Полет в стратосферу. Часть 3 - Гульнара Марселевна Ахметзянова

– Вы выведете его из медикаментозного сна? – Не веря в то, что услышала, переспросила я.

– Да, Анна. Скоро мы отключим подачу лекарства, и постепенно он начнет просыпаться.

– Это же прекрасно, дорогая! – Обрадовалась мама.

Я сидела и смотрела в одну точку перед собой. Перед глазами всплыли воспоминания с места аварии, суета спасателей, как меня грузили в вертолет, как объясняли, что произошло… Алексей не приходил в сознание, последнее что он помнит, это жесткую посадку, горящее крыло самолета, съезд с дороги и резкое столкновение с горой.

– Анна, вы в порядке? – Дотронулся до моего плеча Андрей Николаевич.

– А? Да-да, все хорошо! – Помотала я головой, возвращаясь в реальность.

– Доктор, последние воспоминания Алексея обрываются в момент столкновения самолета с горой, а что, если он не сможет сразу осознать, что он находится в больнице?

– Мы разделяем ваши переживания, поэтому важно, чтобы в момент его пробуждения он не был один! Я и мои коллеги будут там, но мы для него незнакомые люди, поэтому будет лучше, если, открыв глаза, первым делом он увидит вас!

– Да, я тоже хочу в этот момент быть рядом с ним! Когда мне можно будет пройти к нему в палату?

– Через десять минут Галина сопроводит вас.

– Сергей Иванович, Мария Геннадьевна. – Обратился к моим родителям Игорь Дмитриевич. – Вас Алексей тоже пока не знает, и большое количество народу для него сейчас не желательно…

– Мы все понимаем! И ни в коем случае не хотим навредить нашему зятю. – Начал говорить отец. – Мы подождем Анну здесь, если можно.

– Да, конечно. Спасибо! – Произнес врач. После того, как доктора вышли из палаты я беспомощно посмотрела на родителей.

– Доченька, переживать это нормально, но пожалуйста, постарайся сохранять спокойствие. Твои переживания может почувствовать Алексей, а ему сейчас они могут навредить.

– Ты прав, папа, я буду держать эмоции под контролем.

Через десять минут в палату вошла Галина ведя перед собой кресло-каталку.

– Здравствуйте! – Поздоровалась она со всеми. – Анна, давайте я вам помогу пересесть.

– Спасибо, я сама. – Я пересела в кресло-каталку и мы вышли из палаты.

В палате Алексея уже стояли три врача и одна медсестра. Подачу препарата уже остановили, но к нему все еще были подключены аппараты, также эндотрахеальная трубка продолжала находиться у него во рту и аппарат искусственной вентиляции легких продолжал дышать за него. Врачи не спешили извлекать трубку на случай, если он не сможет дышать самостоятельно. В палате воцарилась тишина, лишь аппарат ИВЛ издавал звуки, заставляя принудительно дышать Алексея.

***

Алексей

Я выполнял задание, когда в опасной близости от меня на сверхзвуке пролетел истребитель. Кто это, черт возьми? Меня не уведомили о том, что будет еще кто-то! Пока я менял курс, на радаре вновь замигал маячок, сигнализирующий, о приближении самолета. Три секунды, две, одна… И над головой вновь просвистел он! На этот раз я успел заметить его глаза, и они показались мне знакомыми! Я начал преследование, наши силы были равны, он как будто знал наперед, что я собираюсь делать! Но это только моя тактика полета, и я никого этому не обучал, кроме… Не может быть!

Резко увеличив скорость, я сделал бочку над ним, чтоб сверху посмотреть, кто управляет этим истребителем! В этот момент пилот поднял голову наверх и посмотрел прямо на меня. Эти карие глаза… Даже в шлеме и с маской я узнаю их… Как это возможно? Когда?

В следующее мгновение он начал снижаться по крутой нисходящей спирали небольшого радиуса, выполнив плоский штопор и сменив направление он исчез с моих радаров. Я мог отправиться за ним, но не стал продолжать преследование…

Набрав высоту до семнадцати тысяч, я дал себе возможность осмыслить произошедшее. Это не могло быть ошибкой, за штурвалом сидела Анна, моя жена. Она летала со мной лишь однажды, как она запомнила мои приемы? Этому обучаются годами! Мне необходимо это выяснить!

Выполнив поворот на горке, или как еще называют – фигуру ранверсман, я сменил курс на базу. После приземления я отправился прямиком к генералу.

– Сэр, разрешите обратиться!?

– Разрешаю.

– Во время выполнения тренировочного полета на высоте в 11 тысяч я встретил другой истребитель. Возможно, я ошибаюсь, но я практически уверен, что за штурвалом была моя супруга! – Генерал подошел ко мне слева, и молча смотрел мне в глаза. Между нами было не больше тридцати сантиметров, он так и стоял, я не осмелился повернуть голову, продолжая пялиться на окно перед собой, и слушая его дыхание. Наконец, сделав глубокий вдох и протяжно выдохнув он произнес:

– Присаживайтесь, майор Старостин! – Я присел на кресло у его стола, куда указывала рука генерала. Он обошел стол и разместился в своем кресле. – Пока вы были на обучении в Канаде, ваша супруга по моей рекомендации поступила в Краснодарское высшее военное авиационное училище летчиков им Героя Советского Союза А.К. Серова. Успешно завершив обучение, и получив звание лейтенанта, она была приглашена на нашу базу для дальнейшего несения службы на благо Родины!

– Меня не было так долго? – Я посмотрел в глаза генералу.

– Дольше, чем вы предполагаете, майор! – Он придвинулся ближе. – Вас не было 6 лет!

Я посмотрел перед собой, в горле будто встал ком, губы начали дрожать… Борясь с эмоциями я крепко стиснул зубы и сжал кулаки так, что костяшки пальцев побелели. Шесть лет, но как так вышло? Сколько еще я упустил за этот срок? Генерал продолжал наблюдать за мной, он пытался прочитать мои мысли по выражению лица. И, очевидно, сейчас ему это удавалось.

– Майор! – Я перевел взгляд на него. – Если не хотите упустить еще больше, вам пора возвращаться!

– Куда возвращаться? – Я не понимал, о чем он говорит.

– К ней! Она уже давно вас ждет.

– О чем вы… – И тут я начал улавливать слабый голос у себя в голове, но никак не мог разобрать, что он мне шепчет. Я зажмурился и начал прислушиваться: «Алексей, возвращайся ко мне», голос становился четче, «Возвращайся, мы все тебя ждем».

Я медленно открыл глаза, ослепительный свет вмиг попал мне в глаза. Возле меня были силуэты людей, но я не мог их разглядеть, все расплывалось. А затем я услышал звуки, голоса людей перемешивались со звуками каких-то аппаратов, издающих ритмичный писк. Я почувствовал свое тело. Все болело и гудело, в голове ощущалась сжимающая боль, пульсирующая в такт писку аппарата. Мне хотелось вновь провалиться в небытие. И все же я решил, что мне нужно остаться