Морской волк - Владислав Олегович Савин

М-да, а агитация, оказывается, вещь очень заразная. Сам не заметил, как начал накручивать себя!

Впрочем, это уже психология. Назначить виноватого – ответственного за все беды. В Средневековье это были ведьмы, которых посылали на костер; при социализме – империалисты всех мастей; в двухтысячных – Усама бен Ладен; ну а для нас – немецкие фашисты. Так прямо и заявил Григоричу главстаршина Логачев:

– …А кто же еще? Ведь тех, кто нас сюда закинул, нам не достать! Значит, фашисты и ответят!

Нет, я-то понимаю, что по сути Германия двадцатых – это еще хуже, чем Россия девяностых! Из второй державы мира – разом ниже плинтуса опуститься! Плюс война, которой у нас все же не было – миллионы убитых и искалеченных неизвестно за что. Плюс отдать почти треть территории, и кому – полякам, и как – из Берлина в Кенигсберг с визой! Это как если бы у нас Новгород и Бологое Эстонии отдать и из Питера в Москву через заграницу ехать. Ну, и конечно, дикая инфляция – «разменяйте десять миллионов» – и безработица. И запрет иметь армию – в стране, где «кайзер, криг, каноне» исторически считались сутью мужчины. И на закуску, вместо привычной монархии, что-то запредельно подлое, продажное и вороватое – кто помнит ельцинскую дерьмократию, тот сразу меня поймет!

И кому при таком раскладе на германщине жить хорошо? Ну конечно же тем, у которых «папа юрист» с их исконным занятием «купи подешевле, продай подороже». Читал где-то в Инете, что клятва Гиппократа, немецкого врача тех лет, звучала: «Я никого не буду лечить бесплатно» – чтоб не сбивать цену коллегам! Можно представить, как их искренне «любили» коренные немцы – примерно так же, как голодный российский рабочий или крестьянин торговца с Кавказа: «Понаехали тут!». Остается лишь пожалеть, что когда рвануло, под раздачей оказалась в большинстве ни в чем не повинная мелочь, а не высоко сидящие главари.

Ну а теперь представим, что если бы у нас, году в двухтысячном, пришел бы вождь, который навел бы порядок. Восстановил бы промышленность, ВПК, армию. Чтобы инженеры и рабочие вовремя получали хорошую зарплату, а безработных бы не стало вообще! Резко прижал бы и преступность, и коррупцию. Восстановил бы Союз, присоединив «исторически наши земли» – ведь в Австрии и Судетах процент желающих воссоединиться был не меньше, чем в современной Белоруссии или Украине. Прижал бы шелупонь по соседству, смеющую на нас гавкать, – всякую там Поль… ах, простите, Грызию и Шпротию. Заставил бы весь мир снова уважать нашу силу.

Вы бы голосовали за такого вождя в двухтысячном? Я – ДА!

Евре… простите, лица кавказской национальности? Отобрать у них все неправедно нажитое – кто против? Концлагеря? Самое то для всяких новодворских, открыто призывающих расчленить Россию, «потому что она остается угрозой для цивилизованного мира». Правда, у немцев было еще круче – аналогом наших пятнадцати суток у них было заключение в Дахау и другие подобные места, причем не на срок, а «до исправления». Ну, это уже особенность немецкого сознания и корень их законопослушности, вдолбленный в подкорку.

Такая вот дойче юбер аллес! Идея лишь чуть слабее коммунистической. Но все ж идея, про которую Ильич заметил, что «овладевая массами, становятся материальной силой». Сравните, как воевали наши с немцами – и все прочие, и союзники, и всякие там румыны-итальянцы. Впрочем, такой враг и нужен, ну не против же крысы призывать: «сплотимся все, победа или смерть»?

Короче – драка нужна. Как заметил, опять же, Ильич – массам нужен успех, пусть даже небольшой, но постоянный. А то разброд в умах появляется и разные мысли.

Так что идем вдоль норвежского побережья. Кто попадется навстречу?

Лучше всего, конечно, войсковой транспорт. Чтоб вез свежий полк. Вода ледяная, хоть и июль. Пять минут не выловят, считай, покойник, с вероятностью процентов восемьдесят, ну а четверть часа – все девяносто девять! Сколько там с «Густлофа» спаслось, едва ли один из десяти. Слышал, конечно, байку, что там фрицы детские сады вывозили – как говорят в Одессе, не делайте мне смешно! Туева хуча драпавших фашистских бонз, чинов СС и прочей сво… Разве они вперед себя на корабль гражданских с детьми пропустят? Ну, может быть, на последний. Наши на Одер выходят – и кого срочно на рубеж везти, беременных кенигсбержек или боевые части? После трупы утопших аж на шведский берег выбрасывало – но что характерно, про женщин с детьми даже Геббельс не заикался, который про «русские зверства» тогда глотку сорвал, «чем чудовищнее ложь, тем легче поверят». Так что те, кто сейчас про утопших немецких деток рассказывает, обогнали самого Геббельса, с чем их и поздравляю!

Ну а мы не гордые. Отправим на дно любого.

Двадцать третьего августа немцы будут бомбить Сталинград несколькими тысячами самолетов. Возникнет «огненный шторм» – это когда не тут или там горит, а все сливается в один мегакостер высотой в два-три километра и такой же ширины. После чего в закрытых убежищах будут находить лишь расплавившуюся металлопосуду – и прах. Как в Хиросиме, как в Дрездене в сорок пятом.

Так что попадись мне сейчас любое корыто с десятью тысячами немцев, без разницы, военных или гражданских, любого возраста и пола – плевать. Поплавают.

– Звереешь, командир! – сказал подошедший Петрович. – Заметно. В бою это нормально поначалу, но… Татьяна Петровна моя, эх! – говорила: главное, надо не против быть, а за. Тогда и воевать с тем, что этому «за» угрожает. А если одно лишь «против» – то рано или поздно озвереешь. Будет все равно, кого рвать. А так нельзя.

– И как тут разобраться? – отвечаю. – Ну не знаем мы совсем, как в сорок втором было. Хорошо, если Сталин такой, как в книге у Бушкова, или этого, Конюшевского, которые мне Саныч прочесть дал. А если все-таки зверь и самодур? Себя успокаивать, что вожди приходят и уходят, а Россия остается, махая кайлом в ГУЛаге? Воевать все же проще, как в песне: «Где враг в прицеле, сзади свои – и никого кроме них».

– И это тоже, – соглашается Петрович. – Нужна до зарезу еще парочка побед. Как ты сказал, разница будет большая: придут к нашим неизвестно кто и откуда, или уже оказавшие хорошую помощь! И если врага отпускать станем – команда не поймет. Ясно, ничего не скажут, но настроение… И так верить уже не будут.

Это он про транспорт, что встретили вчера. Тысячи на три, шел на север – значит, не порожняк! Дистанция была подходящая – вполне бы достали, и фрицев не спас бы сам бог Нептун. Но задушила жаба тратить самонаводящуюся торпеду конца двадцатого века на, очень может быть, груду солдатских ботинок и