Пасынки страны - Анатолий Махавкин

Выпалив последнюю фразу, дедуган заторопился и едва не бегом, скрылся в доме, выкрикивая своего пропавшего Егорку. Мы с Ритой переглянулись.

— Ты зачем Серёгу лупила? Можно подумать, тебе не всё равно, чем они занимались.

— Для профилактики, — она пожала плечами и отбросила волну чёрных волос за спину, вызвав у меня взрыв сексуального желания, — пусть знает, кто в доме хозяин. Ты лучше объясни, почему дед нас кормить не желает? И ещё, почему я и сама кушать не хочу. И пить. А ведь уже сутки прошли.

— Да и прочие физиологические потребности никто не отменял, — мы переглянулись, — может здесь всё по–другому?

Ответов не было. Старик определённо чего‑то не договаривал, а других источников информации не было. Да и наступающая апатия не слишком способствовала поискам истины. Поэтому мы просто присели на лавку, рядом с нахохлившейся птичкой. Рита опустила голову мне на плечо и начала подрёмывать, когда двери домика открылись и Подорожник вывел наших (или уже нет?) супругов. Кроме новой одежды, дед снабдил постояльцев крепкими полусапожками и рюкзаками, где очевидно хранились личные вещи. Теперь Вера окончательно превратилась в очаровательного эльфа–хиппи, а Сергей напоминал мудрого гуру.

Подорожник пошептал каждому на ухо, а потом подошёл к нам, нащупывая на поясе продолговатый тряпичный мешок. Пошарив внутри узловатыми пальцами, старик извлёк наружу два кожаных медальона на толстой чёрной нити и протянул нам.

— Вот, в дорожку…Берите, берите, пригодится, — поскольку причин отказать не было, мы взяли подарки и я помог Марго повесить украшение на шею, — во–от, теперь ты. Хорошо. Не, я конечно, от сглаза или лиха большего, не могу, но по мелочи — завсегда. Носите, на здоровье. Вы уж извините, если чё не так, помог, как смог. Счастливого пути и светлой звезды.

Пока мы спускались по склону, я несколько раз обернулся: старик продолжал стоять у открытой калитки, взмахивая поднятой рукой. Когда мы оказались у подножия холма, я последний раз взглянул на Подорожника и мне показалось, будто у его ног появилось нечто, напоминающее спутанный клубок шерсти.

Главная дорога огибала горку и убегала прямиком в пологую низину, поросшую серебристой высокой травой, напоминающей ковыль, виденный мною в каком‑то заповеднике. Среди гибких блестящих стрел торчали высокие сухие стебли с ярко–синими цветами, напоминающими звёзды. Повсюду деловито–оживлённо жужжали огромные полосатые насекомые, похожие на шмелей–мутантов. Их гудящая идиллия иногда нагло нарушалась дерзкой пёстрой птахой, прореживающей ряды работяг и спешно удирающей прочь.

Вера и Сергей шли впереди, почти не обращая внимание на нас и оживлённо обсуждали нечто весёлое. Нам было не до веселья, спать хотелось очень сильно и приходилось сдерживать желание заползти в заросли травы и там захрапеть. Марго, опёршись о подставленную руку, пыталась мурлыкать нечто, смутно знакомое, но постоянно сбивалась с мотива.

— Ого, — вдруг сказал Серёга и остановился, рассматривая дорогу, под ногами, — одноколёсный трактор проехал или как?

Мы подошли. Широкая ребристая борозда, отпечатавшаяся в пыли, весьма напоминала отпечаток единственного трака. Или…Я пристально всмотрелся в спутанные заросли травы и обнаружил два огромных жёлтых глаза, пристально следящие за нами. Сообразив, что его заметили, змей тотчас удрал прочь, позволив оценить почти десятиметровую длину золоточешуйчатого тела.

— Ой, ой! — взвизгнула Вера, — змея!

— А я всё думаю, — пробормотал товарищ, обнимая спутницу, — вроде — волшебная страна, а никого не видать.

— Это вы не в то время гуляете, — зевнула Рита, оставшись равнодушной к появлению огромной змеюки, — ночью надо прогуливаться.

— Шишига, — пробормотал я и на Маргариту напал приступ неконтролируемого хохота.

— Вы это чего? — не понял Сергей и пожал плечами, — совсем с катушек слетели.

По дну низины медленно несла воды река, почти в два раза шире чем та, которая попалась нам вчера. Через тёмно–зелёную поверхность, отражающую ребристое небо, перебирался каменный мост. Массивные щербатые блоки, торчащие из реки, успели покрыться коричневым налётом, а деревянный настил, лишённый ограды, похоже стелили ещё охотники на мамонтов. Впрочем, может в Стране эти зверушки водились до сих пор…

— Можно мы немного поплаваем? — спросила Вера и в её голосе промелькнули умоляющие нотки, — совсем чуть–чуть…Пыль смыть?

Серёга посмотрел на меня и вид у него был, как у котёнка, просящего сочную рыбку. Да они свихнулись на этом купании! Вчера, сегодня…Словно их непрерывно окунают в пыль.

— Смыть грязь блуда, — торжественно продекламировала Марго и захихикала, — ступайте, неверные, очиститесь.

Ух! Не успела она закончить ёрничанье, а сладкая парочка успела обнажиться почти догола и с визгом плюхнулась в реку, распугав ошалевших жаб. Какая‑то неведомая фигня пустила огромные круги на самой середине потока и быстро удрала против течения. Не знаю, кто тут водится, но хвост напоминал дельфиний.

Мы с Ритой медленно выбрались на середину мостика и настороженно взглянули друг на друга. Эта река вызывала тревогу, точно, как и предыдущая, но по крайней мере мы смогли к ней приблизиться. Тем не менее, желания коснуться самой воды никто из нас не испытывал. Поэтому, по молчаливому согласию, мы быстро перебрались на другой берег и спрятались о палящих лучей светила, под поникшими ветвями местной ивы, целый выводок которых облюбовал пологий склон.

Марго положила голову на моё плечо и потёрлась щекой. Глаза её были закрыты, а бледное лицо выглядело спокойным. Я поцеловал холодный лоб и тут же маленькая ладошка проникла под ткань рубашки, упокоившись на моём животе. Почти упокоившись. Я прижал её и тут же тонкие пальчики начали почёсывать кожу. Возбуждающе.

Полуобнажённая Вера тоже выглядела весьма впечатляюще, когда скользила в сверкающих брызгах, но почему‑то никакого желания не вызывала. А вот Сергей, тот был в восторге, то и дело подбрасывая женщину в воздух.

— Не жалеешь? — спросила вдруг Марго, приоткрыв один глаз, — она у тебя такая красавица, а ты, не задумываясь, отдаёшь её другу. Неужели, ни о чём не жалеешь?

— Нет, — я обнял её за тонкие плечи и прижал к себе, — уверен — замена окажется намного лучше.

Чёрный глаз хитро покосился на меня и скрылся под длинными пышными ресницами.

Мы уже начали подрёмывать, когда наши водоплавающие соблаговолили выбраться на сушу. Оба пытались извиняться, ссылаясь на увлечённость, но по всему было видно — им ни капельки не стыдно. Мокрые волосы ещё больше позеленели, а глаза, так и вовсе, напоминали кусочки малахита. Какая‑то фигня содержалась в воде местных водоёмов, недаром встреченные речки вызывали у меня такое отторжение.