелье зарубился с опытным магом Бекингемом, Максимов меня отвлек. Надо будет как-нибудь на досуге потом узнать, чем все кончилось.

– Вот, – Мишка отдал мне клочок бумаги.

– И все? – разочарованно протянул я. – Всего несколько строчек.

– Можешь произносить их пафосно и растягивая слова. Эффект будет тот же.

– Миша, а еще один вопрос. Если, так сказать, меня спровоцируют на это самое. Что станет в случае нарушения клятвы?

– Не бойся, не спровоцируют, каких бы усилий ни прилагали.

– Звучит обнадеживающе. Ладно, перед Силой…

– Макс, только не в библиотеке, – испуганно остановил меня друг. – Возможен сильнейший выброс магической энергии, а здесь шестнадцать томов средневекового мистика Делакруза и «Происхождение Альфы» Стоуна. Ты не представляешь, какую ценность они имеют.

– Ну, раз так… – я пожал плечами, убирая бумагу в карман. – И еще кое-что, Миша. Можешь разузнать все об обряде Воззвания? Ну, и все о похожих обрядах. Это не срочно, – поспешил я успокоить друга, а то, чего доброго, он еще превратится с моей подачи в ходячего зомби.

– Обряд Воззвания… – задумчиво произнес Максимов. – Звучит интересно.

На этой позитивной, как мне показалось, ноте мы и попрощались. Путь мой лежал в единственное место, где принесение обета нанесло бы меньше всего вреда, – в тувинские степи. Благодаря теневику живых магических существ там можно по пальцам пересчитать, даже если ты фрезеровщик со стажем. Но я на всякий случай ушел еще дальше от ближайшего поселения немощных, чтобы перестраховаться. Непонятно, каким будет этот выброс.

Амулет Солнца, как я назвал главное сокровище из пещеры драколича, оказался очень кстати. Его надел сразу, не задумываясь. А вот бумажку с клятвой я крутил в руках достаточно долго, не решаясь произнести слова вслух. Сила, которую можно взять взаймы, пока не достигну цели. С последующим нарушением половой функции. Странно, в библиотеке я был готов сразу произнести клятву. А теперь колебался. Ладно, сколько веревочке ни виться, а конец будет. Весьма двусмысленно, в моем-то случае. Но мне ли не знать, что ради цели иногда приходится чем-то жертвовать? Значит, решено.

– Перед Силой, существующей во мне и вокруг, накладываю на себя Обет Безбрачия и клянусь нести его бремя до тех пор, пока не умрет маг, носящий имя Уваров Григорий, сын Юрия.

Бумажка упала на землю. Я вытащил нож, надрезал палец и капнул кровью на приготовленный кристалл силы. Удар, последующий за этим нехитрым действием, был такой мощи, что потемнело в глазах. Дыхание перебило, будто меня приложили по груди кузнечным молотом, а ноги подкосились. От боли по лицу градом покатились слезы, а где-то вдалеке завыл теневик. Он чувствовал мои страдания, но не мог найти из-за надетого амулета. И от этого его смятение было еще сильнее.

Дрожащими пальцами я снял артефакт с шеи и медленно поднялся. Минутная слабость прошла, а за ней наступила эйфория. Сила бушевала во мне. Новая, изъятая из кристалла. И что интересно, она даже мешала. Тело с трудом слушалось меня, будто я несколько лет пролежал в коме.

Черныш прибежал так быстро, как только мог. Он с некоторой опаской обнюхал меня, после чего испуганно, чуть заискивающе лизнул.

– Не все же тебе становиться сильнее. Настал и мой черед.

От моего неловкого поглаживания Черныша придавило к земле, словно моя рука весила пару тонн. Я поспешил избавить теневика от принудительных ласк. Еще чего доброго, покалечу. Зато пропало опасение, что Черныш перестанет меня слушаться, став сильнее. На ближайшее время мы убрали этот вопрос с повестки дня.