Супер ноль. Как перезагрузка мозга открывает вашу врожденную гениальность - Ди Джой Коултер

А сейчас давайте продолжим рассматривать наших маленьких пешеходов. Серия побед в организации двигательной активности поставила их на ноги. Многие из этих этапов были пройдены благодаря различным рефлексам, которые возникли в разное время, проявили себя, а затем усовершенствовались. Эти рефлексы действуют подобно суфлеру, подсказывающему, какие движения стоит попробовать. Затем они созревают или исчезают, давая растущим мини-спортсменам новые возможности. Хорошим примером может стать рефлекс ходьбы. Вы можете поставить трехмесячного ребенка вертикально, и его маленькие ножки начнут совершать движения, как при ходьбе, как будто природа шепчет ему: «Ты знаешь, мы обнаружили, что это действительно полезный двигательный паттерн». А если вы поставите вертикально того же самого ребенка, но уже в шесть месяцев, то можете начать беспокоиться, потому что этот паттерн рефлекторной, или автоматической, ходьбы исчез. Однако это просто расчищает малышу путь для того, чтобы он научился использовать этот паттерн осознанно. Если бы шаговый рефлекс не исчез, то он помешал бы попыткам малыша научиться ходить самостоятельно.

К счастью, дети естественным образом склонны снова и снова повторять рефлекторное движение, когда оно появляется, поэтому им, как правило, не нужно обучение. Они найдут способ, чтобы тренироваться самостоятельно. Во многих детских играх используются движения, которые задействуют эти рефлексы. Прогулки по рельсам, бревнам и бордюрам укрепляют равновесие и развивают чувство симметрии в теле. Такие игры, как набрасывание кольца на колышки и вбрасывание прищепок в бутылку, оттачивают зрительно-моторную координацию и готовят ребенка к письму. Игра на подражание учит детей имитировать новые движения. Игра «Саймон говорит»[5] требует от них умения подчиняться речевым командам и подавлять порыв к движению. Если смотреть на все эти игры глазами эрготерапевта, то все они представляют естественный подход к сенсорной интеграции[6]. Поскольку культура детства исчезает, эти игры больше не передаются от старших детей к младшим. Тем не менее, все большее число креативных воспитателей и педагогов младших классов заново открывают эти игры и снова знакомят с ними детей.

В то время как большинство детей практически не нужно обучать рефлекторным двигательным паттернам, их, безусловно, необходимо обучать управлению включателем двигательной активности. Так как же воспитателю направлять неговорящего, но очень активного двухлетку? Четыре слова суммируют все, что нужно от воспитателей на этом этапе: моделирование, повторение, разрешение и защита. Если вы получили все это в полном объеме, то, вероятно, обнаружили, что с вашим собственным включателем двигательной активности все в полном порядке.

Маленькие дети любят подражать тому, что мы делаем, поэтому не торопитесь, двигайтесь медленно и грациозно, делайте простые движения так, чтобы они могли копировать вас. Вы выступаете в качестве модели для детей. Поэтому держите вещи двумя руками. Покажите им много ритмичных дел, таких как наливание, черпание, подметание и мытье столов и окон. Им понравится заниматься всем этим. Благодаря повторению такие действия станут более отточенными, организуют поведение ребенка и войдут в привычку, которая позже сможет их успокоить. Когда они прольют что-то или сломают, а вы сможете, сохраняя спокойствие, позволить им помочь вам все убрать, вы заложите основу того, чтобы позже они выросли людьми, способными решать проблемы, а не пристыженными маленькими детьми.

Поскольку эти юные пешеходы хотят изучить все, воспитатели должны направлять их выбор и при необходимости тормозить их. При соблюдении здорового баланса разрешений и защиты они смогут идти вперед, совершая целенаправленные шаги и исследуя свое окружение с первозданным чувством любопытства и удивления.

Тем не менее, это любопытство и удивление может быть нарушено в очень раннем возрасте, если ребенку разрешали недостаточно много. Возможно, его воспитатели опасливы или загружены проблемами и держат его в кроватке или в манеже. Возможно, он окружен насилием или войной и его окружение просто слишком опасно, чтобы его исследовать. В самом худшем случае, он может быть среди сирот, обреченных лежать в кроватке без внимания в течение долгих часов. Без постоянных воспитателей эти дети, скорее всего, станут апатичными, непослушными или пугливыми.

Некоторые младенцы сталкиваются почти с противоположным опытом, когда отправляются в свои маленькие приключения. У них могут быть невнимательные или нерадивые воспитатели, которые разрешают довольно много, но не дают никакой защиты. Эти маленькие искатели приключений не только будут в большей степени подвержены различным травмам, но и не узнают, как защищать себя. Скорее всего, они станут своевольными, безрассудными, гораздо более склонными к несчастным случаям и в меньшей степени способными к компромиссам или использованию социальных навыков. Поэтому управление выключателем двигательной активности будет представлять для них значительные сложности.

Наше обсуждение четырех переключателей основано на работах трех исследователей. Работы Брюса Перри будут важны для нас позднее, когда мы рассмотрим последнюю стадию – выключение двигательной активности. Труд Аллана Шора важен для всей этой части. Именно в нем описаны этапы, которые мы называем четырьмя переключателями, и дано объяснение того, как различные стратегии воспитания влияют на развитие младенцев и маленьких детей. Работа третьего исследователя, Стивена Порджеса, играет настолько важную роль в понимании ходьбы и речи, что следующая глава посвящена исключительно рассказу об его удивительных открытиях.

Открытия Стивена Порджеса

Одни обстоятельства могут спровоцировать возникновение состояний, связанных с асоциальным поведением и проблемами со здоровьем, в то время как другие обстоятельства могут способствовать возникновению состояний, связанных с положительным социальным поведением, здоровьем и развитием.

Ученые давно признали, что наша способность собрать все силы для решительных действий и наша способность отдохнуть и успокоиться регулируются при помощи двух разных нервных систем. Мобилизующая нервная система называется симпатической. Она работает на адреналине и в случае необходимости способна разогнать сердце, или сердечную функцию, в четыре раза быстрее по сравнению с состоянием покоя, чтобы живые существа могли бороться или бежать. Чтобы выполнить такой рывок, она прекращает в организме все ненужные процессы, в том числе пищеварение, и направляет всю освободившуюся энергию на конечности.

Это хорошо работает у зверей, потому что они умеют включать и выключать эту активацию по мере необходимости. Но у людей, как правило, в промежутке между событиями адреналин сохраняется, что приводит к хроническому стрессу. Это очень плохо действует на пищеварительную систему человека и может привести к язве или колиту. Это также мешает контролю импульсов, потому что, когда адреналин бурлит в наших жилах, мы склонны к быстрым действиям, а не к размышлениям. Поэтому мы переходим в состояние хронической сверхбдительности, истощая таким образом свою иммунную систему.

Нервная система, отвечающая за успокоение, называется парасимпатической. Сеть нервов в парасимпатической системе, которая регулирует это успокоение, называют всемогущим блуждающим нервом[7]. Известный как самый длинный одиночный нерв в организме, он имеет множество извилистых ответвлений. Тем не менее, его поведение в течение долгого времени сбивало исследователей с толку. С одной стороны, он отвечает за успокоение и спокойное бодрствование, необходимое для обучения и общения. С другой стороны, он каким-то образом задействован также в экстремальном виде успокоения – полной иммобилизации при реакции оцепенения. Это «последняя отчаянная» реакция перед лицом реальной и неотвратимой опасности, и она совсем не является типичной и повседневной. Как может парасимпатическая нервная система вести себя двумя совершенно разными способами?

Именно эту загадку Стивен Порджес, специалист в области нейронаук, известный своими исследованиями по нейробиологии социального поведения, решал на протяжении двадцати лет, которые он посвятил изучению сложной динамики системы блуждающего нерва. Порджес обнаружил, что существуют два основных пути блуждающего нерва, а не один, как предполагали неврологи. Мы будем называть их нижним путем и верхним путем из-за связей, которые они создают.

Нижний путь берет начало в стволе головного мозга и идет оттуда вниз, соединяясь с пищеводом, где он может обратить вспять глотательную деятельность и вызвать рвоту. Когда он достигает области кишечника, то соединяется с желудком, кишечником, поджелудочной железой, желчным пузырем и печенью. В обычных условиях он очень эффективно регулирует пищеварение. Во время стресса, однако, он может приостановить пищеварение и дефекацию, подавляя любые шумы, которые могли бы в противном случае производить желудок и кишечник. Его связь с сердцем и легкими позволяет синхронизировать их работу для того, чтобы замедлить дыхание и уменьшить частоту сердечных сокращений почти до смертельной, когда это необходимо для выживания. Это хорошо работает у рептилий. Если им необходимо погрузиться в воду, то им понадобится возможность долго оставаться там без дыхания, а если они захотят использовать свою маскировочную окраску, чтобы оставаться невидимыми для хищника, им придется долго сохранять неподвижность. Однако у млекопитающих такой способ реагирования может быть опасным для жизни. Если поместить в комнату сто мышей и пустить к ним голодного кота, они все оцепенеют и притворятся мертвыми. Если после этого убрать кота, то окажется, что лишь около восьмидесяти из них вернулись к жизни. Примерно двадцать мышей, отключившись, шокировали свой организм настолько сильно, что умерли от остановки сердца. Недоношенные младенцы так же сильно реагируют на шок и легко пугаются, поэтому медсестры в отделениях интенсивной терапии для новорожденных касаются их крайне осторожно.